Сладкое искушение
Шрифт:
— Ты о чем? — Наконец она оборачивается ко мне.
— Отказ. — Было бы смешно, если бы не так больно. Такого я еще не испытывал.
— Серьезно? Неужели тебе не отказывала ни одна девушка?
Необязательно говорить с таким удивлением.
— Ни одна, — говорю. Не буду упоминать, что цепляю только заинтересованных во мне.
— А ты сам? Ты сам когда-нибудь останавливался или отказывал девушке?
Пффф!
— А зачем?
— По многим причинам, — бормочет она. — Забудь, ложись спать. Впереди длинный день.
Она снова переворачивается, издавая все
Я размышляю над последним вопросом Анны, как вдруг перед глазами всплывает лицо подруги детства, Джинджер. Та странная, ужасная ночь, когда она набросилась на меня прямо на глазах прибежавшего Блейка.
— Думаю, я отказал одной, но она не считается, — я мямлю, но разговор, кажется, не помогает. Это чувство вообще пройдет?
— Почему? — спрашивает она.
— Потому что она — Неф. — Желудок сжимается, когда я думаю о Джинджер. Когда-то она была моим другом. Самым близким другом.
Анна ничего не говорит, и становится только хуже. Буря внутри меня не стихает. Мне позарез нужен секс, или придется свернуться в позу эмбриона и завыть. Я привожу себя в порядок, пока она не видит. Как обычные парни справляются с этой пыткой, если они сталкиваются с подобным постоянно?
— Здесь уместным был бы холодный душ?
Она чувствует мою нужду? Ее вообще волнует, что у меня словно третья нога выросла?
Определенно, нет.
— Хорошая идея, — единственное, что говорит она.
Бессердечная.
Я с трудом добираюсь до ванной и забираюсь в душ, но эффекта никакого. Не могу поверить, что так получилось. Я не должен был терять контроль, пока мы целовались. Я должен был терпеть и завести ее до такой степени, что она стала бы молить о большем. Так как, черт возьми, какая-то монашка смогла одержать надо мной верх? Я докатился до того, что развлекаюсь сам с собой в душе, а это дешевая имитация того, что мне сейчас действительно необходимо. По тут я вспоминаю о девушке на ресепшн, которая нас регистрировала. Немного за двадцать. Умирает со скуки. Точно мой тип.
Прекрасно.
Я вытираюсь и возвращаюсь в комнату совершенно голым, но она даже не смотрит. Да она меня бесит. Я быстро одеваюсь, хватаю ключи от номера и открываю дверь.
Анна поднимается с кровати.
— Куда ты собрался?
Смотрите-ка, кто очнулся. Я хмуро гляжу на нее, надеясь, что она почувствует хоть толику той боли и разочарования, которые ощущаю я.
— Мне нужно работать, — говорю я.
— Нужно? Или хочется?
Меня накрывает волной гнева и возмущения. Эта девчонка понятия не имеет, что происходит, и у нее хватает наглости пытаться выставить меня же виноватым? Ее жизни никогда и ничего не угрожало. Она никогда не противилась влиянию своей темной стороны, и ее никогда не ломало после этого. У меня больше нет сил выслушивать ее бредни.
— Да какая разница, Анна? Я ухожу.
— Куда ты? — она практически кричит. Ее голос звучит на грани отчаяния, и от этого я испытываю какое-то удовлетворение.
Я рад наконец-то высказать ей все. Надеюсь, хоть теперь она поймет степень моего мучения.
— Пойду проведаю девушку на ресепшене, которая так меня приглашала. Или ты передумала? — Я даю ей последний шанс и наблюдаю, как ее аура наполняется завистью и грустью, и непонятно, какое чувство преобладает. По она лишь качает головой.
— Так я и думал, — бормочу я. Выключаю свет и закрываю дверь, проверяя замки.
В ушах звенят ее слова, но я качаю головой, пытаясь избавиться от них. Чаще всего я наслаждаюсь своей работой. И, определенно, сегодняшний день не будет исключением.
Я целенаправленно иду по коридору к стойке, за которой сквозь стеклянное окно видно девушку. Она разговаривает по телефону. Увидев меня, она удивленно округляет глаза и, быстро повесив трубку, поправляет волосы… Одаривает меня широкой улыбкой и с сильным южным акцентом произносит:
— Здравствуйте… Вы же мистер Роу, да? Что-то не так?
— Да. Для тебя просто Кайден. — Я отбрасываю волосы с глаз. У меня нет настроения для долгих прелюдий, придется работать по-быстрому, поэтому прибегаю к безотказным приемчикам. — Сестре надо побыть одной какое-то время. Она тяжело переживает смерть нашей бабушки.
Девушка прижимает руку к груди, и ее аура наполняется грустью.
— Ох, благослови Господь ее душу. И твою. Соболезную вашей утрате.
Я киваю, пытаясь казаться грустным, что весьма нетрудно, поскольку чувствую себя довольно странно. Прислоняюсь к стойке и задумываюсь, как там Анна в номере. Быстро осмотрев помещение, я убеждаюсь, что все тихо. Шептунов, разнюхивающих обстановку для Князей, не видно.
— Надеюсь, я не мешаю… — Я смотрю на ее бейджик. — Ванесса.
— Вовсе нет! — восклицает она. — Можешь называть меня Нессой. Здесь скучно, так что я рада компании. Я работаю на дядю. Это место просто… — она высовывает язык и корчит рожицу.
— Работа есть работа, да? — Я прислоняюсь к стойке, скрестив руки. Меня передергивает от болезненного ощущения. — Сейчас я тоже очень рад компании. Неделя выдалась тяжелой.
Я ловлю и удерживаю ее взгляд, пока ее аура не вспыхивает ярко-красным, после чего нагло опускаюсь к ее губам, ниже — к груди, затем обратно к глазам. Ей снесло крышу: дыхание срывается, она охвачена похотью. Сухо усмехнувшись, я ерошу себе волосы.
— Назови свой самый безумный поступок на рабочем месте, Несса?
— Хм… — Она нервно смеется. — Даже не знаю.
— Потому что у меня возникла одна очень интересная мысль, и если ты согласишься, я воплощу ее в реальность.
— Я… — еще более нервный смешок. — В смысле…
Это огромная авантюра, я или овладею ею, или напугаю, но пока она, вроде, не собирается убегать с воплями. Она нервничает, возбуждена и скорее всего гадает, об одном и том же мы думаем или нет. Она облизывает пересохшие губы и бросает взгляд себе за плечо, на небольшой кабинет с приоткрытой дверью.