Сладостный плен
Шрифт:
Корбин нахмурился. Его так и подмывало узнать, отчего это Данте и Джейми повздорили. Поднявшись, он пошел следом за братом к гостям.
Радушно улыбаясь, Данте протянул руку Джейми, который смотрел на него с явным недоверием.
– Хочу извиниться за свое ужасное поведение на шхуне, – заговорил Данте. – У меня не было другого выхода, кроме как взять корабль штурмом, и не было уверенности в том, что ты одобришь мои намерения.
– Если бы я знал о том, что ты задумал, я бы с радостью помог тебе. – Джейми пожал протянутую руку. – И хотя я сильно сомневался в успехе задуманного тобой дела, я мысленно аплодировал тебе за то, что ты сумел захватить
Данте облегченно вздохнул.
– Если бы я знал, что ты будешь на моей стороне, а не против меня, я бы пригласил тебя отправиться с нами на острова. Наверняка с тобой не было бы столько проблем, сколько с твоей сестрой. Когда Эрика отправилась на деловые переговоры с мсье Кадо, я всерьез стал опасаться, что больше ее никогда не увижу.
Джейми удивленно вскинул брови, но, заметив, каким кислым стало у Данте лицо, весело хмыкнул:
– О, этот человек женщин любит, верно? Любую может уговорить, даже самую неподдающуюся. Милая беседа, тонкие вина, изысканные блюда… Ну кто тут устоит? – Джейми развязно ухмыльнулся. – К стыду своему, должен признать, что я и сам пару раз воспользовался его тактикой. Но Эрике уже доводилось сталкиваться с таким типом мужчин. И, насколько я знаю свою сестру, во время переговоров она наверняка дала понять этому французу, что ее голыми руками не возьмешь.
Насмешливо поклонившись, Данте шутливо произнес:
– Поверь мне, я лучше всех мужчин, вместе взятых, сумею укротить твою сестрицу, от которой всего можно ожидать.
Глаза Джейми весело сверкнули. Хвастливая тирада Данте явно пришлась ему по душе.
– Не знаю, как ты сумел убедить в этом моего отца, но, как это ни странно, он произнес сегодня точно такую же фразу.
Смею лишь надеяться, – продолжал Джейми, – что отец успел предупредить тебя, что укрощать Эрику – нелегкая задача. Ведь моя сестрица отличается весьма необузданным темпераментом…
Вдруг со стороны лестницы донесся тихий шорох. Эвери повернулся, чтобы поздороваться с очередным гостем, и у него перехватило дыхание: перед глазами его явственно вставало прошлое. Улыбка стоявшей на лестнице женщины пробуждала давние воспоминания…
– Кто это? – спросил Данте Корбина, с удивлением глядя на стоявшую в тени невысокого роста полненькую седовласую женщину в очках с толстыми стеклами. Странное чувство овладело Данте при виде этой незнакомки.
Улыбнувшись, Корбин подтолкнул брата вперед.
– Это Мэделайн Перкинс. Последние несколько лет она глаз с тебя не спускала и все ждала подходящего момента, чтобы с тобой познакомиться. Думаю, теперь ты сумеешь оценить ее по достоинству… как ценил когда-то.
Застыв на месте как вкопанный, Данте смотрел, как Мэделайн сняла свои очки с толстенными стеклами и взглянула на него полными страха глазами. Женщина позволила Леоне и Эрике, хотя и неохотно, отвести себя к двери, где было светлее. Встав напротив Данте, она стащила с головы седой парик, отчего узорчатая шаль соскользнула с ее плеч. И оказалось, что таинственная незнакомка – стройная и худощавая, а полной выглядела оттого, что на ней было надето слишком много вещей.
– Здравствуй, Данте… – проговорила она дрогнувшим голосом, и ее влажные от слез ресницы затрепетали.
– Мама… – взволнованно выдохнул Данте.
Мэгги Фаулер улыбаясь смотрела на сына. Подойдя к нему, ласково провела рукой по его недоуменному лицу.
– Корбин простил меня за то, что произошло, но я была не уверена, что и ты меня простишь и сможешь понять…
– Но если бы ты… – начал было Данте, однако Мэгги прижала к его губам палец.
– Когда в тот злосчастный день я убежала с плантации Сэбина, то целых три месяца скрывалась в надежном месте, никому не подавая о себе вестей. Но я не могла оставаться вдали от тех, кого любила. Мне хотелось видеть, как растут мои внуки, дарить им свою любовь и ласку. После всего того, что случилось, это было единственным доступным для меня счастьем. Однако Корбин рассказал мне, что после произошедшей трагедии ты очень изменился, стал цинично относиться к жизни и к женщинам, и я побоялась встречаться с тобой. Долгие годы я наблюдала за тобой издали, оставаясь тобою не замеченной. Ты и внимания на меня не обращал, когда приезжал в магазин Лилиан. Я мечтала о том, чтобы ты в один прекрасный день встретил женщину, которая помогла бы тебе понять те чувства, что я испытала во время моего пребывания в Новом Орлеане. Словно сам Господь послал мне Эрику. Не полюби ты ее так сильно, я никогда не осмелилась бы к тебе подойти. – Губы Мэгги дрогнули. – Можешь ли ты найти в себе силы и простить меня, Данте? Я никогда не собиралась причинять боль твоему отцу. Я хотела вернуться к нему, оставаться рядом с ним, но Сэбин…
Порывисто заключив Мэгги в объятия, Данте прижал ее к своей груди.
– Это я должен просить у тебя прощения. Ведь, подобно Сэбину, я заставил тебя пройти сквозь муки ада. Прости меня.
– Мэгги? – сдавленным голосом прошептал Эвери, подходя к женщине, которую он любил больше своей гордости, больше жизни.
Данте выпустил мать из объятий, и Мэгги и Эвери молча прильнули друг к другу.
– Ты не представляешь, как часто я вспоминал тот ужасный день и ломал себе голову над тем, мог ли я как-нибудь повлиять на трагический исход событий, – дрогнувшим голосом прошептал Эвери. – Я так по тебе скучал, Мэгги.
Леона вытерла струившиеся по щекам слезы и взглянула на Корбина, молча наблюдавшего за братом. В глазах Данте читалось не осуждение, а жалость, и Корбин облегченно вздохнул. Наконец-то Данте понял, как сильно Мэгги и Эвери любили друг друга и почему оба они так ревностно охраняли свою запретную любовь.
– Может, мы перейдем в столовую? – предложил Корбин собравшимся, готовым зарыдать от умиления. – Нам сегодня есть что отметить, и я бы, например, не упустил такой прекрасной возможности.
Гости направились в столовую, а Данте, взяв Эрику за руку, знаком попросил ее остаться и заключил в свои объятия.
– Тебе я обязан своим счастьем, – ласково прошептал он. – Только благодаря тебе я узнал, что такое любовь.
И он поцеловал Эрику.
– Я думаю, мы с тобой оба больше узнали о любви, глядя на моего отца и твою мать, – прошептала она в ответ. – После всех мук, которые им довелось вынести, они заслуживают счастья.
Данте согласно кивнул и бросил любящий взгляд на темноволосую красавицу, облаченную в золотистое атласное платье, в котором выглядела потрясающе.
– Я даю им свое благословение. – Он насмешливо глянул на пожилую парочку. Мэгги и Эвери уже успели сесть за стол и теперь разговаривали, взявшись за руки, всецело поглощенные друг другом. – Впрочем, они в нем, кажется, не нуждаются. Им сейчас ни до кого нет дела.
– Похоже, Леоне скоро придется устраивать еще одну свадьбу, – предположила Эрика, подходя к столу.
– И довольно скоро, как я погляжу, – хмыкнул Данте и, усадив Эрику за стол, уселся с ней рядом. – Может, предложить им пожениться завтра, вместе с нами?