Слепой Пегас или БОМЖ с пистолетом
Шрифт:
Я покосился на вихлявого. Не сказать, как раздражал он меня. Особенно его усы.
— Вот, вот. Выходит. Два охранника с ним, третий открывает машину.
Моя потенциальная жертва отличалась мелкой конституцией. Этакий подросток в дорогом пальто до пят. Лицо его я толком разглядеть не мог. Интересно, как собирался его грохнуть мой предшественник, если ручка с фонариком подразумевают близкий контакт. Вряд ли они могут стрелять на таком расстоянии? По крайней мере, убойно. Или у него было что-то более основательное.
— Ну все, я вас оставляю. Адрес повторить?
Вот чего я не ожидал. Как оставляет? Какой адрес?
—
— Калашниковский проезд семь. Там домик всего на две квартиры. Не забудьте, что время у вас не много. Чао.
Буденовец вывинтился из машины и, словно призрак, растворился в полумраке.
Зрение у меня последнее время пошаливает. Но слух еще со времен службы радистом прекрасный. Я слышал в открытое окошко его чавкающие по слякоти шаги, потом хлопнула дверца. На ту сторону он не переходил, по эту сторону находится всего три машины. Скорей всего он в третьей. Да ему, наверное, и не нужно скрываться. Скорее всего, эти наблюдатели предусмотрены договором? Впрочем, откуда мне знать. Мне избавиться от него надо.
Я продолжал сидеть на месте пассажира, остро понимая, что следует вылезти на улицу. В моем бродяжьем облике находиться в дорогой машине просто опасно. Тем более, что наблюдается некое оживление, разъезжается народец.
Я все высматривал третью машину с буденовцем, поэтому не заметил подошедшего и напугался до икоты.
— Вовик, ты как тут?
Я чертыхнулся и уставился на Витька. Только этот несовершеннолетний гомик позволял себе ко всем обращаться столь фамильярно. Меня подростки-биченята обычно звали дедом. А он, надо же! — Вовиком.
Витек был самый богатый в нашем бомж-клане Белорусского вокзала. Хотя и платили ему за его попку гроши, но снимали часто. Смазливый был отрок. Выглядел он моложе своих семнадцати, борода с усами у него и не намечались, сам он был пухлый и непосредственный. Одевался гораздо лучше остальной бич-братии, хотя джинсовая курточка была грязноватая. Трудно сохранить вещи в порядке, ночуя то в канализации, то в подъездах.
— Хочешь поставить эту тачку?
Витек явно был под шафе.
— Эй, не рискуй. У меня деньги есть. Толстяк один целую пятихатку отвалил. И вкуснятиной всякой я прикололся от пуза. И ликера вмазал. Не рискуй, я покормлю.
— Послушай, Витек. Хочешь еще одну пятихатку заработать?
— А то!
— Вон, видишь две машины впереди. Высмотри, в какой люди сидят. И спусти воздух из шины. Сможешь?
— Один не смогу, — мгновенно среагировал Витек. — Но у меня тут на вассаре шестерик имеется, хочет как я научиться зарабатывать. Только его пока никто не снимает. Сейчас кликну.
Отрок защелкал языком на манер дятла с пластилиновым клювом. Не умел Витек свистеть, как не старался. Из подворотни выкатился малыш в апельсиновой дранной куртке до пят. Его десятилетняя шестерка по имени Вася-Василек. Самый младший в нашей когорте. Он прибыл из Тулы, где у него была бабушка-злюка. Отца он не знал, а мать недавно в очередной раз посадили. Зная, что его отправят в детдом, Василек смылся в Москву, поголодал на вокзале, благополучно улизнул от двух рейдов детской комнаты милиции и прибился к Витьку.
Пацаны пошептались и двинулись вперед. Как я и предполагал, наблюдатель сидел в третьей машине. Витек нахально постучал в ветровое стекло и начал вешать лапшу своим девичьим голоском. А Василек
Что ж, похвалил я сам себя, идея не самая плохая. Теперь лишь бы не попасться гаишникам.
Я достал бутылку, свинтил пробку и сделал солидный глоток. Потом перебрался на водительское место, предварительно открыв заднюю дверку для ребят. Они появились тот час и сообразительно залезли в машину. Я некоторое время повспоминал, куда двигать ручку автомата коробки передач, поставил ее на нужное деление и вдавил газ.
Выруливая из Столярного на небольшой скорости, я посматривал в зеркальце. Наблюдательная машина не спеша двинула за мной.
— Ты от нее оторваться хочешь, — догадливо проворковал Витек, — так не волнуйся, все будет тип-топ. Василь оба задних спустил. Да, Василь?
Василек радостно закивал. Ему нравилось в крутой машине, само приключение радовало. Он еще не пропитался застарелым страхом много страдавшего человека. Я же боролся с синдромом ужаса испытанным лекарством — каждый глоток вливал в меня уверенность.
Н Красной Пресне я резко прибавил скорость и с наслаждением увидел в зеркало, как машина с буденовцем начала отставать.
— Сколько там людей было? — спросил я Витька.
— Трое. Двое впереди, один сзади. Тот, кто рядом с шофером, с такими усищами...
Витек еще что-то болтал, но я уже не слушал. Сейчас следовало отъехать подальше и бросать опасную машину. Хотя...
Я свернул в первую улицу, потом заехал во двор и остановил машину. Не верилось мне, что профессионал охотился на человека с таким жалким арсеналом. Тем боле, что эти мини-пистолеты лежали в бардачке. Я зажег свет и начал поспешный обыск. Пацаны тоже шарили на заднем сидении.
Увы, в машине оружия не было. Я сунул в карман сотовый телефон, в другой — заветную бутылку и вылез на улицу. Оставался только багажник. И там я обнаружил симпатичный пластиковый чехол. Ни открывать его, ни тащить с собой мне не хотелось. Я, честно говоря, рассчитывал на простой пистолет, который мог бы пригодиться. Ну, что ж...
— Пошли, пацаны, — сказал я, — дел куча, скоро мы будем богатыми. Нам надо на Речной вокзал попасть.
Вылезая из машины я забыл взглянуть на часы. Но было предположительно часов пять. Скоро откроется метро, самый лучший вид транспорта для таких, как я. Я пошарил по карманам. Из советских денег от покупки водки должно было остаться что-то. Осталось тридцать рублей. На метро хватит.
Я сделал пару хороших глотков, навинтил пробку, бросил ключи от машины под колес и мы дворами пошли к “Баррикадной”.
Во времени я немного ошибся, но ошибся в лучшую сторону — метро уже работало. Через полчаса мы вышли на Речном. Я знал, что неподалеку имеется недорогая гостиница. Гостиница была мне просто необходима. Единственное, что пугало, так это то, что могут не пустить в таком виде.
Обменный пункт еще не работал, но около него крутились менялы. Долларовый кирпич ворошить пока не стояло. Я вытащил несколько бумажек той непонятной валюты, подошел к ним и спросил, что это и сколько стоит? Оказалось — английские фунты. Солидные деньги. Менялы приняли их охотно. Подозреваю, что они меня при этом сильно надули, но что еще может требовать бич, явно укравший эти ассигнации. По крайней мере, в руках у меня было две тысячи, вполне достаточно для гостиницы.