Слегач
Шрифт:
Да, нехорошо получилось, но -- не до церемоний. Дробный световой сигнал. Вот он! Наконец-то!
Отсчет. Группа пошла! Он -- тоже. Задача, в принципе, одинаковая. Выйти к Лобной площади. Римайеру с группой -- подземными коммуникациями. Жилину -- в одиночку, по верху. Тик-так, тик-так!
Миновать цепь бэтээеров и бээмпэшек, стянутых к Белому дому в непотребном количестве, -- проще простого. Его почему-то никто ни разу не окликнул, не остановил. Ну да, комплекция, выправка, скользящая походка. Здесь его приняли за своего, в отличие от малолеток на баррикадах.
Далее и вовсе просто. Москва была на удивление пустынна и безмолвна. Только бронетехника -- но она
Жилин проторчал не менее двух часов (более, более!) по прибытии в заданную точку. Заданная точка для непосвященных выглядела обычной трансформаторной будкой. Но то -- для непосвященных. Строго говоря, это не совсем на площади, на Лобной... А на углу Фуркасовского и Мясницкой. Там же, в ряду служебных легковушек парковалась вроде бы серийная малоприметная "Волга"...
"In detail?" -- потребовал бы дотошный Айова подробностей.
"No comment!" -- охладили бы его.
"Си-Эн-Эн!" -- козырнул бы Айова.
"Дэ-Эс-Пэ!" -- побили бы козырь Айовы загадочной русской аббревиатурой.
Как-то там Айова Смит? Как-то там сопляки и соплюхи?.. Они там плохо...
Жилин откровенно коченел в заданной точке.
Эта шпана, заявившая о полном переходе власти в ее, шпаны, шкодливые руки, просто-напросто не распорядилась насчет Службы Безопасности. То есть распорядилась, но а) устно, мандражируя ставить продпись под конкретным и суровым документом, б) даже устно и то бестолково-глубокомысленно, типа "вы знаете, колонель Туур, что вам надо делать! с богом, женераль! на вас смотрит вся страна!". Ну вас всех в болото, право слово! Спецмудрость номер один: не спеши с командой "выполнить", ибо тут же последует команда отставить. И вся Служба Безопасности, сосредоточенная в комплексе тяжеловесных зданий на Лобной площади, просто заперлась по кабинетам, ожидая развязки... или, как минимум, завязки...
Потому Жилин откровенно коченел в заданной точке. На кой и кому нужен спец-одиночка!
Основное-судьбоносное творится сейчас не на Лобной, а на площади Свободы у Белого дома! (Или она пять лет назад называлась иначе? Как и Лобная, кстати...)
Жилин проклял всех и вся, последовательно, по мысленному обширному списку -начиная с бархатносезонной погоды (произносить сардонически!), кончая шпаной, засевшей в Кремле (дилетанты с присвистом!)... Где-то посередке мысленного списка -- Римайер, которого все нет и нет!
И что ты ему скажешь, Жилин, когда и если он появится?
Жилин скажет ему: "Римайер! Пока мы тут соблюдаем азы-буки-веди-глаголь Школы ради дюжины долбанных VIPов, у Белого дома гибнут сопляки и соплячки! И Айова Смит самозабвенно снимает это для Си-Эн-Эн, если не гибнет в данный момент вместе с ними!"
Жилин скажет ему: "Римайер! Ты железный человек! Следовательно... следовательно, ты можешь заржаветь... Нет, не то!.. Римайер! Ты нержавеюще-стальной человек! Ты способен следовать своим курсом, потому что выполнение поставленной задачи -- прежде всего. Ты не отвлечешься ни на секунду, ни на шаг в сторону, чтобы подобрать тонущих! И хорошо, если не пройдешь по их головам только потому, что они оказались на линии фарватера. Отсигналишь им приговор "Следую своим курсом!" и -- вперед, вперед! Дюжина особо важных персон много ценней матери-истории, нежели тысячи мальчишек и девчонок, верящих, что защищают истинное -- Белый дом, в котором осаждены как раз эти самые особо важные персоны, VIPы, которые как раз теперь -- вне Белого дома. И не мешало бы хоть это сообщить шпане, засевшей в Кремле, чтобы шпана сдуру не сотворила непоправимое! А, Римайер?!"
Жилин, сказал бы Римайер, мы идем на глубине восьми метров с перепадами уровней до пятнадцати. Карты у нас нет, Жилин, зато есть Савада, Гровер, Боас, Учитель и я. На все случаи жизни -- например, замуровали старый лаз, выводящий в основной коридор; например, протянули новую линию огня, без предупреждения "стой! огонь открывается без предупреждения!"; например, VIPы струхнули и дали задний ход, запросившись обратно; например, шпана распорядилась штурмовать Белый дом не явно, но тайно, -- именно подземными коммуникациями, именно подразделениями "гоблинов". И все перечисленные случаи (нет, не жизни! смерти!)... случились. А восемь (пятнадцать) метров земли, бетона, металла над головой экранируют намертво. И группа знать не знает о происходящем наверху и знать не желает. Точно так же, как и о происходящем с ней под землей неизвестно никому.
И что, собственно, такого-эдакого чрезвычайного и непредвиденного происходит наверху, Жилин?
– - Товарищи москвичи и гости нашего города! Убедительная просьба! Не скапливайтесь! Вы подвергаете опасности собственное здоровье и жизнь. Здание находится в аварийном состоянии! По последним только что полученным от специалистов данным, здание может рухнуть в любой момент! Товарищи москвичи и гости нашего города! Не вынуждайте применять экстренные меры для обеспечения вашего же здоровья и жизни. Убедительная просьба! Не скап...
Занудный громогласный баритон был хорошо слышен и на Лобной. И не только. Он вещал уже не про "полноценный отдых граждан". Он вещал про "аварийность" Белого дома. Значит, шпана решилась. А после шпана умоет руки: мы предупреждали! слушайте, слушайте! и не говорите потом, что вы не слышали! После...
"Крокодил" завис над крышей и замер в воздухе. Десяток добровольцев наверху, парни из "Алекса" страховали небо над Белым домом, они нацелили свои декоративные пукалки вверх. Для очистки совести. Опасались выброски десанта... Десант?! "Крокодил", штурмовой Ми-24, иначе -- вертолет огневой поддержки. На борт не поднимает больше трех человек. Остальное -- боекомплект...
"Крокодил" сбросил бомбу. Надо полагать, кумулятивную.
Белый дом рапидно, как бы нехотя преобразовался в бесформенную могучую кучку из стекла и бетона.
Гул и грохот.
Занудный баритон продолжал толковать об аварийности здания.
Бесформенная могучая кучка похоронила под собой более тысячи малолеток, не ушедших с баррикад, играющих в войну, отказавшихся взять в толк, что с ними не играют, но воюют.
По разным прикидкам -- еще не менее двух тысяч людей погибли, будучи в момент бомбардировки непосредственно в Белом доме.
Эти разные прикидки были потом, после. И запись произошедшего Жилин увидел лишь утром, поздним утром. По ТВ.
"Вот как это было!" -- сипло комментировались кадры хроники. Сиплость, перехваченное горло от победного восторга, от ненависти к побежденным, от накатывающей горечи за ушедших. Наконец обычная простудная сиплость -- ночь была с ливнями, никто не спал.
Вот как это было...
Пек Зенай выполнил свою миссию. Среди шпаны начались разброд и шатания. Кто-то выговаривал себе более-менее почетные условия сдачи, кто-то просто канючил "а что нам теперь будет?", кто-то угрюмо надеялся до последнего...