След нумизмата
Шрифт:
По улицам города Нумизмат шел с чувством, что все прохожие смотрят только на него. У зеркальной витрины одного из магазинов он остановился. На него смотрел высокий угрюмый человек в нелепой серой куртке, с большой бородой, длинными, разбросанными по плечам волосами и в безобразной черной шляпе с обвисшими полями. Михаил ужаснулся. То, что он годами культивировал в себе -- свою непохожесть, исключительность даже во внешнем облике, теперь работало против него.
"Господи, да я же как белая ворона! Все так и будут пялиться на меня. А если милиция еще и на след напала, то это вообще труба! Меня задержит первый же патруль."
Немного поразмыслив, Михаил все же успокоился.
"Нет, это вряд ли. Как они могут узнать? Раньше я не привлекался, отпечатков пальцев с меня не снимали. Нет, зря я волнуюсь."
Но именно в это время в милиции уже точно знали, что Михаил Силин опасен для общества.
Все могло бы получиться иначе, тело участкового Жучкова обнаружили примерно в одно время со следами бойни в "Золотом баре". По случайности это дело досталось Филиппову. Стоя у подъезда под продолжающимся дождем, он наблюдал, как собака мучительно пытается взять след в разгулявшейся водной стихии. Точно такой же процесс происходил и в голове следователя. Филиппов чувствовал, что уже видел недавно этот самый адрес: "Короткий переулок, дом восемь, квартира семь". И лишь когда огорченный кинолог подошел сказать ему, что все напрасно, Филиппов вспомнил!
"Это же адрес того чокнутого коллекционера! Как его? Силина. Только у того квартира шесть, а у Жучкова семь."
– - Не, не получается, бесполезно...
– - начал было проводник, но Филиппов тут же прервал его:
– - Ну- ка, попробуй завести ее в соседний подъезд...
К их удивлению, уже в тамбуре собака встрепенулась и уверенно рванулась вперед. Когда овчарка остановилась перед дверью с номером шесть, Филиппов не почувствовал радости. Наоборот, какое-то опустошение в душе.
На длительные звонки и стук в дверь никто не отвечал. А собака все рвалась вперед, лаяла и царапала лапами железную дверь.
– - Ну, что делать будем?
– - спросил кинолог.
– - Дверь ломать надо, -- посоветовал оперативник.
– - Ее фиг сломаешь, железо четырехмиллиметровое и замочек хитрый, -скептично хмыкнул проводник.
– - Погодите ломать, -- остановил спор Филиппов. Его уже мучили предчувствия больших неприятностей.
– - Ты поищи лестницу подлинней, -приказал он оперативнику, затем повернулся к кинологу и двум милиционерам.
– А вы оставайтесь здесь. Схожу я, позвонить надо.
Спустившись вниз, он сел в патрульный "жигуленок" и запросил дежурную часть:
– - Дежурный, это Филиппов. Есть ли за эту ночь происшествия с применением огнестрельного оружия?
– - Да, с час назад убит Гаранин и еще двое, прямо в "Золотом баре".
– - Вот как, и кто там работает?
– - Поморцев.
В это время появился оперативник, еле волочивший огромную деревянную лестницу. Филиппов крикнул ему, не выходя из машины.
– - Залезь, посмотри в окно. Больше ничего не делай.
Через пять минут патрульная машина затормозила около "Золотого бара". Филиппов пробился через толпу милиционеров, экспертов, работников бара и, найдя у стойки следователя Поморцева, развернул его за рукав лицом к себе:
– - Юр, давай спорить на литр водки, что я угадаю, из чего грохнули Гараню?
– - Спорить с тобой я не буду, -- рассмеялся следователь. Оба они были ровесниками, друзьями, прекрасно знали друг друга и уже долго варились в одном котле повседневного свечинского криминала.
– - Но так и быть, литр пополам. Валяй!
– - ПМ.
– - Точно, все гильзы от "Макарова".
– - У тебя еще что-нибудь есть?
– - Все. Пальчики, отпечатки сапог...
– - Ребристый протектор елочкой, размер сорок три!
– - Верно, -- с заметным удивлением кивнул головой Поморцев.
– - Ну, тогда я тебе точно могу назвать убийцу нашего Аль-Капоне...
К десяти часам дня приметы Нумизмата были разосланы по всей области. Высокий, чуть сутуловатый, в черной шляпе, с длинными волосами и окладистой бородой.
Но к этому времени у Силина не было уже ни бороды, ни длинных волос. Единственное, он позволил оставить девчонкам из парикмахерского салона небольшие рыжеватые усы. Черную шляпу Михаил выбросил еще до захода в парикмахерскую, в одном из магазинов купил кожаную кепку. Не вставая с кресла, Нумизмат долго разглядывал себя в зеркале, привыкая к новой внешности. Лишившись своего "библейского облика", он сильно изменился, помолодел, длинное лицо его уже не выглядело угрюмым. Усмехнувшись, Силин очень даже мило, с улыбкой распрощался с веселыми парикмахершами.
После этого Нумизмат уже спокойно отправился по адресу, указанному в записке: "Улица Ленина, дом семь, квартира один". 2. О ВРЕДЕ ОТГУЛОВ.
Если бы Юрий Пахомович Зубанов знал, что его ожидает впереди, то никогда бы не совершил того, что сделал в девять часов утра. Среднего роста и средней полноты мужчина лет пятидесяти, с округлым приятным лицом и очень идущей ему лысиной, Юрий Пахомович долго колебался, но потом все-таки набрал на телефонном диске номер родного для себя учреждения, краеведческого музея. Услышав в трубке хорошо знакомую одышку директора, Зубанов усталым, больным голосом вяло сообщил ему:
– - Валентин Николаевич, это Зубанов вас с утра беспокоит. Мне, конечно, очень совестно, но похоже, что я опять приболел. Да, боюсь, что снова вернулся грипп.
Спохватившись, Юрий Пахомович добавил в голосе некую гнусавость:
– - Осень, что поделаешь, погода не радует. Я сегодня посижу еще дома, если оклемаюсь, то завтра выйду. Пусть пока Валя меня подменит, я потом за нее отработаю.
– - Конечно, конечно!
– - профессор Игнатенко был добрейшим, а главное, наивнейшим человеком.