Славянская Европа V–VIII веков
Шрифт:
Население Потисья было довольно пестрым. Среди местных жителей имелись и кочевники, и гепиды, и славяне. Подобно другим кочевым державам, Аварский каганат строился на четком определении прав и обязанностей каждого народа, на четком отведении ему того или иного места в строгой иерархии — во главе с аварами. Влахам-сирмисианам удалось в этой иерархии подняться наверх. Они получили личную свободу, смешались с кочевниками — аварами и болгарами. [1524] Вместе с новыми свойственниками сирмисиане угнетали данников-земледельцев — в первую очередь, славян. Память о том, что «волохи» господствовали над славянами к западу от Карпат, сохранялась в славянских преданиях. [1525]
1524
ЧСД 285–286: Свод II. С. 170/171.
1525
«Повесть
В среде влахов выделилась на аварской службе собственная знать. Типичным ее представителем был человек с латинским именем Мавр — «один из архонтов», то есть племенных вождей при Кувере. [1526] В жилах Мавра текла и болгарская кровь. [1527] Автор «Чудес святого Димитрия», который должен был знать Мавра лично, описывает его так: «выдающийся и коварный во всем и знающий наш язык [греческий] и язык ромеев [латинский], славян и булгар, вообще искусный во всем и исполненный всяческой дьявольской хитрости». [1528] Мавр отличился на службе кагану, в том числе и в войнах с ромеями. В то время «он никогда не хранил верности, но всегда из-за ничтожества, клятвопреступности и коварства поступая наихудшим образом, разорил многие места и народы». [1529] Мавр был богат, владел зависимыми «людьми» и по кочевническому обычаю имел нескольких жен. [1530]
1526
ЧСД 291: Свод II. С. 172/173.
1527
Судя по тому, что в заголовке Чуда 5 ЧСД он назван «булгаром» (Свод II. С. 168/169).
1528
ЧСД 291: Свод II. С. 172/173.
1529
ЧСД 293: Свод II. С. 174/175.
1530
ЧСД 304: Свод II. С. 178/179.
Однако подобные вожди, прославившиеся службой кочевникам, были скорее исключением в своем народе. Сирмисиане остро ощущали свою зависимость от авар. Среди них оставалось немало христиан, и число их постепенно возрастало. Стремление сирмисиан вернуться на родину предков было почти всеобщим. Разумеется, узнал об этом стремлении и о недовольстве властью кагана со временем и приставленный управлять влахами Кувер. Ему, как и влашской знати, здесь представлялся случай самому освободиться от власти кагана. [1531]
1531
ЧСД 285, 287: Свод II. С. 170/171.
Примерно в том же 681 г. [1532] Кувер, наконец, решился восстать. Обстановка для этого складывалась как нельзя лучше. Только что Аспарух нанес поражение аварам в Нижнем Подунавье и выбил их из дельты. Переселенные Аспарухом славяне Семи родов встали заслоном между новым Болгарским ханством и каганатом. События, произошедшие за Дунаем, вдохновляли болгар на освобождение от аварского владычества, побуждали искать новых земель на Балканах. С другой стороны, они не могли не вызвать охлаждения между аварской верхушкой каганата и болгарскими вождями.
1532
Согласно, ЧСД, прошло «шестьдесят лет и более» со времен аварского нашествия на Византию (ЧСД 286: Свод II. С. 170/171). Счет лет ведется от разорения каганом Фракии, то есть от 619–620 гг. Следует также иметь в виду, что Второе собрание Чудес составлено спустя примерно 70 лет после Первого, последние события которого относятся к правлению Фоки (602–610) (см.: Свод II. С. 92–93). Таким образом, датировка вторжения Кувера в Македонию временем около 681 г. вполне обоснована.
Кувер открыто отказался подчиняться власти кагана. Собирая болгар и сирмисиан «с имуществом и оружием», Кувер двинулся на юг, к Дунаю. Каган погнался за мятежниками. Вновь в каганате разразилась болгаро-аварская война. «В пяти или шести битвах» Кувер нанес аварам поражения. Последняя произошла при самой переправе через Дунай. Понеся сокрушительные потери, каган с остатками аварских войск обратился в бегство и ушел на север, в Паннонию. Кувер переправился через реку и вступил в желанные пределы Империи. [1533] Эти события привели к новому катастрофическому упадку Аварского каганата. Лишь через пару десятков лет авары — теперь уже «Второго каганата» — вновь решились беспокоить соседние народы.
1533
ЧСД 287–288: Свод II. С. 170/171.
Кувер же, благополучно пройдя через полупустынные придунайские земли до Македонии, остановил свою многочисленную орду на Керамисийском поле — в районе Прилепа. [1534] Здесь, однако, в среде подданных Кувере началось вполне закономерное размежевание. Христиане, а по их примеру и прочие сирмисиане, стали понемногу разбредаться по византийским городам. Кто-то отправился за надежные стены не слишком далекой Фессалоники, кто-то искал пути в Константинополь, кто-то же стремился вернуться в уцелевшие фракийские города. [1535]
1534
ЧСД 288: Свод II. С. 170/171. О локализации см.: Там же. С. 207. Прим. 212.
1535
ЧСД 288: Свод II. С. 170/171.
Все это совершенно не входило в планы Кувера и окружавшей его кочевой знати — как болгарской, так и влашской. Кувер рассчитывал создать в Македонии собственное государство и строить отношения с Империей по образцу Аспаруха. Верхушка переселенцев собралась на совет и постановила — «никто из них не должен уходить в желанные места, но самому Куверу владеть всеми смешанными пришельцами и стать им архонтом и хаганом». Если Кувер просто покорится императору, разумно рассуждали приближенные, — «тот возьмет у него весь народ и распустит, а его лишит власти». [1536]
1536
ЧСД 289: Свод II. С. 170/171.
Тем не менее Кувер нуждался в пропитании для своих людей. К северу от Дуная пропитание это обеспечивалось окрестными земледельцами-славянами. Новоявленный каган решил воспользоваться этим же способом и на имперских землях. Отправив все-таки посольство к императору Константину, Кувер «попросил» у него разрешения остаться на землях Империи. Понятно было, что после поражения во Фракии у Империи нет сил не согласиться на эту «просьбу». Бесплатно снабжать орду провиантом, «продовольствием в достаточном количестве», Кувер «просил» обязать македонских славян, дреговичей. На все эти довольно унизительные требования только что заключивший еще более позорный мир с Аспарухом император согласился. [1537]
1537
ЧСД 289: Свод II. С. 170–173.
Что касается самих славянских князей, то у них особого выбора не было. Македонские славяне, конечно, восстанавливали уже силы после разгрома 658 г. Но Фессалонику они пока тревожить не пытались. Память о карательном походе Константа еще была жива. Так что императорский приказ явился для дреговичей достаточно веским аргументом. Но и помимо него бороться против победоносной рати Кувера для разрозненных славянских «княжений» означало бы гибель. Итак, дреговичи покорились.
Влахи и болгары практически не смешивались в те годы со славянами. Они просто группами «приходили за съестным в хижины славян» и забирали его. [1538] Конечно, дреговичи встречали «насельников» не с распростертыми объятиями. Вскоре жить в близости от угнетаемых славян стало опасно. Славяне сами теперь угрожали завоевателям. Это только усиливало желание влахов бросить орду и перебраться в ромейские города. [1539]
1538
ЧСД 290: Свод II. С. 172/173.
1539
ЧСД 302: Свод II. С. 176/177.
Влахи, более близкие к славянам по жизненному укладу, общались с ними во время сбора дани чаще, чем болгары. Это общение какое-то время ускользало от взора людей Кувера. Между тем «многие» влахи расспрашивали славян о расположении и состоянии Фессалоники. Поняв, что город по-прежнему силен и находится неподалеку, влахи целыми семьями начали перебегать в Фессалонику — вопреки запрету своего кагана. Всех перебежчиков эпархи Фессалоники отправляли на кораблях в Константинополь. [1540]
1540
ЧСД 290: Свод II. С. 172/173.