Сладкое зло
Шрифт:
Вместо этого я протянула свой слух к пристани и прислушалась.
Было тихо.
Я сфокусировалась в пределах дома, поморщившись от громкого звука.
—Я еще не закончила с тобой, Кайден Роу, —произнесла я в воздух.
—Я тоже, —ответил мне голос с акцентом, донесшийся откуда-то из района кухни.
Несмотря на ночное тепло, у меня по спине пробежали мурашки.
Сев в машину и приспособив водительское сиденье, я воспользовалась телефоном Джея и позвонила Джене. Она тоже гуляла где-то на вечеринке.
Джена
Когда она узнала, что ее младший брат не в состоянии сам вернуться домой, она выругалась и пообещала нас встретить.
Может быть, у нас получится провести его в дом, не проходя мимо родителей. Полнейшее фиаско. Я нервничала, пока ехала по извилистой дороге через поле и темный лес, не смотря на то, что обладала ночным видением.
Я замечала всех зверушек, перебегавших нам дорогу, и это заставляло маня жать на тормоза. Только выехав из лесу на проезжую часть, я смогла расслабиться и вспомнить все, что произошло сегодня вечером.
Чем больше я думала о том, что сделал Скотт, тем больше расстраивалась. Мне было противно, что я получала удовольствие от наркотического опьянения. Со Скоттом общаться как-то больше не хотелось.
Я ненавидела конфронтации, но подобное не должно было сойти с его рук просто так. По крайней мере, школа закончилась и мне не придется видеться с этими людьми еще несколько месяцев.
Но, если быть честной, вся моя злость на Скотта и стыд за собственное поведение были ничем, по сравнению с тем эффектом, который произвел на меня разговор с Кайденом Роу.
Одна только мысль о нем заставляла мое сердце биться быстрее. Я не могла в это поверить. Он, действительно, был таким же, как я. Кем именно?.. Он-то уж точно должен был знать.
Если бы я только смогла поговорить с ним дольше. Мне нужно было встретиться с ним еще раз. Только как?
Видимо, мне следовало прикрепить свой номер телефона к белью и кинуть его на сцену во время их следующего выступления.
Мысль об этом заставила меня рассмеяться. Он, наверное, увидев простой белый хлопок, отправит его сразу в мусор.
Джей пошевелился.
Он попытался что-то сказать, но у него не получилось.
—Что такое, Джей?
Я пыталась говаривать спокойно.
—Мне плохо!
Ох! Я остановила машину и, потянувшись вперед, открыла ему дверь, успев как раз вовремя.
После этого нам пришлось остановиться еще раз.
Бедный Джей.
Я погладила его по спине, он закрыл дверь и прислонился к ней всем телом. Я больше ничего не могла сделать. Он застонал, когда мы въехали на территорию его района.
—Все в порядке, —произнесла я.
—Нет, не в порядке. Я не хочу стать таким, как был Дедушка Лен.
Его хныканье превратилось в страдальческий стон.
—Как кто? Что ты имеешь в виду?
Он ничего не ответил.
Джена стояла у обочины, скрестив руки на груди.
Не хотела бы я быть Джеем завтра утром по очень многим причинам. Джена была готом и не любила слушать всякую чушь.
Она и я довели Джея до постели, не разбудив его родителей, а потом она отвезла меня домой.
—Что должно было случиться, чтобы он так напился? —спросила она, нахмурив брови.
—Вечеринка немного сошла с рельсов.
—Подожди… эта та вечеринка, на озере? Хм, даже я слышала о ней.
—Это было реальное безумие.
Мы помолчали несколько минут.
—Кто такой Дедушка Лен? —спросила я.
—Хм… он упоминал его имя? Так… отец нашей матери. Жестокий алкоголик. По словам матери, хотя… на трезвую он был отличным человеком. Мать была без ума от него. Как, впрочем, и все остальные. Но стоило ему выпить, и он превращался в монстра. Он обидел множество людей, много лет мучался и, в конце концов, не выдержал.
Глава 6
Прочь из темных дней
Когда я глотнула какао, в девять утра следующего дня, на балконе уже было душно и жарко. Ветра не было, но до меня доносился запах коровьего навоза с соседнего пастбища.
Пэтти вышла со своим кофе и понюхала его, наморщив свой нос она зашелестела газетой, а я открыла книгу, не в состоянии сосредоточиться.
Слишком много произошло на вечеринке прошлой ночью.
Я не любила вспоминать о дне моего рождения, частично потому, что помнить так далеко было неестественно, и частично потому, что я все равно не могла осмыслить случившееся.
Я не знала, что должна была чувствовать. И мне не хотелось чувствовать себя неправильно, если этого можно было избежать.
Но теперь, когда Кайден растревожил застаревшую рану, она кровоточила и нуждалась в уходе.
Я называла время до своего рождения "тёмными днями". Не потому, что они были плохими, а потому, что пребывание в утробе было тёмным. Как укутаться в тёплый гамак в ночную пору. Лучше всего я помнила голос своей матери.
Она пела, когда я впервые ее услышала. Когда я вздумала подвигать конечностями, толкая что-то упругое и гладкое вокруг себя, она засмеялась, тем самым оттолкнув меня обратно.
Голос Джонатана ЛаГрея тоже витал надо мною в те дни, громыхая жестким хриплым тембром.
Рождение оказалось дезориентирующим событием, было слишком ярко и слишком холодно. Но самым худшим оказалось чувство потери некоторых знаний, которые стали для меня привычными в течение тёмных дней.
Я не слишком хорошо видела своим младенческим зрением, но я помню натиск мужских глаз, который обрушился на меня в тот день.
Эти глаза были наполнены знаниями, которых мне сейчас не хватало.