Славяне и их соседи в конце I тысячелетия до н.э. - первой половине I тысячелетия н. э.
Шрифт:
На поселениях рассматриваемого региона и в погребениях могильника Рахны найдена и гончарная керамика. Она представлена преимущественно обломками амфор и античной сероглиняной посудой (Хавлюк П.I., 1975, рис. 6, 13). Из погребения 8 могильника Рахны происходит ваза на полом поддоне (Хавлюк П.I., 1975, рис. 6, 12), характерная для липицких могильников Верхнего Поднестровья (Цигилик В.М., 1975, рис. 44, 1, 3; Козак Д.Н., 1978а, рис. 2, 6, 8; 3, 13).
Сведения о домостроительстве населения Побужья скудны. По опубликованным данным можно сделать вывод, что большинство из жилищ представляет собой полуземлянки, по размерам близкие к жилищам Оболони (Хавлюк П.I., 1971, с. 86, 94; 1975, с. 8, рис. 2). Ни на одном из планов построек не указаны столбовые ямы: стены жилищ, видимо, были срубными. На поселении Носовцы зафиксированы остатки наземной постройки каркасно-плетневой конструкции, обмазанной глиной (Хавлюк П.I., 1971, с. 88, 89). Тип отопительного сооружения неясен.
Побужская группа — единственная из позднезарубинецких, для которой имеются сведения о погребальном обряде, В могильнике Рахны вскрыто 12 захоронений, правда, многие из них частично разрушены размывами или распашкой (погребения 1, 2, 5, 6, 8, 10) (Хавлюк
Хронология побужской группы достаточно надежно устанавливается по фибулам с поселений Марьяновка, Рахны и из могильника Рахны, а также по амфорному материалу и шпоре из Марьяновки. Наиболее ранняя серия изделий представлена фибулами типа Альмагрен 236 из Марьяновки (табл. XII, 19), типа Авцисса и глазчатыми серии А по Р. Ямке из могильника Рахны (табл. XII, 20, 21), относящимися к началу раннеримского периода (1В) (Щукин М.Б., 1979б, с. 74; Liana Т., 1970. s. 442). Из Марьяновки происходит железная шпора (табл. XII, 16) группы 1 по Т. Лиане, близкая к типу Ян 46. Подобные изделия бытуют на протяжении периодов В1 — начала В2 (Liana Т., 1970. s. 450, tab. IV, 10). К периоду В2, возможно к его началу, относятся глазчатые фибулы серии В по Р. Ямке из Рахн (табл. XII, 14, 15) (Хавлюк П.И., 1975, рис. 7, 8; 11, 12; Liana Т., 1970, s. 442; Godlowski К., 1982, s. 51). Три фибулы (две — из могильника и одна — с поселения Рахны) имеют причерноморское происхождение. Фибула «со слабо намеченной кнопкой» на конце приемника (табл. XII, 17) датируется концом I — первой половиной II в. (Амброз А.К., 1966, с. 43); сильнопрофилированная фибула причерноморской серии I варианта 1 (табл. XII, 18) — второй половиной (или концом) I — первой половиной II в. (Амброз А.К., 1966, с. 40; Скрипкин А.С., 1977, с. 110–113); «крупная фибула с едва намеченной кнопкой» из поселения Рахны (табл. XII, 13) — второй половиной II–III в. (Амброз А.К., 1966, с. 44). Таким образом, по изделиям из металла побужские памятники охватывают все раннеримское время от периода распада зарубинецкой культуры до второй половины — конца II в. н. э. Приблизительно ту же дату определяют и обломки светлоглиняных амфор из Марьяновки. Если не считать фрагментов двуствольных ручек, амфоры с которыми датируются широко — в пределах I в. до н. э. — начала II в. н. э. (Каменецкий И.С., 1969, табл. 2), а также ножки светлоглиняной узкогорлой амфоры, имеющей аналогичную датировку (Шелов Д.Б., 1978, с. 18), то прочие определимые фрагменты относятся к типам С и D той же группы и бытовали во II–III вв. (Шелов Д.Б., 1978, с. 18, 19).
По вопросу о культурной принадлежности памятников побужской группы существует несколько точек зрения. Ю.В. Кухаренко относил их вместе с поселениями типа Круглик к культуре Поянешти-Лукашевка (Кухаренко Ю.В., 1978в, с. 142–146). С другой стороны, исследователи, специально занимающиеся этой культурой, не отождествляют памятники Побужья с Кругликом и не включают их в состав единой археологической общности (Пачкова С.П., Романовская М.А., 1983, рис. 1, карта; Пачкова С.П., 1985, с. 25, рис. 1). П.И. Хавлюк (1975, с. 17–19) атрибутировал памятники I–II вв. Побужья как позднезарубинецкие, Е.В. Максимов (1982, с. 10) рассматривал их в качестве варианта зарубинецкой культуры, отмечая впрочем наличие некоторых инородных (пшеворских, по его мнению) черт в керамическом комплексе и погребальном обряде. Явное сходство большинства форм сосудов Марьяновки-Рахн с набором Лютежа, а также погребальный обряд Рахн, продолжающий развитие зарубинецких традиций, подтверждают мнение о позднезарубинецкой принадлежности памятников Побужья. Вопрос, насколько велик «удельный вес» незарубинецких элементов в их составе, разрешим лишь при условии полной публикации материалов раскопок П.И. Хавлюка. От этого же зависит и как будет рассматриваться в будущем побужская группа: в качестве составной части памятников типа Лютежа или как отдельная культурная общность позднезарубинецкого периода.
распространены в бассейне Десны, преимущественно в верхнем ее течении, включая поречья Судости и Навли. К настоящему времени раскопки производились на 13 поселениях (карта 10), из них 11 расположены не выше 7–8 м над уровнем водного источника, а два — на высоте 10–12 м. Эталонными считаются селища Почеп (Заверняев Ф.М., 1954; 1969), Синьково (Амброз А.К., 1964а) и Киселевка 3 (Зеленецька I.Б., 1980).
Керамика памятников почепского типа делится на груболепную и лощеную. Доля последней колеблется от 11 % в Киселевке 3 (Зеленецька I.Б., 1980, с. 81) до 4–5 % в Почепе (Заверняев Ф.М., 1969, с. 107). Нелощеные сосуды представлены почти исключительно округлобокими горшками с яйцевидным туловом, отогнутым наружу венчиком, диаметр которого может быть как больше, так и меньше наибольшего расширения средней части сосуда (табл. XIII, 15, 16). Известны варианты той же формы с прямым вертикальным или прямым отогнутым наружу венчиком (табл. XIII, 17, 18). Горшки со сглаженным ребром очень редки и встречены не на всех селищах. Они относятся к двум вариантам: ребристые сосуды (табл. XIII, 20) и сосуды с вогнутой верхней частью (табл. XIII, 19). Характерна орнаментация горшков защипами или насечками по краю венчика, изредка встречаются пальцевые вдавления или ногтевые отпечатки, расположенные поясом по шейке сосуда. Иногда подобный орнамент нанесен палочкой и снабжен треугольными фестонообразными отростками (Заверняев Ф.М., 1969, рис. 11, 17; 12, 12–14). В виде исключения на селищах встречаются фрагменты горшков с расчесами или штриховкой (Заверняев Ф.М., 1969, рис. 12, 15–18). В отличие от памятников типа Лютежа, в Подесенье неизвестны «хроповатая» керамика и сосуды с налепными валиками. Полностью отсутствуют диски и почти совершенно нет конических крышек. Единственное изделие этого рода (табл. XIII, 21) было обнаружено на селище Железное в верховьях р. Навля (Фролов И.К., 1979, рис. 1, 5).
Набор форм лощеных мисок почти полностью аналогичен лютежскому (табл. XIV, 20–27). Исключение составляют миски с зигзаговидным профилем, на почепских памятниках не обнаруженные. Иным, правда, представляется количественное распределение типов. На всех селищах почепского круга преобладают миски с прямым венчиком. Прочие формы сравнительно редки. Иная картина зафиксирована на поселении Киселевка 3, где, наоборот, широко распространены округлобокие и ребристые миски с эсовидным профилем верхней части (Зеленецька I.Б., 1980, рис. 2). Специфической, правда, очень редко встречающейся формой лощеных горшков являются сосуды с прямым раструбообразным венчиком и биконическим туловом (Заверняев Ф.М., 1969, рис. 10, 8). Уникальна пока небольшая вазочка из Синькова (Амброз А.К., 1964а, рис. 7, 14). Как правило, лощеные сосуды лишены орнаментации. Однако имеются и исключения. Ребро одной из мисок Почепа украшено каннелюрами (табл. XIV, 23). Как лощеные, так и груболепные сосуды иногда орнаментированы композициями из ромбов и треугольников с отростками, вероятно, имеющими магический смысл (Амброз А.К., 1964а, с. 68–70).
Постройки почепских селищ делятся на два основных типа — полуземлянки и наземные дома. Полу землянки зафиксированы на семи памятниках. Насчитывается 20 полностью вскрытых в плане построек. Степень углубленности их различна — 0,1 и 1 м. В большинстве постройки прямоугольные, длина их стен колеблется в пределах 3–5 м, лишь одна постройка в Почепе была более крупной (Заверняев Ф.М., 1969, рис. 3). Стены полуземлянок возводились тремя способами. Жилища без столбов по периметру котлована, вероятно, были срубными. В некоторых постройках зафиксированы столбовые ямы по периметру котлована, их стены, вероятно, сооружались путем заклада бревен между вертикальными столбами каркаса. Часть жилищ имела стены из плетня, отчетливо выраженные следы которого отмечены в постройках 2 и 19 Синьково (табл. XV, 18, 19) (Амброз А.К., 1978, с. 35). Прием обмазывания стен глиной в почепском домостроительстве не употреблялся. Устойчива традиция установки в жилище центрального столба для опоры. Его следы обнаружены в 16 постройках. Кроме прямоугольных, известны круглая полуземлянка в Почепе (Заверняев Ф.М., 1969, рис. 2), близкая к овалу в Спартаке (Третьяков П.Н., Шмидт Е.А., 1963, рис. 72) и шестиугольная в Киселевке 3 (табл. XV, 16) (Зеленецька I.Б., 1980, рис. 1). Отчетливо выраженные следы очагов обнаружены лишь в четырех углубленных в землю жилищах: в трех — в виде прокаленного пятна пола, в одном — в виде сильно разрушенного глинобитного пода. В сооружении А поселения Спартак очаг находился у одной из стен, в прочих случаях — в центре жилища. Наземные дома лучше всего изучены на поселении Синьково. Два из них исследованы целиком и 10 — частично. Остатки подобных сооружений зафиксированы в Почепе (Амброз А.К., 1978, с. 38, 39), Железном (Фролов И.К., 1979, с. 64, 65), Парне 2 и Синькове-Дмитрове (не опубликовано, раскопки Г.Н. Пронина). Судя по материалам из Синькова, размеры наземных домов составляли приблизительно 20x6 м (табл. XV, 19). Сооружение 1 из Железного было, впрочем, меньше (10,5x4,1–4,5 м). Эти постройки имели каркасные стены с закладом бревен между вертикально стоящими столбами (Амброз А.К., 1978, с. 35). Обмазка стен глиной не применялась. В средней части длинного дома располагался обширный овальный очаг, иногда помещенный в неглубокую яму, а в одном из концов дома находилось прямоугольное углубление — по мнению А.К. Амброза, «теплая часть дома» (Амброз А.К., 1964а, с. 65). Оба типа построек (полуземлянки и наземные дома), очевидно, существовали параллельно, по крайней мере различий в составе материалов, происходящих из них, не наблюдается.
Из датирующих вещей на почепских памятниках наиболее ранними являются четыре фибулы варианта П/Р (табл. XII, 32, 33) — три из Почепа и одна из Синькова, а также одна — варианта Ф из Почепа (табл. XII, 34). Как уже указывалось, они датируются третьей фазой позднего Латена и соответственно свидетельствуют о хронологическом стыке почепских памятников с классическими зарубинецкими. Более поздние вещи с поселений — европейских типов и относятся к фазе 1В, т. е. к началу раннеримского периода. Это глазчатая фибула типа VII серии А по Р. Ямке из Синькова (табл. XII, 30) и синхронная ей пряжка из Почепа (табл. XII, 29) (Madyda R., 1977, s. 362, 363, tab. 1, 5). Группа строго датированных предметов античного импорта в Почепе состоит из плакетки с фигуркой льва, сделанной из египетского фаянса, относящейся к I–II вв. (Заверняев Ф.М., 1969, рис. 16, 7; Алексеева Е.М., 1975, с. 44, 45), лучковой подвязной фибулы (табл. XII, 28), датирующейся второй половиной I–II в. (Амброз А.К., 1966, с. 49; Скрипкин А.С., 1977, с. 107), а также серолощеного кувшинчика с цилиндрическим горлом II–III вв. (Заверняев Ф.М., 1969, рис. 10, 9; Бураков А.В., 1976, с. 103–105, табл. XI, 4, 10, 12). Известно также семь фибул местного, «почепского», варианта (табл. XII, 31), найденных в Синькове, Железном, которые А.К. Амброз датирует второй половиной I–II в. (Амброз А.К., 1966, с. 24). Судя по датирующим вещам, памятники типа Почепа синхронизируются с прочими группами позднезарубинецких древностей. Верхнюю их хронологическую границу при современном состоянии источниковедческой базы можно определить широко — в рамках II в. н. э. Прямых данных о том, что почепская группа доживает до появления ранних киевских памятников Подесенья, пока нет.