Следователи из отдела статистики

Спящий Сергей Николаевич

– Держи силовой скальпель увереннее– посоветовала подошедшая со спины Лариса.

Таня не заметила как руководитель исследовательской экспедиции выросла за плечами и чуть было не выронила силовой скальпель. Рука дёрнулась, разрез получился неровный, выгнутый будто линза. Чертыхнувшись про себя, доведя разрез до конца и взяв пробу, Таня обернулась к Ларисе. Руководитель экспедиции держала в руках прозрачный контейнер с чем-то, что со стороны походило на растрепавшийся рулон фиолетовой ткани. На самом деле это было первое подобие уникальной внутрипещерной жизни воссозданное учёными на оптимизированном геноматоре. Лариса собиралась расселить рукотворную колонию на какой-нибудь стене и посмотреть сможет ли та адаптироваться к подземному существованию так же успешно, как её естественные собратья.

– Мне кое-что непонятно– сказала Таня с любопытством разглядывая фиолетовый рулон, вернее уже вытянутый комок. Лишённые во время переноса в прозрачном контейнере тепловой подпитки микроорганизмы волновались.

Лариса разрешила: –Спрашивай.

– Жизнь на Земле многообразна, а на Дальней вершина эволюции вот эти вот, составленные из индивидуальных микроорганизмов, тряпки. Имеет ли процесс их изучения какой-то, отличный от теоретического, интерес?

– Хочешь практических результатов?– улыбнулась Лариса.

Таня сделала попытку пожать плечами. В защитном костюме данный жест значительно терял в выразительности.

– До недавнего времени все успехи людей в сотворении новых видов и существ неизменно базировались на привычной для Земли жизни. Мы не столько создавали, сколько изменяли, пусть даже порой

до неузнаваемости. Как будто целый лес выросший из одного единственного корня. А теперь представь, что этих корней будет два.

Лариса собиралась идти дальше оставив Таню размышлять над аллегорическими корнями и лесами в двукратном количестве, когда ощутимо вздрогнул пол. Девушки переглянулись. Таня только начала понимать, что сейсмологи ошиблись и предсказанное на послезавтра землетрясение началось сейчас. Только пошире расставила ноги удерживаясь на заходившем ходуном полу. Таня не успела толком сосредоточиться на показаниях пробозаборника известившего её, что идущий из разлома в стене поток тепла резко усилился. Словом она медлила, а Лариса в мгновение ока приняла правильное решение. Контейнер с самодельной колонией искусственных микроорганизмов полетел в угол открываясь (то есть начав растворяться) ещё в полёте. Схватив Таню за руку, Лариса потащила растерянно хлопающую глазами практикантку к выходу. Внеплановая вулканическая активность застала их врасплох. Прямо на глазах деформировались стены, с потолка сыпалась каменная пыль, а дрожь земли отдавалась в ногах. Развернув Таню к себе лицом, Лариса спросила: –У тебя заправка полная?

– Согласно инструкции.

– Хорошо– успокоилась Лариса: –Даже если завалит, то времени дождаться помощи хватит.

Бежать к выходу было неудобно. Ноги расползались как два брошенных на стол муравья. Таня споткнулась, чуть было не повалив на себя Ларису. Со спины обоих девушек подхватили могучие Колины руки. Таня совсем забыла: сегодня он монтировал в пещерах нагревательные элементы по просьбе затевающих очередной эксперимент учёных. И ещё, в связи с грозным предупреждением от сейсмологов, должен был осмотреть освоенную человеком часть подземного лабиринта и, если сочтёт нужным, укрепить, чтобы ничего не обвалилось во время кратковременного пробуждения сонного вулкана. Почему-то всё то время пока Коля подталкивал их вперёд, Таня гадала успел ли он приступить к укреплению пещер или ещё нет. Размышления прервал особенно сильный толчок. Формируемая защитным костюмом виртуальная картинка реальности покрылась расползающимися чёрными кляксами как ведёт себя листок бумаги если поднести к нему горящую спичку. Ощущение короткого падения-полёта, когда земля выскользнула из под ног. Удар. Белая вспышка перед глазами. Скорее результат растерявшейся в резко изменившейся обстановке интеллектуальной начинки защитного костюма, нежели последствие неудачного приземления на твёрдый и невидимый пол. Ещё несколько раз тряхнуло. Перед глазами мельтешили чёрно-белые пятна. Тане они показались похожими на снег. Снегопад в пещере на глубине нескольких десятков метров. В ушах грохотало так, будто весь мир вздумал перевернуться вверх дном и все незакреплённые предметы попадали с него на исполинский металлический лист. И он грохотал, грохотал. Таня не сразу осознала наступившую тишину. Та подобралась незаметно, подобно кошке и тихонько улеглась рядом. Где-то справа заворочался Коля, словно внезапно оживший каменный тролль. Когда он начал вставать, с него скатывались мелкие камешки и от каждого движения в воздух взлетали быстро оседающие облачка состоящие из мелкодисперсной каменной пыли. Пока Таня вела диалог с собственным защитным костюмом на предмет наличия повреждений, связи с поверхностью и локации окружающего пространства – Коля помог выбраться заваленной по грудь Ларисе. Рассчитанный на подобное защитный костюм остался цел, защитив хрупкое человеческое тело внутри. Выбравшись с Колиной помощью из под завала, Лариса, совершенно женским движением, отряхнула налипшую на защитный костюм пыль. Приборы показывали Татьяне не только повышенную температуру, но и возросшую, в сравнении с недавними показаниями, влажность. Они как будто находились в парилке. Пятьдесят градусов по Цельсию и влажность процентов в семьдесят, плюс дикая смесь самых разнообразных газов. Даже не характерный для атмосферы Дальней кислород присутствовал больше чем в следовых количествах. Три или четыре процента. Впрочем состав «воздуха» менялся буквально на глазах, что только добавляло вопросов. Встретившись взглядом с практиканткой, Лариса подмигнула: –Похоже линий напряжённости в скалах оказалось больше чем мы рассчитывали. Выход полностью перекрывала осевшая порода. Другими словами выхода, как такового, больше не было. Из всех горнопроходческих инструментов в распоряжении только силовой скальпель предназначенный для взятия проб в толще камня. Прорубать им дорогу всё равно, что плотничать пилочкой для ногтей. Оценить толщину завала они не могли. Но явно не тоньше нескольких метров. Индивидуальные средства связи не добивали до поверхности и они решили попробовать пробиться совместно. Встали в круг, как можно теснее прижавшись друг к другу чтобы обеспечить защитным костюмам большую площадь соприкосновения. Пришлось стоять несколько минут пока костюмы проникали один в другой выстраивая цепи усиливающие один передатчик за счёт двух других и формируя большую антенну. За то время пока стояли и ждали глядя в потолок и положив руки на плечи соседям, Таня мысленно ругала не вовремя случившееся землетрясение. Пять часов работы по взятию проб насмарку. Где она ещё теперь найдёт такую хорошую модельную колонию? Её первая научная работа.

– Похоже нам повезло– вынесла вердикт Лариса. Их костюмы проникли друг в друга в достаточной степени, чтобы их уже можно было считать единым целым. Интеллектуальная начинка докладывала о состоянии соседей. У всех троих полный запас воздуха на четверо суток. У Коли, из-за повышенного расхода, на трое с половиной суток. Плюс совершенно неутешительные прогнозы по попыткам синтезировать воздух для дыхания из окружающей атмосферы, которая к тому же продолжала стремительно изменяться как будто они находились внутри гигантской пробирки с идущей во весь ход неведомой химической реакцией.

– Увидим своими глазами самую интересную часть цикла локального биоценоза, как он восстанавливается после периода вулканической активности.

Таня подумала, что она чего-то не понимает. Настоящий учёный радуется подвернувшейся возможности исследовать скрытую часть жизненного цикла колоний подземных микроорганизмов, а она расстраивается из-за проваленной работы по выявлению трёхмерной структуры одной из колоний. Всё-таки ей пока рановато заниматься собственными исследованиями. Ученица и практикантка, и ещё прогноз-статистик, а не учёный. Пока не учёный.

– Ваши костюмы записывают всё то, что регистрируют?– уточнила Лариса.

Таня отозвалась: –Конечно. Включая запись показаний всевозможных сенсоров она мысленно добавила: –Теперь.

– По возвращении просмотрим– строила планы Лариса. Её прервал доклад объединившихся защитных костюмов, морфировавших из трёх маломощных индивидуальных передатчиков один, более мощный.

Канал связи с остающимися на поверхности людьми был неустойчив и едва держался на самом пределе. Но он был, этот канал. Ниточка протянувшаяся из под земли к извечно затянутому мутными тучами небу. Разговор вела Лариса как руководитель исследовательской партии. Кроме них никто не попал под обвал – хорошая новость. А плохая в том, что всхрапнувший во сне вулкан изменил конфигурацию подземных пещер в гораздо большей степени чем они ожидали. Должно быть сейчас сейсмологи рвут на себе волосы и отчаянно пытаются понять как и где они могли ошибиться. От поверхности их отделяло чуть ли не три десятка метров породы. Возможно там и оставались пустоты, но маловероятно. Скорее всего пусть рыхлая и не успевшая слежаться, но однородная порода. Известного людям входа в лабиринт подземных пещер больше не существовало. Учитывая то, что ни основной, ни запасной буровой установки в Новограде не имелось – положение не самое завидное. Облажавшиеся сейсмологи ещё не успели оценить время требуемое на пробивание туннеля и связанные с этим опасности, но и так понятно, что требуемое время сравнимо со сроком на которое рассчитан запас кислорода, а опасности при возведении туннеля следует принимать во внимание – обрушившаяся порода рыхлая и раскапывая её можно вызывать ещё один обвал. Таня подумала, что они могли бы ввести себе препараты замедляющие жизнедеятельность и, соответственно, потребление кислорода. Это позволило бы растянуть запасы на втрое больший срок и дождаться спасателей лёжа где-нибудь в уголке неподвижными брёвнами. Однако Лариса предложила альтернативный план. Подземный лабиринт весьма обширен. Людям известны несколько входов-выходов из него находящиеся в отдалении от облюбованного учёными. Никто их как следует не

исследовал. Вполне может быть, что та часть лабиринта где они застряли не соединяется с теми выходами. Но, может быть, и соединяется. Блуждать самим не хватит времени. Но если запустить через известные входы исследовательских, ремонтных и всех остальных роботов, чтобы они искали путь к застрявшим под землёй людям, то можно здорово повысить свои шансы. Если одному из роботов удастся добраться до них, то они просто последуют за ним по пройденному роботом пути. Разумеется также следует начать прокладку туннеля с поверхности соблюдая всевозможные предосторожности. В крайнем варианте они дадут команду защитным костюмам погрузить себя в анабиоз и тем самым продлят остатки воздуха на какое-то время. После завершения сеанса связи костюмам потребовалось тринадцать минут, чтобы отделиться друг от друга возвращаясь к привычным функциям индивидуального защищающего и оберегающего средства. Коля, Таня и Лариса посмотрели друг на друга. Взгляды скрестились. Один человек это один человек. Двое тоже не более чем двое. Двое могут быть парой влюблённых или напарников, соседей по комнате, друзей – кем угодно. Три человека минимальное количество людей для образования коллектива нацеленного на выполнения какой-либо задачи. В их случае задачи выбраться из подземелий живыми. Кто лучше подготовлен для выполнения данной задачи? Товарищ Илюшенко доминанта, имеет обширный опыт руководящей и научной работы. Подводный тоже модик и его модификация больше подходит для действий в рамках сложившейся ситуации, чем Ларисина, пусть она и доминанта с двумя плюсами. Таня любит Колю и не любит Ларису так как ей кажется будто доминанта положила глаз на её возлюбленного. Но личные отношения совершенно не относятся к делу и не влияют на совершаемый выбор. Оба подходят с практически одинаковыми шансами. Внутренний механизм выбора главой совета (а их крохотный коллектив всё равно можно считать советом) наиболее подходящего человека дал сбой. Лариса предложила Коле: –Командуй ты. Я буду отвлекаться на исследования, не смогу удержаться. Он согласно кивнул. Тане показалось будто в голове у неё что-то щёлкнуло. Иерархическая цепочка выстроилась и неприятное ощущение неопределённости исчезло. Теперь они не просто трое отдельных людей, а спаянный коллектив и значит шансы на спасение резко возрастают.

– Обследуем ближайшие окрестности– решил новоявленный глава микроскопического совета, Николай Подводный: –Может быть найдём в достаточных количествах воду и сможем организовать синтез кислорода для дыхания. Вряд ли конечно, но вдруг. Заодно посмотрим как пережили землетрясение фиолетовые тряпки – вершина эволюции местной биосферы. Никому не выходить за пределы действия передатчика. Связь каждые десять минут.

Глава16 — Знаете, что мы написали на членских карточках «Лондонской демократической ассоциации»? — спрашивал Гарни. И сам отвечал: — «Тот, кто не имеет меча, пусть продаст свою одежду и купит его». Валерий Воскобойников «Солдат революции» Истекали вторые сутки подземной жизни. Их крохотной команде удалось составить карту ближайших подземелий. Воды или чего-то другого пригодного для синтеза ежеминутно уменьшающегося запаса воздуха найти не удалось. Лариса предложила двигаться в любом из направлений приводя в качестве аргумента соображение, что сидя на месте ничего не добьёшься, а если куда-то идти, то можно наткнуться на что-то полезное. Коля отказался. Во первых товарищи пробивали с поверхности туннель именно сюда, хотя у них не слишком ладилось и они явно опаздывали. Во вторых за двое суток они втроём собрали стационарный передатчик служащий маяком для более чем полутора сотен роботов отправленных в подземный лабиринт искать путь к людям, чтобы вывести их за собой. Передатчик получился переносным и мог питаться от батарей защитного костюма, но Коля не желая опустошать и без того не слишком обширные резервы, подключил его к аккумуляторам, уцелевшим после обвала. А их с собой не унесёшь. Лариса, вместе с Таней, собрали уникальный материал касающийся самой таинственной части жизненного цикла колоний микроорганизмов пренебрежительно называемых Колей фиолетовыми тряпками. Собирать было легко так как эта самая часть жизненного цикла проходила вокруг них. Пока девушки занимались исследованиями развивая современную биологию, Коля работал руками пробивая проход в относительно тонкой стенке разделяющей две подземные полости. Это увеличивало расход кислорода, но всего лишь на пару часов. Зато существовала вероятность, что именно туда, за стенку, вскоре выйдет ближайший из поисковых роботов идущих на сигнал собранного из остатков оборудования маяка. Девушки сортировали полученные данные. Время от времени Лариса вслух сокрушалась об отсутствии полевой лаборатории. Больше всего доминанту возмущало то, что они быть может погибнут здесь, а она так и не узнает и не разберётся досконально в тайнах подземных микроорганизмов. И всё из за отсутствия такой мелочи как полевая лаборатория. Средства для анализа предоставляемые защитным костюмом Ларису совершенно не устраивали. Коля долбил камень. Таня вспоминала Землю. Не всю огромную, полную противоречий, Землю. А её крохотную часть на которой располагался город районного значения Топки. Его улицы, двор дома в котором жили родители, яблоневый сад из восьми деревьев за которые Таня была ответственна пока жила вместе с родителями и училась в школе. Интересно, как там этот сад? Одна яблоня была уже старой, её следовало заменить молодой. Сейчас, наверное, новый ответственный забоится о двух новых саженцах предназначенных стать заменой старой яблони. Таня заказала саженцы, но получить не успела – уехала в Новосибирск. Вместо неё заботиться о саде должен будет новый ответственный. Она помнила его – ершистый мальчишка учащийся в средних классах школы. Он редко появлялся один. За ним повсюду ходила младшая сестрёнка заглядывающая брату в рот и беспрекословно слушавшаяся его. Должно быть так вдвоём и присматривают за крохотным придомным яблоневым садом. А как Таня расстраивалась, когда видела сколько яблок оставались несобранными жильцами. И как радовалась тому, что её труд не пропадал даром, когда за оставшимися яблоками приходили ребята из школы. Им было нужно много яблок для каких-то уроков по истории труда и они обходили окрестные дома спрашивая разрешения собрать невостребованную часть урожая. Всё же восемь яблонь слишком много для небольшого дома всего лишь на пару тысяч человек, а у соседей есть собственные сады. Зачем она заказала два саженца взамен одной старой яблони? А как одуряющее пахло яблоневым цветом весной! На практике по прикладному синтезу Таня предложила классу попробовать воссоздать запах яблонь. Они работали полмесяца и получили неплохую замену, на девяносто пять процентов соответствующую оригиналу. Но в саду всё равно пахло лучше. Почему? Таня не знала. Может быть дело в пяти недостающих процентов, а может быть в тепле пригревающего весеннего солнышка и зелени травы – того, что не могло быть добавлено в синтезированный аромат цветущих яблонь на девяносто пять процентов идентичный натуральному. Как давно это было. Почти четыре года назад. А кажется, что целую вечность.

– Ты любишь его?– спросила Лариса по приватному каналу связи.

Выныривая из грёз по далёкой Земле, Таня помедлила с ответом: –Я хочу вырастить вместе с Колей детей. Не прямо сейчас, конечно, чуть позже. Получается люблю, так?

– А ты?– осмелилась спросить своего руководителя в данной экспедиции и свою соперницу за внимание любимого мужчины Таня: –Ты любишь? Я ведь знала! Я чувствовала!

Лариса усмехнулась. Таня подумала, что она не станет отвечать и собиралась настоять на ответе. Однако Лариса всё же сказала: –Любить? Я никого не люблю. Кроме своей страны, разумеется. Имею в виду людей. Не умею любить отдельного человека. Могу дружить, сотрудничать, работать вместе. Но не умею любить. Возможно это ошибка генограммистов. Побочный эффект вызванный совмещением в одном геноме множества улучшений и экспериментальных модификаций. Но скорее всего это психологическое. Мне просто не нужно уметь влюбляться в индивидуального человека.

– Как может быть ненужно уметь влюбляться?– удивилась Таня.

– В отдельного человека– поправила Лариса: –Я люблю свою работу. Люблю Советский Союз. Люблю людей, но всех вместе, не выделяя кого-то отдельного. Ощущение принадлежности к родной популяции, в нашем случае, к советской, что может быть более естественным. В более общем случае мы с тобой являемся частью человечества. В ещё более общем частью всех разумных существ в нашей и всех остальных галактиках. Классический парохиальный альтруизм – основа человеческой цивилизации. А любить кого-то конкретно. Зачем? Мои гены и без того будут размножены специалистами СовГенСтроя. Не уверена, могу ли назвать совокупность генетических комплексов «моими». В данном случае я всего лишь носитель множества улучшений и модификаций являющихся собственностью всего советского народа. Живой экспериментальный образец. Оценивая результат моей жизни генограммисты будут решать допускать совокупность генетических улучшений к распространению или вернуть в лаборатории СовГенСтроя для доработки. По результатам показанным всеми носителями группы данных улучшений, не только меня одной.