Славка, Колька, Сашка и самолёт
Шрифт:
Огромный, выше отца и дяди Паши. Широкий в плечах, с огромной по грудь чёрной-пречёрной бородой. Такие же чёрные брови, из-под которых не видно глаз.
На голове большая шляпа. Она когда-то тоже была чёрная, а сейчас где-то серая, где-то рыжая, серая. Но с большими полями. Вся старая и бесформенная. Одет был этот страшный великан в старый брезентовый дождевик. На ногах стоптанные кирзовые сапоги, брюки с заплатами, прихваченные широкими стежками, заправлены в сапоги.
В руках у него как посох -
Палка была много выше Славки.
Глаза у этого чудовища, когда развернул голову в сторону мальчишки, тоже были чёрные.
Руки были огромные. Широкие.
– - Что молчишь? Обомлел?
Славка, просто молча, смотрел на незнакомца, готовый в любой момент дать стрекача и удрать от него к родителям.
– - Что делаешь в мёртвом доме? Что искал?
Мужчина грозно смотрел на него.
От страха Славка начал волноваться. Сквозь спазм выдавил:
– - Н-н-ничего. П-п-п-просто смотрел.
– - Ты, что заикаешься?
– - Д-д-да!
– - Испугали?
"Ещё чего!" - подумал Славка. "Я - сын офицера! И ничего не боюсь!" "Ха! Три раза "ха"!
– - Н-н-нет! Я п-п-просто з-з-заикаюсь! Никто меня не п-п-пугал!
– - Ты с Дадоновыми приехал?
Славка просто кивнул головой. Этот страшный человек просто сковал его ужасом. Скорей бы к родителям уже!
– - Пошли! Нечего по заброшенным домам лазить. Не ровен час что-нибудь обвалится! Пошли!
Славка стоял.
– - Боишься?
Славка молчал.
– - Ладно. Я вперёд, а ты следом! Ты ничего не взял в доме?
Славка отрицательно помотал головой.
– - А хотел что-нибудь взять?
– - Д-д-да! Т-т-там часы на стенке. Ходики. Я их завёл. Но они не ходят. Сломаны.
– - Да. Часы. Такие часы уже не делают. Они когда тик-такают, так и на душе спокойно. Как будто в доме ещё одна живая душа. И говорит тебе, что всё в порядке. Ты не один. Понимаю, малец. Понимаю. Но ты их не взял?
– - Н-н-нет. Они сломаны.
– - Ну, и ладно. Пусть висят. Сломанные часы в мёртвом доме. Им там как раз и место.
Он покрутил головой, как будто ещё ища кого-то.
– - Пошли.
Он махнул палкой, показывая направление к дому дяди Паши. Славка на почтительном расстоянии держался от него, шёл следом, готовый в любой момент драпануть от этого страшного дядьки.
Рука в кармане, крепко держит алюминиевую коробочку.
Вот и дом дяди Паши.
Подошли к калитке. Отец с дядей Пашей на крыше приколачивают доски. Видно, что часть толи на крыше они уже заменили. Новая чёрным пятном чётко выделяется на фоне старой, серой, выгоревшей.
– - Бог в помощь - зычно сказал незнакомец.
Взрослые перестали колотить. Обернулись. Дядя Паша козырьком поднял ладонь над глазами, солнце светило ему в глаза.
– - А! Дед Епифан! Сейчас спущусь!
Славкин папа тоже стал спускаться следом.
Дядя Паша подошёл к калитке, отец следом.
– - Здравствуйте, дед Епифан!
Дядя Паша был почтителен. На фоне этого здоровяка он выглядел очень скромно.
– - Здравствуй, Павел! Крышу делаешь?
– - Делаю. Родовое гнездо. Нельзя бросать.
– - И это правильно.
– дед Епифан кивнул своей большой головой.
– - Кто знает, может, на пенсию пойду, да, сюда и переберусь. Красота здесь. В городе такого не увидишь. Да и чисто здесь. Чистый воздух. Чистая вода. Да, и вам будет веселее.
– - Перебирайся. А то охотников до чужого добра тут много. И летом приезжают и зимой, чтобы поживиться чужим добром в домах. Чуть ушёл в тайгу, глядь, а птицы уже встревоженные кружат над деревней. Вот и возвращаешься, чтобы шугануть нечисть приезжую. Худой люд пошёл ноне. Вороватый. Работать не хотят, только бы чего утащить, что плохо лежит. Тут были умники, пытались дома разобрать, да, увезти. Еле отбил.
– - Тяжело было?
– - Да, нет!
– дед Епифан пожал плечами.
– Их четверо всего было. Я жердиной от них отбился, потом в машину загнал, чтобы убрались. А зимой этой завал из лесин соорудил. На снегоходах не пройдут, на машине не проедут. По бокам брёвна на противовесах поставил. Мимо на лыжах или в снегоступах не пройдёшь, тронешь ветку, а бревно сбоку прилетит. Не зашибёт насмерть, я осинку поставил, она лёгкая. Но зубы и рёбра помнёт. Вот, ежели, берёзку приспособить, да, заострить, то звериному обитателю пир будет. Но грех на душу брать не буду.
– он широко перекрестился.
– - Рыба-то на пруду есть, дед?
– - Рыба есть. Много не бери.
– - Да, нет. Не больше ведра. Карасей.
– - Бери.
– дед великодушно махнул рукой.
– А на речке чего не хотите? Там и хариус есть.
– - Снасти взяли на медленную воду. Спокойно посидеть, да, пацана к рыбалке приучить.
– дядя Паша кивнул на меня.
– - Так, это значит, ваш мальчишка?
– - Наш. Наш. Помогал ворота чинить, потом отправился осматривать окрестности. На крышу его брать побоялись.
– - А иду, смотрю, кто там под крыльцом Авдотьи шерудит. Вот и подошёл, поинтересовался. Понятно. А дочь твоя где?
– - В лагере летнем отдыхает.
– - Понятно. Я ей прполиса заготовил. Настойку сделал. Ты же говорил, что у неё горло слабое. Прополисом смазывайте - верное дело. И перги дам тоже. Для здоровья - пользительное средство будет. Ну. И просьба, Павел к тебе.
– - Говорите, дед Епифан.
– - Воска я приготовил. Отвезёшь в город, в церковь. Там немного. Около пуда будет. Не больше.