След крови. Шесть историй о Бошелене и Корбале Броше

Эриксон Стивен

Эмансипор смыл с лица хлопья мыльной пены. Возможно, сегодня вечером его ждет встреча с тем другим, таинственным Корбалом Брошем. А еще с него снимут мерку для новой формы и выдадут ему дорожный саквояж.

– Поставь ловушки, Эмансипор! Сделай это, пока не ушел, слышишь?

– Да, дорогая.

– Зайдешь к алхимику?

Поднявшись с табурета, он потянулся к спинке кровати за курткой.

– К которому именно? Н’сармину? Тральпу-младшему?

– К Тральпу, естественно, олух!

«Значит, лечение обойдется на две серебряные кроны дороже. А Субли,

как я погляжу, быстро приноровилась к ситуации…»

– И поставь ловушки! Пусть Вестник Худа навестит этих клятых голубей!

Эмансипор нахмурился.

«Вестник Худа. Что там было вчера?..»

Риз тряхнул головой и пожал плечами.

– Проклятый эль, – пробормотал он, поправляя занавеску над входом в спальню. – Дорогая моя Субли… Ревущая гора… Ничего, уже скоро, совсем скоро я уеду отсюда…

Король не смог скрыть свой страх. В былые времена не сносить бы Гульду головы, подобное поведение правителя обрекло бы его на смерть от ножа наемного убийцы. Но Сельджур был уже стар – старше, чем многие думали. Разогнав всех наложниц, его величество теперь делил постель лишь с трепетной неопределенностью. Естественно, оставались еще сухопарые королевские советники со змеиным взглядом, однако те не присутствовали при докладе Гульда. Не хватало еще, чтобы они пронюхали, что король сильно напуган, и не просто орудующим в Миноре таинственным убийцей, но зарождающейся в Стигге темной бурей и грохотом, доносящимся с юга, со стороны Корели… Король потерял самообладание и бессвязно бормотал. Перед простым сержантом городской стражи. И в результате Гульд теперь знал о драгоценной принцессе Шарн больше, чем ему бы хотелось.

Пожав плечами, сержант двинулся по узкой, извилистой и горбящейся от могильников улице Хворей, направляясь к Рыбной площади. Похоже, над Скорбным Минором во всех смыслах сгустились сумерки. В любом случае Гульд исполнил свой долг, доложив обо всем королю Сельджуру, и получил вполне ожидаемый ответ: распоряжение подавить любые слухи о причастности к случившемуся королевской семьи. Об отце господина Хума-младшего, влиятельном землевладельце, уже позаботились – наверняка с помощью сундука денег и множества обещаний, – и теперь Гульд вернулся на застывшие в молчаливом напряжении улицы города.

Он оставил капрала сторожить объявление, хотя кража его выглядела крайне маловероятной, учитывая охранный знак, суливший вору смерть. Гульду пришлось бо`льшую часть дня ждать аудиенции у Сельджура, и, когда он вышел из дворца, солнце над заливом уже клонилось к закату. Известие об убийстве сына влиятельного аристократа нагнало на город еще больше страха; лавки закрывались, улицы пустели, ведь ночью на них должны были выйти наемные убийцы, тени благородного гнева, готовые мстить кому угодно. Этой ночью любой, по глупости оставшийся на улице без особых причин (или без ощетинившегося оружием отряда телохранителей), рисковал: ему могли запросто выпустить кишки.

Свернув за угол, Гульд вышел на площадь. Капрал, который нервно переминался с ноги на ногу, положив руку на короткий меч, был единственной

оставшейся на ней живой душой, не считая тощей собаки, сидящего на столбе растрепанного ворона и десятка ссорившихся в сточной канаве чаек.

С моря подул ветер, но он был лишь чуть прохладнее, чем нависшая над городом знойная духота. Гульд утер пот с верхней губы и подошел к капралу:

– Кто-нибудь пытался выяснить, почему ты здесь стоишь, парень?

Юноша покачал головой:

– Никак нет. Ну наконец-то вы пришли, сержант, а то я тут уже целый день торчу.

– Извини, – буркнул Гульд. – Задержался в королевском дворце. Небось ноги устали?

– Так точно.

– Что ж, давай их разомнем – прогуляемся по адресу, который указан в объявлении. Гостиница «Печальник». Ты знаешь, где это?

– Так точно, знаю. И я слышал от одного крысолова, что там живут двое чужеземцев, которые прибыли на «Туманном всаднике»…

– Продолжай.

Капрал переступил с ноги на ногу:

– В общем, «Туманный всадник» приплыл из Кореля, выгрузил какое-то железо, забрал груз и сегодня утром ушел в Мар. И еще эти чужеземцы наняли себе слугу.

– Вот как?

– Да, сержант, а до этого он служил кучером у торговца Балтро. Представляете?

Гульд нахмурился:

– Ладно, парень. Пошли. Какой, говоришь, там адрес?

– Слушаюсь, сержант. Гостиница «Печальник». Это недалеко.

Привратник Дальг понимающе ухмыльнулся, глядя на Гульда:

– Не удивлен, что вы пришли, сержант, совсем даже не удивлен. К Облеру, да? Вот только он теперь образумился и ростовщичеством вроде как больше не промышляет. По крайней мере, я ничего такого не замечал и…

– У вас тут недавно поселились двое гостей, – прервал его Гульд. – Чужеземцев.

– Гм… ну да. Весьма своеобразная парочка.

– Что же в них такого особенного?

Привратник хмуро поскреб в затылке.

– Ну… – сказал он. – В общем, странные типы. Один так вообще никогда комнату не покидает.

– А другой?

– Тоже не часто, а теперь, когда они обзавелись слугой, тем более. Мало того что они торчат там безвылазно, так и к ним тоже никто не ходит, и даже едят они у себя в комнате.

Гульд кивнул:

– Значит, сейчас оба постояльца здесь?

– Да, сударь.

Оставив капрала с привратником, сержант вошел в гостиницу «Печальник» и тут же наткнулся на управляющего, который держал в руках чашу для пожертвований и тряпку. Быстро поставив чашу на полку, тот сунул тряпку за пояс.

– Чем могу помочь, господин стражник?

Гульд взглянул на его нервно переплетающиеся пальцы, длинные и чумазые:

– Облер, как я понимаю? Ведешь теперь честную жизнь?

Тот побледнел:

– Совершенно верно. Вот уже несколько лет я управляю этой гостиницей, а заодно подрабатываю писарем. Я теперь уважаемый человек, сударь. Честно тружусь и все такое. – Глаза Облера забегали по сторонам.

– Я хочу потолковать с двумя твоими гостями-чужеземцами, Облер.

– Вот как? Сейчас их позову.