След паука. Часть первая
Шрифт:
Большой кусок сыра Риан проглотил с аппетитом и даже сказал, что вкусно. Он словно был удивлён этим фактом, и Тайра подумала, что их гость, наверное, не очень любит сыр, или никогда не ел хорошего.
Потом она дала ему лекарства и попросила лечь на диван, чтобы помазать ожог.
– Как ты будешь мазать, – проворчал парень, но просьбу выполнил, опустившись обратно на подушку. – Ты же слепая.
Теперь, когда он поел и перестал сипеть, Тайра ясно слышала – Риан очень молод, скорее всего, ненамного старше её.
– Наощупь, – ответила девушка, зачерпнув на
– Холодная… Хорошо.
Тайра улыбнулась, но не ответила, сосредоточившись на деле. Чтобы было удобнее, вторую ладонь она положила на плечо неповрежденной руки – так было проще ориентироваться.
Направо, до подмышки, потом вверх, до шеи. Влево, и опять вниз, а затем вправо…
Тайра сосредоточенно распределяла мазь по ожогу, когда вдруг услышала тихое и задумчивое:
– Если бы не глаза, ты была бы красивой.
Она на секунду замерла, растерявшись и не понимая, как реагировать, а Риан продолжал:
– Волосы у тебя шикарные. Густые, чёрные и блестящие. Никогда не видел таких блестящих волос. А губы…
Тайра мотнула головой, почувствовав прикосновение к нижней губе, и резко сказала:
– Не надо меня трогать!
Он фыркнул.
– Тоже мне, недотрога. Думаешь, не знаю, что девки в посёлках рано с парнями обжиматься начинают? Или у тебя жених есть?
Тайра вскочила, так и не закончив покрывать мазью ожог, и сделала шаг в сторону, чуть не споткнувшись о стол. Сердце её колотилось, как шальное, к горлу подступала тошнота, и прежде, чем ответить, девушка сделала глубокий вдох, пытаясь успокоиться.
Она была очень чувствительна к прикосновениям и терпеть не могла, когда её трогали чужие или незнакомые люди. Тайре требовалось время, чтобы привыкнуть к новому человеку, и время продолжительное, поэтому сейчас она испытывала глубочайшее отвращение.
– Это не ваше дело. И больше никогда не трогайте меня без разрешения, иначе пожалеете, – произнесла она тихо и весомо. Риан вновь фыркнул, но ничего не ответил, и Тайра вышла из комнаты, думая о том, что стоит попросить отца освободить её от ухаживаний за этим «гостем».
Сам его домой притащил – сам пусть и возится.
ГЛАВА ВТОРАЯ
Гектор всё же урвал немного времени на обед, и потом зашёл к Роджеру, чтобы обсудить некоторые вопросы перед визитом в Императорский театр.
Финли, как раз отпустивший одного из сотрудников второго отдела, увидев начальника, страдальчески вздохнул.
– Только я хотел пообедать…
– Не переживай, я ненадолго, – хмыкнул Гектор, опускаясь на стул. Стул в этом кабинете был один, специально для него. Остальная мебель – диван и кресла для Роджера и посетителей. – Хочу поговорить о деле Виго Вамиуса.
– Угу, – понимающе кивнул Финли, с тоской заглянув в опустевшую кружку, и коснулся браслета связи. – Кэт, сделаешь мне ещё кофе?
Судя по удивлённому выражению лица Финли, девушка точно ответила не «да, разумеется».
– Невероятно, – пробормотал Роджер, обескураженно взглянув на Гектора. – Представляешь, она сказала, что сделает мне кофе после обеда, а перед обедом его пить вредно.
– Безобразие, – усмехнулся Дайд, сложил руки на груди и откинулся на спинку стула, вытягивая ноги. Умница Кэти. – Секретарь, который заботится о здоровье собственного начальника. Возмутительно.
– Издеваешься…
– Знаешь, как говорит мой отец-аптекарь? «Пить кофе перед обедом – всё равно что употреблять уксус на голодный желудок», – перебил зама Гектор и, пару секунд полюбовавшись на его недовольное лицо, сменил тему. – Итак, Виго. Одна из наших версий утверждает, что его могли убить в Императорском театре. Давай представим, что это так и было. Как именно и где это случилось?
Роджер тут же сосредоточился и посерьёзнел. Он всегда умел переключаться от задачи к задаче, за что Дайд его особенно ценил.
– Знаешь, поначалу, когда ты предположил эту версию, я думал, ты шутишь. Но чем больше я рассуждаю на эту тему… Не могу не признать – что-то в этом есть. Раз ты хочешь обсудить, давай сначала остановимся на фактах. Факт первый. Виго Вамиус был убит вечером того дня, когда в театре шёл спектакль, и Виго под личиной Риля Фабио видели несколько человек. Факт второй. В последний раз его заметили идущим по коридору в подсобные помещения мимо гримёрных. Факт третий. Никто не видел, чтобы Вамиус переносился из театра или покидал его через парадный или чёрный ход. Факт четвёртый. Его отравили вином, подмешав туда крысиный яд, причём в дозировке, способной убить пятерых человек. Вряд ли это было спланировано «на всякий случай», скорее всего, убийца просто не рассчитывал дозу. Кроме вина, в желудке был обнаружен ещё виноград. И наконец, в-пятых – Вамиус был сброшен в реку мёртвым и предварительно раздетым. Вещи не были найдены.
Гектор кивнул и, вытащив из нагрудного кармана портсигар, всё же закурил, чтобы лучше думалось.
– Давай начнём с конца, Роджер. Зачем его раздели?
– Побоялись, что на одежде останутся какие-либо следы, а с тела вода их смоет. Это в чём-то справедливо, особенно если предположить, что речь идёт об актёрском гриме, который обычной водой не смывается.
– Другой вопрос – зачем надо было выбрасывать в реку? Почему не расчленить и не закопать? Или ещё лучше – сжечь.
– Время, – пояснил Финли, и Гектор вновь кивнул, соглашаясь. – Да и умения тоже важны. Расчленить труп не так-то просто, не курицу ощипать. Закопанное могут отрыть собаки. А сжигать тела до пепла способны только архимагистры. Значит, наш убийца – не архимагистр. И возможно, он надеялся, что Виго так и не найдут, утонет и всё.
– Да даже если найдут, толку с этого немного, – пробормотал Дайд, затягиваясь. – А теперь самое интересное, Роджер. Вино и виноград.
– Н-да, – глава «мокрушников» криво усмехнулся. – Сложно представить, что Вамиус мог пить вино и вкушать виноград в компании работяг театра. Да и вино прекрасного качества, такое простым сотрудникам не по карману. Очень похоже на свидание с женщиной. И думаю, так оно и было. Остаётся только понять, отравила ли его эта женщина или её просто использовали. Сообщник-то у неё наверняка был – женщина не смогла бы оттащить здоровяка Виго к реке даже с помощью магии. Это грозило бы ей магическим перенапряжением, а такое среди служащих театра в те дни не регистрировалось.