Следы в ночи. Инспектор Уэст и дорожные катастрофы. Вынужденная оборона
Шрифт:
Последние слова она произнесла точно так же, как Вейт, когда он увидел грязное месиво в комнате заседаний Компании.
— Что именно вы подразумеваете под этим словом «все»?
— Пожалуйста, не задавайте мне бессмысленных вопросов. Все, ради чего он работал вот уже девять лет…
— Компания по охране жизней?
— Разумеется, что же еще?
Роджер сухо сказал:
— Как раз над этим я и размышляю. Несколько часов назад он мне сказал, что был уже совсем готов отказаться от своей затеи с этой Компанией. Его терзало то, что большинство людей, некогда
Она медленно покачала головой.
— Он никогда бы от этого не отказался. А потрясение…
— Думаете, что это было всего лишь потрясение? — насмешливо спросил Роджер. — Скажите, для чего еще использовалось помещение Компании?
Она не ответила, лишь судорожно глотнула. Очевидно, вопрос одновременно напугал ее и привел в замешательство. Она смотрела на Вейта, у которого начали дрожать ресницы и шевелиться пальцы.
— Что еще находилось в несгораемом шкафу?
— Все, — ответил пастор и это было похоже на вздох.
— Не притворяйтесь, что вы больны, отвечайте на мой вопрос. В несгораемом шкафу находился порошок. Что за порошок?
— Порошок? — как эхо повторил Вейт, его взгляд стал более осмысленным, было видно, что он старается собраться с мыслями и ответить Роджеру. — Порошок? Тальк…
Роджеру было трудно понять выражение его глаз.
— Тальк, мы его… — он вздохнул и заговорил более связно, — у нас бывали вечеринки. Не все ж работа без отдыха. «Труд без потехи наскучил ребятам», — так поется в песне. Бывали у нас и танцы. Только… Я сказал «тальк», а что в нем особенного? — спросил он с недоумением. — Тальком посыпали пол, чтобы ребятам было не скользко потанцевать после работы.
Джун еле слышно произнесла:
— Он ничего не знает…
Роджер выпрямился:
— Зато вы знаете!
— Мне нечего вам сказать, — заявила племянница советника миссис Китт, — я ничего не могу вам сказать.
Больше она ничего не добавила.
— Хорошо, — сказал Роджер, когда из дивизиона прислали людей, — мы будем держать мисс Эйкерс и пастора Пита в Ярде до тех пор, пока ей не захочется заговорить. Да, Вейта тоже стоит забрать, может быть, в дальнейшем он не будет себя вести таким дураком, каким старается показаться сейчас.
Они находились в той комнате, где было совершено нападение на миссис Китт. С Роджером было трое местных полицейских работников. Ему не терпелось возвратиться в Ярд, где под рукой были всяческие специалисты и ничего не стоило связаться с нужными людьми. Возможности окружных управлений были ограничены, а в деле, где вопрос касался двух довольно отдаленных округов — Лигейта и Тоттинга, было крайне необходимо установить и наладить правильную связь.
Сегодня же требовалось проверить, чем были заняты бывшие члены Вейтовского комитета, нужны были данные о состоянии курносого, которого он разделал на лестнице в доме Вейта.
Он хотел знать, когда же можно будет снять показания с миссис Китт и что еще добавит ее супруг. Д-р Китт уехал в больницу вместе с
Больше всего Роджеру хотелось заняться поисками Розмари Джексон. Жена Джексона не выходила у него из головы.
Она все еще продолжала спать и видеть удивительные сны.
Роджер отправил Питера Вейта и девушку под охраной в Скотланд-Ярд. Сам же поехал в Сент Джон-Вуд, где «ночной» инспектор сообщил ему дополнительные сведения о наркомании миссис Каклифф.
— Это печальный случай, Каклифф благодарит и боготворит свою жену. Она на пятнадцать лет его моложе, и у ней есть на что посмотреть. Время от времени она отправляется на «героиновый кутеж». Вы представляете, что это такое? И возвращается домой с изрядным запасом. И от того, что он знает, как она безумно страдает от наркотиков, он позволяет ей еще неделю его употреблять, а то и в течение пары недель… Позднее ему стало ясно, что дальше так продолжаться не может и он настоял на курсе ее лечения. Я знаю Каклиффа уже десять лет, сейчас он женат на развалине. Невероятная трагедия для такого человека, как он…
— Далеко ли он живет и где находится его жена? — спросил Роджер.
— Она дома, но они обманывают себя какими-то «лечебными курсами», — цинично добавил офицер.— Я разговаривал с Каклиффом, когда получил запрос из Тоттинга. Он сказал, что не ляжет ранее 2–3 часов ночи и с удовольствием встретится с вами, если вы заедете. Однако, он сомневается, что сможет помочь.
Было около часа ночи.
— Уверены, что сейчас не слишком поздно для моего визита?
— Только не для Каклиффа, — с уверенностью ответил дежурный. — Может быть, и мне с вами поехать?
Водитель машины, который покалечил почти четыре года назад миссис Роули, все еще бодрствовал.
Роджер располагал всего лишь его фотографией четырехгодичной давности, по которой он мог судить о его наружности. Живой же человек показался ему энергичным, настороженным и гораздо более напористым, чем он предполагал. Здание близ Риджент-парка было окружено собственным садом, оно восхищало своей простотой и элегантностью.
Первое знакомство с внутренним убранством порождало уверенность, что здесь гармонично сочетаются большие деньги и изысканный вкус…
Каклифф казался усталым, но никто бы не мог усомниться в его богатырском здоровье и полном материальном благополучии.
— Да, — торопливо сказал он Роджеру, — мне иногда даже приходит в голову, что это возмездие за смерть той женщины, хотя до сегодняшнего дня я не могу ни в чем себя упрекнуть. Я был не виноват. Обычно я езжу очень быстро, но на этот раз — со скоростью 25 миль в час… — он замолчал. — Порой невольно начинаешь думать, что на тебе лежит проклятье. Через несколько месяцев после того случая заболела моя жена. Сначала я не понял, что это наркомания…