Славяне. Сыны Перуна

Гимбутас Мария

Полабский и померанский языки наряду с польским образовали огромную группу западных славянских лехитских языков, которые почти не сохранились в настоящее время. Последние остатки полабских западных славян с нижней Эльбы умерли к середине XVIII в., и этот язык известен теперь только по некоторым словарям и коротким текстам, датируемым началом XVIII в.

Померанская группа, которая в начале Средних веков расселилась от нижнего Одера до нижней Вислы, теперь сохранилась на небольшой территории Северо-Западной Польши: на кашубском языке теперь говорит около 200 тысяч человек, живущих к западу от

нижней Вислы.

К северо-западу, в районе Столпа, некоторые семьи все еще говорили на словинском языке, архаическом варианте кашубского. Кашубцы и словинцы, являющиеся потомками померанской группы, поочередно находившейся под властью поляков и германцев, подверглись как сильной германизации, так и влиянию польского языка.

И сегодня в верхнем течении Шпрее в Центральной Германии сохранилось около 150 тысяч человек, говорящих на сорбском языке. Сохранившись в германском окружении, они представлены двумя разновидностями: северной, распространенной в Нижней Лузатии, в Пруссии и Саксонии с центром в Котбусе, и Южной в Верхней Лузатии и Саксонии с центром в Баутцене.

В Средние века сорбы граничили с Полабией на севере, Польшей на востоке и Чехией на юге.

^{Рис. 55. Распределение живых славянских языков в Европе: 1 — кашубский, 2 — лужицкий, 3 — польский, 4 — чешский, 5 — словацкий, 6 — словенский, 7 — хорватский, 8 — сербский, 9 — македонский, 10 — болгарский, 11 — украинский, 12 — белорусский, 13 — русский}

На прилагаемой карте (рис. 55) показано современное распространение славянских языков в Европе.

Глава 7. СОЦИАЛЬНАЯ СТРУКТУРА

Основным источником информации о системе семейных и межродовых отношений у древних славян является терминология родства. Содержащиеся в ней архетипические элементы возникли в доисторическую эпоху. Археологические свидетельства отличаются неполнотой и дискретностью, поэтому они используются лишь как дополнительное обоснование.

Совместные семьи

Благодаря феномену «совместной семьи», все еще существующему или совсем недавно встречавшемуся в Югославии, Болгарии и Белоруссии, можно заглянуть изнутри в систему внутрисемейных отношений и изучить родственные взаимоотношения, существовавшие в протославянском обществе.

В сербохорватском языке слово «kuca» (куча) означает «дом». От него происходят два обозначения основных типов семьи: inokostina, или kuca inokosna, — родственная семья, единый дом и kuca zadruzna — объединенная семья, сообщество, состоящее из нескольких братьев и их семей.

Другое сербохорватское обозначение — «задруга» — прямое значение «дружина», общность, члены которой обычно именуются «други», товарищи и все вместе являются задружниками — общностью.

На далматском побережье члены такой семьи называются «общими братьями» или «неразделимыми братьями». В ряде мест Болгарии для их обозначения употребляется слово «челядь», которое в русском языке имеет значение «домашняя прислуга». На Руси также существует различие между «большой, родовой семьей» и «малой, отцовской семьей». Данным термином мы и будем пользоваться в дальнейшем.

Центром задруги являлось огнище (очаг), дом, в котором проживал глава общины вместе со своими ближайшими родственниками. В древнерусском языке он назывался «огнищанин». В его доме члены задруги собирались в часы досуга, здесь же готовили и принимали пищу. Обычно огнище состояло из одного большого помещения с углубленным в землю очагом. Жилища других членов семьи группировались вокруг него, часто образуя полукруг, фактически это были не дома, а места для ночевки. В сербском, хорватском и славянском оба типа жилищ четко различаются: огнище называют «куча», «хижа», «зоба», «изба», что означает «жилище с очагом», в отличие от другого типа, называемого «клеть», «комора», что означает «помещение» или «комната».

В Древней Руси общий очаг располагался в огнище, в этом случае дом назывался «истопка» (от глагола «топить», «нагревать»), согласно народной этимологии из общеславянского «топить» (сравним с общегерманским словом «stube», что также означает «изба» или «комната»).

На территории Архангельской области еще не так давно зажиточные совместные семьи устраивали общую комнату, называемую «раздел», тогда как отдельное жилище каждой семьи называлось «отдел», то есть жилье, отделенное от других.

В 1897 г. Довнар Запольский сообщает, что в Минской области Белоруссии отец выстроил на своем дворе отдельные избы для каждого из сыновей и его семьи, но земля, скот, сельскохозяйственные орудия и приготовление пищи остались общими. Все семьи вместе ели и вместе работали. Каждая семья владела только своей одеждой и утварью, отдельно зарабатывая деньги.

Аналогичное устройство имели усадьбы в старой Латвии, где хозяин жил в главном доме на усадьбе, а его женатые сыновья — в постройках, называвшихся «жилые клети». В них была небольшая печка, использовавшаяся исключительно для обогрева в холодное время года. Приготовление пищи осуществлялось только в главном доме или если семья была большая, то в специально построенной кухне.

У всех членов задруги было одно общее родовое имя (патроним), которое давалось каждому новому члену при крещении. Это было имя основателя задруги. Когда задруга слишком разрасталась, она делилась на несколько частей, но все они сохраняли общий патроним. Обычно задруга составляла небольшую деревню или ее часть.

По сути своей задруга представляла собой расширенную родовую общину. Ее главой был отец или дед, но он не мог управлять семейными делами без совета и согласия взрослых членов семьи. Обычно самые основные проблемы он обсуждал со своими сыновьями.