СЛЕДАМИ НАДЕЖД
Шрифт:
И сколько же раз я проклинала того же Всевышнего за то что дал он такое раздолье силам зла в этом мире! Корила его за то, что не может править миром справедливо, закрывает глаза на злые дела – и отвергала и мир, созданный им, и его самого. А спустя несколько часов я вновь прославляла Его – того самого, о ком говорила, что не может Всевышний распахивать дверь перед теми, кто наслаждается , причиняя муки, издеваясь над другими. Уму непостижимо…
* * *
Все созданное Им также противоречиво, как и он сам… Я не была атеистом, но время от времени все же высказывала крамольные мысли… А бабушка, павшая жертвой злодеев, и до последнего вдоха полагавшаяся на Бога, говорила в ответ – Бог
Это равносильно тому, что влюбленный юноша, желая испытать свою любимую на верность, раздев, предлагает ее другому мужчине, и после этого ожидает от нее верности. Он хочет видеть как она борется, хочет остудить этим свою ревность. И неожиданно происходит самое страшное, непоправимое. Любимая, чувство которой он хотел испытать на прочность, преисполняется ненавистью и к нему, и к его любви. Конец любви, начало ненависти…
Надеюсь, что Всевышний, не желающий моей смерти даже после всего того, что я повидала в жизни, все еще испытывает меня…
3.
ГОРЬКОЕ СОЖАЛЕНИЕ
Зимний ветерок, найдя путь из-за чуть полуоткрытой двери, проник в комнату, и принес с собой холод с улицы. Словно уставший после ночной борьбы, и наконец победиший ветер теперь разгуливал по комнатам. Прямо по коридору впереди была расположена одна большая комната. Слева по сторонам от зала, связанного с главным входом бросались в глаза плотно закрытые двери двух других комнат. Давно рассвело. Было воскресенье, поэтому обитатели дома все еще тихо спали. На диване в конце зала лежал усталый хозяин дома, уснувший здесь с вечера. Укрытый толстым, теплым одеялом, он спал не переодевшись, в рабочем костюме.
Дверь в соседнюю комнату открылась. Вышедшая оттуда женщина, на цыпочках, чтобы не разбудить мужа прошла через коридор и направилась в кухню. Только поставив чайник на плиту для заварки, она увидела как кто-то вышел в коридор.
– Доброе утро, Рамиль! Все-таки разбудила я тебя? – В голосе Нармины звучали особые нотки, предназначенные только для мужа.
– Я давно проснулся, нужно идти по делам. Поставь пожалуйста чай, я должен скоро выехать.
– Какие дела в воскресенье? Ты хотя бы предупредил меня с вечера, я бы разбудила тебя пораньше, – сказав это, Нармина, словно внезапно вспомнив что-то, быстро добавила: – И вечером ты пришел поздно. Мы же совсем не видим тебя, ни поговорить, ни спросить о чем-то. В такой холод пришел, и уснул не укрывшись. Хорошо что, ночью я посмотрела…
– Ладно, давай поскорее, я должен идти.
Увидев, что у мужа нет настроения, Нармине тоже расхотелось говорить. Лишь подумала, что когда муж вернется, нужно будет вызвать его на разговор, и выяснить причину его такого состояния. Если все было именно так как догадывалась Нармина, то Рамиль опять всю ночь вспоминал Айтекин. Как и каждый год. Она налила мужу чай. Поставила на стол пред ним. Кажется Рамиль всего этого не заметил. Подперев лицо ладонями, уставившись на неизвестную точку в стене, Рамиль погрузился в думы. Его состояние передалось жене, сидевшей рядом. Нармина тоже задумалась о чем-то.
* * *
Они поженились двенадцать лет назад. Будучи оба хорошо воспитанными, культурными людьми они хорошо понимали друг друга. До женитьбы они вместе работали, и за время совместной работы между ними установились теплые отношения, напоминавшие однако, больше дружбу, нежели любовь. Возможно, так было и теперь. Во всяком случае, став женой Рамиля, Нармина стала ощущать это еще сильнее. Позже со слов свекрови Самая хала2, она узнала, что Рамиль женился по настоянию матери. Что он любил девушку по имени Айтекин, и она погибла в Ходжалы, и поэтому он не мог ее забыть. Со стороны могло показаться, что вся любовь Рамиля к Айтекин может уложиться в эти два-три предложения. Однако Нармина была образованной, развитой и самое главное умной женщиной. Она хорошо понимала мужа, и никогда не осуждала его. Каждый раз, в годовщину трагедии в Ходжалы она старалась как-то его утешить, доказать ему, что она рядом, она с ним, разделяет все его чувства всей душой, всем сердцем. Конечно же, Рамиль тоже прекрасно понимал ее. И когда через год после их свадьбы, у них родилась дочь Айтекин, между ними затеплилось и чувство.
* * *
Рамиль, тебе чай обновить? А то он уже остыл… Очнувшись от своих мыслей, Нармина обратилась к мужу, все еще погруженному в свои раздумья…
– Да нет, выпью так. Ты иди спать, не беспокойся. – Кажется он хотел спокойно подумать о чем-то, оставшись один. – Выпив одним глотком остывавший чай, Рамиль спустился во двор.
Вчера, после мероприятия посвященного 19 годовщине трагедии в Ходжалы, Рамиль пошел на Аллею Шехидов. Ему хотелось побыть одному. Он ходил там дотемна. Потом придя домой, не поднимаясь наверх, долго сидел во дворе, куря сигарету за сигаретой. Думал о юности, о своей несчастной любви. А утром, спустившись во двор, и увидев окурки в пепельнице, поразился сам себе… Судя по количеству окурков, он выкурил за ночь две пачки сигарет. Рамиль подвинул стул к ореховому дереву, сел. Слабый вначале ветерок заметно усилился, словно гордясь своей силой. А Рамиль вспоминал вчерашний день, и странный сон, увиденный им в эту беспокойную ночь.
* * *
Воспоминания унесли его в прошлое, в те дни, когда восемнадцать лет назад он услышал страшную весть. В тот день Рамиль потерял одного из своих друзей – Адиля. Адиль погиб в Кельбаджаре, и армяне не вернули даже его тела…
Март 1993 года. Только закончился Новруз байрам. Да и нельзя было сказать, что закончился. Но шла война, и поэтому боевой настрой вытеснил в душах людей праздничное настроение. Повидавшись со своим другом Адилем, Рамиль пришел в университетский городок. С Адилем он познакомился здесь же. Адиль учился на биологическом факультете, но хорошо знал и Рамиля, который был одним из активных студентов университета. Адиль был моложе Рамиля, и учился тогда на первом курсе. Несмотр на разницу в возрасте, они хорошо понимали друг друга. Теплые отношения между ними постепенно переросли в крепкую дружбу. Возможно, это было связано с общими жизненными обстоятельствами. Ведь они оба, оставив образование, добровольно направились на фронт.
В тот день они прогуливаясь сели на скамейку во дворе университета. Долго беседовали.
– Через два-три дня еду в Кельбаджар. За родных переживаю, как трудно они живут. Правда, отец работает. Но я все же хочу взять небольшую площадь для брата под магазин. Пока он будет в школе, мама присмотрит за работой, после занятий он ее заменит. Проживут как-нибудь…
– Рамиль прервал его на полуслове:
– Адиль, ты что? Слава Аллаху, они живут худо-бедно. Зачем тебе это? Ты сам будь осторожен, береги себя, хватит.
– Нет, я хочу уехать спокойно. Поэтому…
Адиль не стал продолжать. Кажется он был растерян, но Рамиль почему-то этого не почувствовал.
– Все помогают тебе, а ты все недоволен. Ну ты совсем не меняешься…
На самом деле Рамиль и сам несколько раз помог Адилю деньгами. Да и Адиль тоже сделал Рамилю много хорошего. Иначе быть не могло, они были настоящими друзьями, и в тяжелые дни должны были находиться рядом. Но на этот раз слова друга оставили в душе Адиля очень тяжелый осадок..