Славка, Колька, Сашка и самолёт
Шрифт:
Ра стегнул несколько пуговиц на рубахе, засунул туда несколько газет, стал опускаться вниз. Опустился на вытянутые руки. Даже носками ног не доставал он табурета. Страшно. Руки уже стали предательски подрагивать под весом тела.
Разжал пальцы. От страха зажмурил глаза. И полетел вниз.
Приземлился на край табурета. Тут же развёл руки в стороны, чтобы не упасть, сохранить равновесие. Ножки стула ушли в землю, скомпенсировали удар.
Славка медленно слез с табурета на стул, потом на землю. Почва была влажная.
Были полки на стенах
Он заглянул в короб, подсвечивая себе чадящей газетой. В углу что-то лежало. Наклонился, чуть не свалился внутрь. В углу лежала высохшая крыса.
Славка отпрянул, ударился спиной о стену.
Он начал говорить вслух сам с собой.
– - Так. Я - раненный лётчик. Должен что-то спрятать. Сил у меня мало. Куда бы я спрятал? Можно в комнате, но сразу найдут. А зачем прятать? Просто сказать где самолёт, чтобы передали. А если самолёт с золотом, так никто никому говорить не будет, сами поёдут и разграбят. Значит, надо прятать карту. Куда? На чердак? Дело зимой было. Я - раненный. Сил немного. Со стороны можно увидеть, что полез. Следы на снегу. Тоже заметно. Да, и зачем раненному выходить на улицу и лезть на чердак? Думай, Слава, думай! Значит, в комнате. За столько лет после лётчика, ремонтов было много. Значит, нашли бы точно. И тогда бы в деревне бы знали, где самолёт и обнаружили бы. Сами или поисковые отряды. Так. Куда? В подпол. Можно незаметно спуститься и подняться, когда хозяев нет в избе. Вот здесь была лестница.
Славка запалил новую газету. От дыма уже ело глаза.
– - Вот здесь стояла лестница. Вон, она сгнила и валяется. Я спускаюсь. По лестнице. Сил мало. Времени мало. Куда?
Он взобрался на свою шаткую конструкцию из стула и табурета. Стал освещать стену. До крышки ещё было высоко. Слез, с трудом водрузил второй табурет. Рискуя сорваться и сломать себе шею, поднялся почти вровень с уровнем пола.
Стал светить под полом. Там были запиханы какие-то тряпки, чтобы сыростью и холодом не тянуло в кухню.
Славка начал выдёргивать полусгнившее тряпьё. Светил, как мог, засовывал руку. С левой стороны нащупал что-то металлическое. Прямоугольное.
Сердце забилось! Казалось, что выскочит из груди. Во рту пересохло.
Прямоугольная, продолговатая металлическая коробочка. Есть!!! Есть!!! Нашёл!
Резко выдернул руку с коробочкой. Конструкция из мебели под Славкой зашаталась, накренилась и обрушилась. Каким-то чудом ему удалось взять коробку в зубы, бросить газету вниз. Она уже почти закончила своё горение. И уже падая, Славка схватился за край лаза.
С грохотом табуреты упали на землю.
Тело Славки раскачивалось над ними. Он скосил глаза вниз. Там, на сырой земле догорала газета, освещая тусклым светом поверженную мебель.
– - Мне ещё пожар не хватало здесь устроить!
– подумал Славка.
– Отец три шкуры спустит!
Но газета потухла. Надо выбираться.
Доски пола толстые, ухватится толком не за что, пальцы были грязными от земли, ладони вспотели, пол грязный.
– - Лететь далеко, да, ещё в темноте. Костей не соберу! Только вверх!
– мысли роем носились в голове.
Он подтянулся, пальцы почти соскочили. Подбородком зацепился за пол, одну руку перехватил, вторую выбросил вверх и максимально назад, цепляясь крышку люка.
Выворачивая руки, срывая ногти, Славка кое-как выбрался из тёмного плена подпола.
Лежал на спине, раскинув руки, коробку вынул изо рта. Она была в пыли, земле. Сплёвывал эту гадость и глубоко дышал. Пот катился по лицу. Было страшно, что мог сорваться вниз на эти табуреты.
Встал, закрыл подпол. Крышка не входила, он попрыгал на ней, чтобы загнать. Понимал, что много следов здесь оставлять нельзя после себя. Будет понятно, что он лазил вниз и что-то там искал.
Газеты из-за пазухи в кучу, где лежали.
Стал рассматривать коробку. Она была сделана из тонкого металла, типа алюминия. Надписи почти стёрты. Неразборчивы. Читалась только верхняя. Чёрными, жирными буквами было написано "U.S. ARMY FIEL RATION".
Сердце в груди забилось ещё сильнее. Откуда в глухой сибирской деревушке упаковка от американского военного пайка? Только лётчик! Он получил на Аляске продукт, засунул себе в комбинезон.
С торца была крышка по форме этой коробочки.
– - Так, Слава, спокойно. Очень спокойно. Бумага могла высохнуть со временем, и стать ломкой. Спокойно! Очень спокойно!
Руки предательски дрожали от напряжения, когда он подтягивался и от волнения. Сердце бешено колотилось в груди.
Он снял крышку и заглянул внутрь. Там была вложена бумага. Дрожащими от волнения, напряжения руками он начал миллиметр за миллиметром вынимать её оттуда.
Он не крошилась, не ломалась. Вынул. Это был двойной листок в клеточку как от обычной школьной тетрадки.
И там...
Там от руки карандашом нарисована примерная карта местности. Вот. Река. Вот конусом выходит Славкина падь. Вот и деревня. И на широкой части конуса... Нарисовано два самолёта. Один под вопросом. И зачёркнут. Потом черточка заштрихована. Как будто лётчик сомневался. Второй, дальше от деревни и стоит восклицательный знак. Деревья нарисованы. Какая-то винтовка в прямоугольнике недалеко от самолёта схематично указана под ёлкой. Какая-то скала, как мост, только с проломом посередине.
Долго рассматривать не буду. Решил Слава для себя. Дома разберусь.
Убрал карту в коробочку и засунул в карман штанов.
Уже пошёл на выход, но оглянулся. Увидел лом с приваренным топором, которым он открывал крышку люка, схватил за конец и поволок на улицу. Не нужно привлекать к себе внимание. Ни к чему всё это.
Он запихнул лом под крыльцо, где и нашёл его. Пока он ковырялся, его кто-то окликнул тяжелым голосом:
– - Эй, малец, что ты там делаешь?
Славка выпрямился и обомлел от страха. Такого страшного, ужасного мужика он ни разу не видел.