Слегач

Измайлов Андрей

Продавец сказал, сколько Жилин должен.

– - Как?
– - переспросил Жилин, отнеся услышанное за счет чавкающей дикции.

Продавец с удовольствием повторил.

– - С ума сойти, -- честно сказал Жилин.

– - Братищев!
– - в интонации "Дык!" чавкнул продавец.
– - С картинками! Берем?..

– - Разумеется, -- пробормотал Жилин, опуская глаза, чтобы отсчитать названную сумму и заодно не видеть жующей физиономии. Десятки не хватило. В рублях.
– - Вы ничего не имеете против долларов?

Можно было отлучится до ближайшего

обменного пункта и вернуться, но Жилину захотелось поскорее уйти и уже не возвращаться. Пять лет назад, помнится, в столице никто ничего не имел против долларов, против рублей -- да, но не долларов.

Физиономия продавца разительно изменилась. Чавканье прекратилось. Скулы закаменели, будто чуингам намертво склеил челюсти. "Крепок, как гранит, Варшавский Щит!" Плакат.

– - А ну канай отсюда! Валютчик! Гад подколодный! Нет рублей, и не хапай товар! Мы торгуем за рубли, поал, гнида! Только за рубли! Засунь свои баксы себе в задницу и канай отсюда, поал?!
– продавец форсировал голос, явно привлекая внимание прохожих.

Нелогично. Даже если к доллару почему-то здесь охладели, зачем орать-то! И не охладели, отнюдь! Это жвачное говядо предпочло бы... не рубли. Судя по флюидам. Однако демонстративно блажило. Вот-вот. Демонстративно. Будь Жилин блюстителем-провокатором, испытывающим гражданина на благонадежность, и раскуси гражданин подвох, именно так блажил бы гражданин, смачно именуя подставного "валютчика" и гадом подколодным, и гнидой, а то и козлом в клеточку. Собственно, так оно и... Кроме того, что Жилин -- не блюститель-провокатор.

– - У меня просто мало рублей, -- дружелюбно сказал Жилин. Дружелюбие далось с усилием.
– - А долларов много. Я просто бедный турист. Богатый.

– - Проблемы, мастер?
– - детина с перебитым носом спросил участливо, но с отчетливой куражливостью. Их откуда ни возьмись за спиной Жилина возникло трое -- все трое массивны, коротко стрижены, пустоглазы.
– - Проблемы?!

Вопрос как бы к продавцу, но Жилина поприжали, не плотно и тем не менее давая понять... справа-слева-сзади.

– - Баксы хотел мне втюхать!
– - обвинило говядо.

– - Я турист, -- прикинулся Жилин смиренным дурачком. Ясно, что ПОПАЛ, но во что? Надо посмотреть.
– - А что, ребята, у вас валюту разве не принимают?

– - Принимают, братан, принимают, -- разъяснил Нос, -- но только через обменный пункт. Тебя как звать-то, братан?

– - Ваня, -- прикинулся "Ваней" Жилин.

– - Ид-ди ты! Сам -- Ваня, а хочешь национальный рубль подорвать...
– сокрушенность была почти неотличима от искренней.

– - Да не хочу я! Я просто не знал. Просто у меня рублей не хватило!
– - Жилин прижал руки к груди, играя лоха. Почему бы и нет? Вы со мной играете, я с вами сыграю!

– - А чего ему надо?
– - выяснил у продавца Нос, будто самого Жилина не было и в помине.
– - О-о! Братищев! Чукча -- чита-а-атель! Сколько ему не хватило? Десятки?! На! Порядок, мастер? В расчете?

Продавец закивал, мол, в расчете, и безвозмездно предоставил

полиэтиленовый пакет с хлипкими ручками. Нос не уложил, ссыпал туда все двенадцать томов -- беспорядочно, валом. Ручка тут же порвалась. Держи, сказал Нос. И Жилин вынужденно обхватил в обнимку неуклюжий пакет.

– - Должок за тобой, братан!
– - как бы пошутил Нос.

Дамочка непреклонного возраста приостановилась у прилавка, потрогала пальцем глянцевый покетбук с незатейливым названием "Просто Мария". (Гм! Луис Педрович?.. Зовите просто Мария!)

– - Это круто!
– - чавкнул продавец. Жилин перестал для него существовать.

Подельники новоявленного кредитора подтолкнули должника с боков -- в нужном направлении.

Направились, как выяснилось, к пункту обмена. Проблемы? Никаких! В России имеет хождение рубль. И только. Кто не знает, того готовы просветить и даже препроводить к ближайшему "обменнику". Ты ж десятку должен, мастер! В рублях. Щас поменяешь и -- рассчитаемся!

Забавно! Троица мордоворотов всерьез решила, что лох полностью смирился и идет куда ведут. Руки у Жилина заняты пакетом с книжками, но что руки... Забавно!

Детины довели лоха не до ближайшей подворотни, где, как предвкушал Жилин, лоха выпотрошат и дадут пинка под зад... как им кажется... Они все вместе действительно пришли в "обменник". Не ближайший. Но в "обменник". Натуральный, без "липы". В бутике. При входе в бутик нес службу закамуфлированный амбал, вооруженный "Дрелью" (шестнадцатизарядный, калибр 5,45).

"Обменник" находился в закутке, изолированный от зала могучей металлической дверью с окошком.

И плакатик над окошком "Сто долларов -- это всегда сто долларов!" -- со стрелками, указывающими на различия.

И уведомление "Осуществляя валютные операции с неизвестными, вы рискуете быть обманутым и совершаете уголовное преступление!"

И курс покупки-продажи мелом на грифельной дощечке...

Оп, стоп! Это что ж за курс бредовый! Одна-а-ако!

В спину давяще дышал кредитор со товарищи. Из окошка снуло глядела идентичная ряха. Потом дверь натужно открылась, и Жилин, теснимый троицей, оказался внутри вместе с троицей же и с ряхой.

– - А мы, значит, разве не через окошко будем?

– - Не, не через окошко. Так надежней, и шум снаружи не слышен... Да не будет он шуметь. Братан, ты же не будешь шуметь? А, Ванек?!

– - Не буду. Я вообще с детства -- как мышка.

– - Ну?

– - Что -- ну?!

– - У тебя ведь есть доллары?

– - Да. Но не по такому же курсу!

– - Неужто, братан! А что у тебя есть, кроме долларов? Вытряхивай! У нас принимают любую валюту. Марки, фунты, крузейро!

– - У меня нет крузейро. У меня есть макута, квача, тхебе...
– - Жилин перечислил далеко не все известные ему экзотические афро-бумажки, и не понаслышке известные. Заир, Малави, Ботсвана. А то еще -- нгултрум, даласи, каури, песева?.. Ситуация, ставшая предельно ясной, стала скучной.