След «Семи Звезд»
Шрифт:
Как ни отговаривал его граф, как ни доказывал, что это опасно, вызвавший стоял на своем. Что поделаешь, пришлось подчиниться, поскольку весь запас чудесного зелья, поддерживавшего искру жизни в дряхлом теле фельдмаршала, хранился под неусыпным оком вельможи и выдавался исключительно с его ведома и минимальными дозами, рассчитанными всего на неделю-другую срока.
Было проведено два или три тайных ритуала, правду сказать, не из самых жутких. Но и того хватило для эманации земных и подземных сфер. Большая часть тех, кто принимал участие
Слушая, Иван вспомнил, как подглядывал в решетчатое окно в пыточном подземелье Тайной канцелярии: Приап, развалившийся в кресле. И перед ним висящий на дыбе старец, вся голова которого покрыта уродливыми шрамами. Тогда Ивану еще чудилось, что он уже где-то видел этого старца.
…А потом покровителю каким-то чудом удалось вырвать узника из застенков. И его отправили сюда, в глухой городишко Вологду, чтоб никто не нашел следов новой лаборатории, где продолжились опыты по изучению «Книги Семизвездья» и сотворению «механических людей».
Опыты, к которым пару лет назад подключилась племянница всесильного вельможи («Да-да, твоя Брюнетта, крестник!»), подходят к концу. Но возможные последствия их настолько страшны, что о них и думать, не то что говорить, жутко.
– Значит, и в самом деле заговор против ея величества? – с волнением вопросил поэт, вспомнив о намеках Брюнетты.
– Ах, если б только это, – покачал рогами парика фельдмаршал. – … Все гораздо страшнее… Што тот царь, што этот, ти уш извини… Опаснее, опаснее все… Силы те, какие они Древними Богами считают, Атлантиду нисвергли…
– А что за люди-то, ваше сиятельство? – поэт решил уйти от разговора, становящегося все более жутким.
Старец глянул на него с сомнением да и махнул рукой. Прищелкнул этак-то с вывертом перстами, и комнату наполнил гул.
Псоглавец грозно зарычал. Шерсть на его загривке стала дыбом, а в руках появился огненный меч.
Черные зеркала на стенах внезапно осветились, и из первого вышел… Если б Иван не сидел, то точно бы сверзился наземь. Потому как ни сном, ни духом не чаял увидеть выходящим из-за матовой поверхности зеркала… государя-императора Петра Алексеевича.
Царь дико сверкнул очами на сидевших по обе стороны стола людей, решившихся потревожить его тень, погрозил им кулаком и вновь спрятался в зерцало. Чтоб уступить место вышедшей из соседнего… своей дочери.
Императрица Елисавета Петровна была не менее рассержена, чем ее августейший родитель. Что-то фыркнула неразборчиво, топнула толстенькой ножкой и также удалилась обратно.
За ними из иных зерцал стали поочередно выходить те люди, одно имя которых производило невольную дрожь в сердцах россиян: великий князь-наследник с супругой и малолетним сынком, канцлер, недавно угодивший в опалу, сам глава Тайной канцелярии, малороссийский гетман… Всего же человек десять или пятнадцать, среди которых Иван узнал и молодых офицеров – участников карточной партии, виденных им на балу у поручика Р…на.
– Эт-то ч-чт-то? – язык заплетался.
– Бесделица, – отмахнулся чародей. – Всего лишь фантомы… Не о том речь! – с мукой сердечной воскликнул вернувшийся. – Иного страшиться надобно, крестник! Грядет пришествие Древних Богов! Пробуждение их, изгнанных из мира за тысячи лет до Рождества Спасителя… И я, я сам нашел место, где могут открыться Врата, чрес которые Они явятся в наш мир!
Он закрыл лицо руками и зарыдал, сотрясаясь всем телом.
Когда истерика закончилась, страдалец продолжил:
– Проклятая Книга сама подскасала, где должно проводить ритуал. И хуже всего, что я уже поведал о сием месте канцлеру… Черт! А, не все ль теперь едино!.. Но проведал и тот, Шувалов… Они оба спешат воспольсоваться моментом… Государыня больна… Неясно, что станется, буде она помре… А Хосяйка может помочь тому, кто приведет ее сюда…
– Что ж вы предлагаете?..
– Надобно сапечатать Врата! – торжественно провозгласил фельдмаршал. – И уничтожить Книгу! Она – рассадник всех бед! Сколько рас я порывался сделать сие! Не смог! Рука не поднималась… Сделай это ты, крестник… А сатем… отправь меня на покой… Я устал… Мне почти сто лет… Пора отдохнуть…
– Как же я смогу? – поглядел на свои связанные руки Иван. – Я один. Ну, пусть еще барон. А противник, судя по всему, силен. Эти Ваши псы, сбесившиеся монашки…
– Тебе помогут, – покосился на Псоглавца граф.
Собакоголовый призрак кивнул и для пущей важности взмахнул огненным мечом. Путы сами собой упали с поэта.
– Вот видишь? – обрадовался соратник Петра Великого. – Пора!..
Глава четырнадцатая. Путь наугад
Вологодская область, май 201… г.
Варя сидела на поваленной ветрами ели, сжавшись всем телом, и дрожала как от холода. Ей и было зябко, несмотря на почти летнее тепло. Истерика рвала горло, страх и непроглядная безысходность выжигали душу. Наконец, она не выдержала, и слезы полились из глаз.
Вадим молча разбирал бесполезный теперь «борз» на составные части. Каждую тщательно обтирал носовым платком, заворачивал в газетный клок и складывал рядом. Вынул пружины из затвора и магазина, боек тоже завернул. Закончив дело, сложил в пакет.
Всему этому суждено успокоиться в ближайшем бочажке или озерце. По уму, следовало выкинуть и трофейный ТТ, тем более в нем покоилось всего четыре патрона. Но остаться безоружным было свыше его сил – десантник окончательно взял в нем верх над «опером».
Он не говорил девушке ни слова. Знал: в такой ситуации той нужно успокоиться и выплакаться. На это потребовалось минут двадцать. Сыщик успел дважды проверить пистолет, и раза три продумать – везде ли стер отпечатки пальцев в расстрелянных «жигулях».