Следы всегда остаются
Шрифт:
— Дальше говорить? Ведь вы уже все знаете?
— Нет, нет, говорите, — потребовал Бородин.
— Все вместе мы пошли к реке. От нас не отставал Шульгин. Нужно было избавиться от него. Довгаль сделал это ловко. Он подтолкнул Кирика, тот неловко зацепил Шульгина, они повздорили и даже затеяли драку. Поднялся шум, послышались свистки милиции, мы разбежались в разные стороны. Но предварительно Довгаль успел сказать, чтобы собрались на дальней лужайке, в самом дальнем углу парка.
— В общем взяли выпить и пошли на лужайку.
— Это мне много, себе же оставляйте, — сказал он.
— Пей, нас не жалей, мы себя в обиде не оставим.
Довгаль достал еще пол-литра и налил себе и мне.
— Мы, брат, для друзей ничего не жалеем. Пей!
Кирик выпил. Наши стаканы продолжали стоять на месте.
— Наверное шелк выручает, — заплетающимся языком проговорил Кирик, указывая на бутылку с водкой.
— Конечно, он помогает, — в тон ему отвечал Довгаль.
— Знаю, я все знаю, — продолжал Кирик. — И ты, и ты, и он, — Кирик указывал пальцем на сидящих друзей. — Все вы имеете. А я? Почему меня обошли?
— Как обошли? — стал оправдываться Довгаль. — Вот и пригласили тебя, чтобы выпить и поговорить.
— Тогда вы молодцы, честное слово, молодцы. Налей еще немножко.
Довгаль выполнил его просьбу.
— Слушай, Петя, а сколько бы ты хотел иметь шелка или бостона? — обратился к нему Довгаль.
Я сидел и наблюдал за происходящим, нервничал, но все же сдерживал себя.
— Мне много не надо. Дадите на пару костюмов, и хватит, — ответил Кирик.
— Ты, оказывается, покладистый парень.
— Ну что, пошли, дадим ему на пару костюмов, — сказал Довгаль.
Мы все встали, я взял под руку Кирика и пошел первым. За нами шел Довгаль, потом Зайцев.
Кирик качался из стороны в сторону. Он хотел говорить, но ничего не получалось. Пройдя два-три шага, я услышал выстрел, Кирик схватился рукой за голову, попытался повернуться назад, но не смог. Я бросил Кирика. Он упал. Я повернулся и увидел, как Довгаль передает пистолет Зайцеву. Тот выстрелил и стал передавать мне. Я не хотел стрелять.
— Все должны расписаться, — зло поговорил Довгаль. — Не забывай, с кем дело имеешь.
Но я стоял в нерешительности.
— Бери и стреляй быстро, а то и сам получишь, — он сунул мне пистолет. Я взял и выстрелил. Остальное вам все известно…
— А куда делся пропуск на вывоз груза?
— Я порвал его, как только выехали за ворота, и кусочки выбросил на дорогу.
— Охрана знала о краже?
— Нет! Она выпустила машину, хорошо зная меня. Ведь я сделал первое преступление в своей жизни.
Кошкин тяжелым, умоляющим взглядом обвел присутствующих и замолчал. В кабинет привели Зайцева.
— Оказывается, вы не все нам рассказали? — обратился к нему Бородин.
Зайцев метнул взгляд на Кошкина.
— Да, — Бородин догадался,
— Нет, брата там не было, — опустив голову и ни на кого не глядя, пробормотал Зайцев.
— Кошкин, напомните Зайцеву, кто убивал.
— Видите, Зайцев, Кошкин рассказывает не так, как вы. Кто же из вас правду говорит? Не забывайте, по закону полное раскаяние смягчает вину и уменьшает наказание.
Зайцев посмотрел на Кошкина. В кабинете несколько минут стояло молчание. Потом он обхватил голову руками, глаза его горели, что-то колючее распирало и в го же время сжимало горло. Он хотел заплакать, чтобы излить все то, что накопилось в его измученной душе. Но временами, поднимая голову, он смотрел на окружавших и с трудом, но сдерживал себя. «Выдержать, выдержать», — твердил про себя Зайцев. Но прошлое терзало его. Наверное, он снова и снова вспоминал прожитую жизнь, и это давило, мучило его. Ведь так мало еще прожито на свете, и столько пустого и страшного.
— А брата вы тоже арестовали? — спросил он, посмотрев на Бородина.
— Конечно, — подтвердил майор Бородин.
— Кошкин сказал правду, — тихо произнес Зайцев. — Брат был с нами…
Раздался телефонный звонок. Майор Бородин поднял трубку и долго слушал. «Хорошо, молодцы, здорово», — не переставая, говорил он.
— Докладывал Никулин. Большое количество ткани спасено. После очной ставки с Воронкиной созналась и Лунева — объяснил Бородин, положив телефонную трубку.
— Давайте послушаем ее, — предложил Лысов. — Ведь мы не знаем, как у нее родилась мысль совершить кражу, а это начало преступления.
В кабинет ввели Луневу. Тяжело вздохнув и посмотрев на присутствующих, она начала свой рассказ:
— Когда прибыла очередная платформа, я взяла документы и пошла принимать прибывшие контейнеры. Они шли со всех концов страны и были забиты разными товарами. Каждый контейнер имел свои документы, которые следовали с одной станции на другую, от одного передаточного пункта к другому. Разгрузив платформы и поставив все контейнеры под навес, я стала сверять их с документами. Я пересчитала контейнеры: их оказалось двенадцать. Документов же было на одиннадцать.
— Не ошиблась ли? — подумала я и вновь пересчитала. — Нет, контейнеров прибыло двенадцать, а документы на одиннадцать.
Я вновь стала проверять. На этот раз каждый документ сверялся с номером контейнера. Когда проверка подошла к концу, я увидела лишний контейнер. «Отправлен с фабрики «Красная заря» — прочла я. Шелк и бостон без документов… Что это значит?
И в эту минуту в моей голове мелькнула подленькая мысль: нельзя ли поживиться за чужой счет. А что если рискнуть, никто не узнает, не докопается. Посмотрев в окно, я увидела экспедитора конторы «Главчермет» Кошкина. Он шагал по грузовому двору.