Следуй за мной
Шрифт:
Волнительные воспоминания прервала банальная боль. В левой руке стрельнуло так, будто её стальным прутом проткнули. Черный синяк, разлившийся от локтя почти до запястья, выглядел устрашающе. Заметив его, я уже не могла удержаться от разглядывания остальных частей своего тела. И то, что я увидела, меня совсем не порадовало. Царапины, вчера казавшиеся несерьезными, сегодня будто стали больше и бурее. Целая россыпь синяков - на руках, ногах, даже на животе, делала меня похожей на зараженную какой-то кожной болезнью. Царапина на щеке выглядела
В таком состоянии идти в мастерскую - не вариант. Однозначно, придётся идти к Дишан. О, Источник!
Лазарет преобразился. Точнее, он принял свой изначальный вид, поскольку с него, уж не знаю, каким чудесным образом, смыли все художества. Серые стены снова сияли своей изначальной серостью. Как по мне, так один череп могли бы и оставить.
Не желая, по самой мне неясной причине, встречаться с Дишан, я обогнула здание Лазарета и зашла с другой стороны - в приемный покой. Здесь было также чисто и уныло, как всегда, а дежурная за конторкой посапывала, положив голову на ту же, что и месяц назад, толстую книгу с изображением сердца на обложке. Нет, я спрашивала, это не анатомическое пособие, это дамский роман. Какой бы смысл в это понятие ни вкладывался.
– Ой. Ой-ой-ой, - запричитала я, подходя к конторке. Дежурная встрепенулась, подняла голову и посмотрела на меня мутными глазами.
– А это ты, Киран, - я кивнула девушке, по-прежнему бывшей для меня безымянной, и продемонстрировала ей свою руку.
– Ох, ни берха себе...
– она вышла из-за конторки и осторожно пощупала мою несчастную конечность. Я немного повыла, она сочувственно покивала.
– Трещина в кости, как минимум, - вынесла вердикт лекарь, отпуская мою руку.
– Пойдем, пусть тебя Майна-деа осмотрит.
Я покорно поплелась за ней, испытывая некоторое облегчение и, в тоже время муки совести из-за того, что пошла сюда, а не к Дишан. Как мне ей потом объяснить, почему?
Чуть больше часа спустя меня волновали совершенно другие вопросы. Например, почему мир так жесток и несправедлив? И могу ли я, талантливая ан-кей, изменить его к лучшему?
Ужасный, толстый и тяжелый гипс, сковавший мою руку, меня расстраивал. Оставшийся во рту мерзкий привкус лечебной настойки - костероста до сих пор вызывал чувство легкой тошноты. Но куда хуже была невообразимо чудовищная полоса зеленой мази, которой мне покрыли царапину на щеке. Из-за нее я чувствовала себя ан-кее-ящером.
Безобразие! Прогресс шагнул так далеко, что скоро, говорят, даже передвигаться люди будут не на лошадях, а на созданных ан-кей механизмах. А мазь для дезын... обработки царапин по-прежнему зелёная!
Расстроенная и раздраженная я шла, не разбирая дороги, пока чуть не врезалась... в Дирана.
– Доброе утро, Киран, - сказал он.
– Не стой столбом!
– сказала я одновременно с ним.
Он рассмеялся.
– Ты, как это часто бывает, не в духе!
– Посмотрела бы я, как бы ты себя чувствовал со сломанной рукой!
– я помахала ею у него перед носом.
– Ну, надо же, - удивился он.
– Как это тебя угораздило?
– Упала...
– может, не стоит рассказывать ему о крыле? Сейчас, когда я думаю об этом, мне и самой эта история кажется очень глупой.
– Бедняжка, - покивал он, разглядывая мое лицо. Хоть бы про царапину ничего не сказал....
– Одежда, я смотрю, тоже пострадала?
Это он о моем платье, поняла я.
– Ага, - киваю. Не объяснять же ему, что это другая одежда, а выглядит так потому... ну, потому что мне не везёт, полагаю.
– Ясно, - Диран тоже покивал.
– Ну, ничего, я слышал из надежных источников, - он подмигнул мне, - что директир выделил денег специально тебе на гардероб. Так что просто скажи Скай-дону, чтобы ещё платье новое купил.
– А ведь и вправду, - вспомнила я, - Скай...-дон что-то такое говорил. Послушай, я тут травмированная, а Скай-дон очень занят. Ты мог бы мне помочь с одеждой?
Не к добру
Глава 5.
Олеакхен.
Время в дороге я проводил с пользой, размышляя о насущных делах королевства. Эта поездка была, в своем роде, уступкой, сделанной моим излишне упрямым отцом. И показывала, лучше всех других признаков, тяжесть его состояния.
Мне нужна Дишан - для него. А еще... мне нужна некая Киран - но уже для себя.
Улыбаясь, я достал из внутреннего кармана сюртука сложенный вчетверо листок.
«Престол не будет пуст, величие мгновенья
Покажет свою суть под знаком темных молний.
Вторая здесь - пуста, сомнения отбрось,
Каков бы ни был он, тут главное - не черный.
Тот вечер будет зол, под грохот звездных тел
Вели не стать твоей - ярчайшей из придворных.
Отбрось сомненья вновь, верни ему кинжал,
Твой страж теперь с тобой, на дне лесов привольных.
Продолжи так свой путь, не вздумай отдыхать,
Там, где орел, паря, оставил знак свой скромный.
Прощенья нет тому, кто верность потерял,
Родив источник бед, угрозы миг огромной.
Скорее вскачь - вперед, назад тебе нельзя,
Ты можешь потерять - его, свой жезл кровный.
Когда пройдет зима, найди меня в звезде,
И забери её, ей не смотря в глаза.
Пусть сделает она биенье жизни ровным».
Запутанный стишок, вызвавший столько шуток и смеха у людей из моего ближайшего окружения. «Жезл» стал, помнится, источником большого множества острот, особенно в сочетании с «ярчайшей из придворных». Хотя именно фразы про «престол» и «кровный жезл» и стали причиной, по которой этот листочек доставили мне.