Сладкое наваждение
Шрифт:
— Отвращение? — Люк хохотнул. — Да если бы я не ушел, мы бы уже занимались сексом на кухонном полу.
— Я должна поверить в это?
— Ты знаешь, что я хотел тебя.
— Я никогда не встречала такого, как ты. И не знаю, чему верить.
— Иди в дом, — попросил Люк, чувствуя себя виноватым за то, как повел себя с ней. — Ты замерзла. Увидимся завтра.
Простонав, Келси развернулась и побежала к дому. Дверь с шумом захлопнулась за ней.
Люк завел мотор и поехал в сторону поместья Гриффинов,
Поместье, освещенное луной и звездами, казалось неприветливым и даже угрожающим. Неудивительно, что мама сбежала отсюда. И поможет ли то, что скрыто в коробках, понять ее?
Люк сразу прошел в комнату, где они с Келси разбирали документы. Он разложил фотографии на столе. На них везде была его мать в детстве. Она выглядела счастливой и беззаботной. Люк не помнил, чтобы когда-нибудь видел ее такой.
Он закрыл лицо руками, вспомнив, где им приходилось жить. Люк навсегда запомнил запах помоев, мочи, сигаретных бычков и других отходов.
Никогда больше ему не придется жить в подобном месте. Деньги, которые он заработал потом и кровью, гарантировали это. Люк Гриффин в безопасности. А тот маленький мальчик, каким он был когда-то, ни одного дня не чувствовал себя защищенным.
В ту ночь Люк разобрал еще четыре коробки, пытаясь найти что-нибудь, связанное со школьными годами Розмари. И обнаружил два доклада под названиями «Мне не нравится сидеть на месте» и «Распрощаться с неприятностями». В три часа утра он наконец добрался до кровати. Но не Розмари занимала его мысли. Нет. То была Келси.
Он никогда не был так возбужден. Никогда не хотел так сильно ни одну женщину. И завтра — уже сегодня, — если у нее есть хоть немного интуиции, она снова наденет твидовый костюм на работу.
Проблема в том, что теперь Люк знал, что скрывается под ним. И прекрасно помнил вкус ее влажных пухлых губ…
Люк заставил себя подумать о ценах на нефть, и сон окутал его. Ему снилась мать. Она протягивала сыну леденец, но отдалялась всякий раз, когда он пытался взять его.
Позже, гораздо позже, Люк увидел еще один сон. О Келси. Лежащей обнаженной среди цветов. Такой прекрасной и манящей. Она звала его.
Хотя Келси и не надела коричневый костюм матери на следующее утро, она выглядела совсем обычно в свободных джинсах и зеленом свитере с высоким воротником.
Если Люк Гриффин попытается прикоснуться к ней, она даст ему отпор, а потом уволится.
Келси подъехала к поместью, вышла из машины и, подойдя к главному входу, обнаружила, что дверь заперта. Вчера Люк открыл дверь до ее прихода. Девушка позвонила. Один раз, второй, третий. Никто не ответил. Машина Люка — черный «мерседес» — была припаркована на стоянке. Значит, хозяин дома.
Неужели он передумал и уволил ее?
Келси обошла дом, заглядывая в окна. Кухня пуста. Комната, где они работали, тоже. На часах уже без пятнадцати девять.
Келси плохо спала. Ей снились волнующие сны, в которых она на красных простынях занималась безудержным сексом с Люком.
Неудивительно, что сегодня девушка чувствовала сонливость. Она села в машину и громко просигналила. Потом снова позвонила в дверь. Люк так и не появился.
Отлично. Тогда Келси поедет домой и займется комнатой Кирка.
А может, Люк поскользнулся на лестнице и повредил себе что-нибудь? Или заболел?
Келси еще раз обошла вокруг дома. Окно на втором этаже было приоткрыто.
Девушка всегда хорошо лазила по деревьям. Решение пришло сразу же. Она осторожно начала взбираться по веткам к своей цели. Надо бы добавить это в свой список приключений. Под первым номером.
Келси добралась до окна, аккуратно встала на карниз и оказалась в спальне. В спальне Люка.
Его лицо было зарыто в подушки, одеяло прикрывало лишь нижнюю часть, демонстрируя широкую мускулистую грудь.
Ее сон становился реальностью. Вот только простыни оказались не красными.
Люк явно не болел. Келси следовало бы выйти и приняться за работу. Но она не могла пошевелиться. И тут Люк пробормотал что-то невнятное, а его сонные глаза уставились на нее.
— Ты мне снилась, — прошептал он как будто в полудреме. — Иди сюда.
Келси вскрикнула, когда он за запястье притянул ее к себе. Потеряв равновесие, девушка оказалась на кровати. Он привлек ее ближе и завладел ее губами. Снова.
Рука Люка проникла под свитер Келси.
— Твоя кожа. Я знал, что она нежнее шелка.
Уверенным умелым движением он расстегнул ее бюстгальтер, освободив грудь.
Келси страстно поцеловала его. И тогда Люк снял с нее свитер, перехватив инициативу. Он попробовал на вкус ее грудь, и Келси прогнулась, издав стон удовольствия. Ее глаза горели желанием. Ее бедра двигались в такт с его, сводя Люка с ума.
Он мечтал войти в нее. Но не в этой постели, не в этом безрадостном доме, где его мучили кошмары.
— Келси, мы должны остановиться. Боже, я так хочу тебя. Но сейчас не время и не место.
Его слова звучали как в тумане. Стоп! Он сказал, нужно остановиться…
Девушка оттолкнула его и потянулась за свитером, чтобы прикрыть свою наготу. Но Люк удержал ее.
— Подожди. Дай мне посмотреть на тебя.
— Я…
— Ты такая красивая… как жемчужина, нежная, с идеальными формами.
Чего Келси не ожидала от Люка Гриффина, это поэтичности. Слезы блеснули в ее темных глазах. Почему он так смотрит на нее? Зачем говорит такие слова? Как будто она, Келси, самое прекрасное создание на земле.