След на афганской пыли
Шрифт:
– Представляю, какими словами они нас клянут, Андреевич.
– Уж по батюшке точно никто не поминает, только по матушке.
Лимузин, сократив дорогу по узкой улочке, вновь вылетел на магистраль. По стеклам двинулись, смазались дождевые капли.
– Британцев додушил? – Владимирович употребил явно не дипломатическое слово.
– Додушил… Завтра им придется дезавуировать свои прежние заявления об отравленных российских лекарствах.
– Что-то ты не выглядишь победителем.
– А что мне? Подпрыгивать от радости? Мне завтра еще с главным муфтием встреча предстоит. – Андреевич, не глядя, провернул колесики цифровых замков, распахнул кейс, извлек красочный буклет выставки мусульманских святынь. – Как говорится, теперь все это вы можете видеть только на фотографиях. А Министерство культуры, между прочим, половину из этого уже обещало вернуть в мечети. Только ради проведения выставки сделало отсрочку, под мою, кстати, ответственность.
– Чего уж там, волосы на голове рвать, и так их мало осталось. За это с должности не снимут.
– И то правда. – Дипломат тяжело вздохнул, бросил буклет в кейс и захлопнул крышку.
Лимузин выскочил на прямой отрезок магистрали и прибавил скорости. Вскоре его рубиновые габариты затерялись среди огней других машин.
Оплывшие руины древней крепости, помнившие царя Дария и Александра Македонского, золотились в лучах низкого солнца. Камни отбрасывали длинные чернильные тени. Воздух казался неподвижным. Здесь, у древних руин, всего в пятнадцати километрах от иранской границы, люди появлялись нечасто. Кого занесет в безводную пустыню, если севернее проходит хорошая автомобильная дорога? Но если хочешь избежать посторонних глаз и пересечь границу без документов и досмотра, то лучшего места не найти.
Важный иранец, тот самый, который приезжал к Абу Джи Зараку в пещерный город, стоял, прислонившись к капоту огромного джипа. Четверо крепких мужчин в военной форме без знаков отличия мрачными скульптурами высились по обе стороны от машины. Длинные козырьки камуфляжных кепок скрывали их лица. Обычно уверенный в себе высокопоставленный иранец на этот раз явно чувствовал себя не в своей тарелке, хотя, казалось бы, чего опасаться? До границы близко, вооруженная охрана при нем. Маленькие темные, как спелые маслины, глазки пугливо бегали, руки подрагивали. Чтобы скрыть волнение, иранец сцепил пальцы.
Размытый жарким маревом горизонт уже потемнел, тонул в сумерках.
– Мы договаривались… – тихо обратился иранец к безмолвной охране. – До полуночи он должен быть тут.
Тянулись минуты ожидания. Над пустыней уже зажглись крупные мохнатые звезды. Ущербная луна выглянула из-за руин крепости, залив каменистую землю ртутным призрачным светом. Вдалеке прорисовались силуэты верблюдов и всадников. Караван замыкал микроавтобус с эмблемой Красного Полумесяца на борту.
– Это должен быть он, больше некому, – воровато оглянувшись, произнес иранец, сделал несколько шагов вперед и вскинул руку в приветствии.
Фары джипа трижды мигнули. Условным световым сигналом ответил и микроавтобус. Абу Джи Зарак, восседавший на крупном верблюде, тоже взмахнул рукой, поприветствовав иранца. На его губах появилась радостная улыбка, опасное путешествие близилось к концу. Посох нетерпеливо застучал по шее животного. Верблюд ускорил шаг.
Двое молчаливых охранников встали по обе стороны от иранца. Абу Джи Зарак уже видел кривую улыбку своего партнера и покровителя. Верблюд нервно повел головой, но тут же получил посохом по голове. Предводитель талибов хорошо помнил смачный плевок и не хотел повторения. Внезапно «стражи исламской революции» схватили иранца и бегом потащили его за джип. И, что было удивительным, важный сановник не закричал, не сопротивлялся.
Абу Джи Зарак, почуяв неладное, не стал дожидаться, пока верблюд подогнет колени. Он спрыгнул на землю, но было поздно. Из руин древней крепости раздались автоматные очереди. Весь караван был на виду. Двое из дюжины талибов замертво свалились на землю. Уцелевшие пытались укрыться среди небольших камней, отстреливались. Абу Джи Зарак залег за еще подрагивающим в агонии верблюдом, вытащил пистолет, но так и не успел выстрелить. Из-за джипа раздался выстрел. Пуля пробила голову, и Абу Джи Зарак замертво рухнул лицом в свалявшуюся верблюжью шерсть.
Микроавтобус стал разворачиваться. Но тяжело груженная машина зацепила бампером за камень. И не успел водитель переключить скорость, как автоматная очередь вспорола переднее колесо. Водопадом посыпалось лобовое стекло.
Бой длился всего несколько минут. Грамотно выбранная позиция предопределила его исход. Никому из талибов не удалось уйти – все были мертвы. Майор Лавров сорвал со своей головы иранскую камуфляжную кепку, бросил ее на землю. Лейтенант Авдеев уже освобождался от трофейной рубашки, под которой оказалась тельняшка. Десантники вытаскивали из руин крепости связанных по рукам и ногам настоящих стражей исламской революции, чью форму им пришлось позаимствовать. Толстые губы важного иранца посинели от волнения. Он панически боялся, что русский майор не сдержит своего слова и прямо сейчас пристрелит его. Комбат забросил автомат за спину, криво улыбнулся.
– Как обещал, так и сделаю, – заверил он трясущегося от страха иранца и на время потерял к нему всякий интерес.
Авдеев уже переоделся в свое и аккуратно складывал иранский камуфляж.
– Ты чего микроавтобус изувечил, изверг? – заглядывая сквозь провисшее лобовое стекло, строго выговорил лейтенанту комбат.
– Я ж по колесам, товарищ майор, – развел руками Авдеев.
– Ага! А стекло кто высадил?
– Ну… увлекся немного, нельзя же было дать ему уйти.
– Эмоции для спецназовцев – непозволительная роскошь.
– Абсолютно верно, товарищ майор, но только во время выполнения задания. А мы тут, как бы это помягче выразиться… вроде как в самоволке.
– Смотри у меня, Авдеев. Если что не так, отвечать придется, – незлобно бросил Батяня и потянулся.
Иранец стоял у джипа, втянув голову в плечи. Его охранники тоже ждали своей участи.
– А с ними что делать? – поинтересовался Авдеев. – Может, британцам наводку дать?
– Уж если давать, то лучше американцам. Они своим военным разрешили иранских лазутчиков на территории Ирака уничтожать без суда и следствия. Вот только не знаю, касается ли это новое положение и Афганистана. Хрен с ними, отпустим. Все-таки с Ираном Россия более-менее дружит.
– Дружит, – иронично проговорил Авдеев, – против Америки. В гробу я хотел видать таких друзей.
Майор Лавров приблизился к иранцу, подцепил пальцем застежку рубашки.
– Слушай сюда. Такие, как ты, только страну свою позорите. А потом еще удивляетесь, что переругались с половиной цивилизованного мира. Есть нормальные люди, а есть бандиты, – он, не глядя, указал большим пальцем через плечо на тела талибов, – хороший бандит – мертвый бандит. Так что в будущем будь поразборчивее с друзьями, а то и под замес попасть можно.