Слепой странник
Шрифт:
Затем демонстрировалось фото очередного спасённого с «Астры».
Никого, казалось, не беспокоило, что у всех возвращённых членов экипажа и туристов жуткие провалы в памяти, нервный шок и тому подобные «прелестные» последствия произведённой Си-А процедуры клонирования. Всех куда больше озаботил вопрос, каким образом Вайссе удаётся «разыскать» тех, кто по всем параметрам уже должны быть даже не один, а раз десять мертвы.
Толпы журналистов осаждали квартиру Маркова и ангар, где находилась Си-А, пока, наконец, спасатель не сделал публичное заявление перед телекамерами, требуя прекратить подобное безобразие.
— Моя жена имеет право не раскрывать своего секрета. Добавлю от себя: эта её способность уникальна даже среди представителей нашей цивилизации. Например, я такого делать
Но с каждым днём в газетах и глобальной информационной сети появлялись всё более сногсшибательные версии того, как Лори удаётся «воскрешать мёртвых». Марков, читая их, смеялся до судорог, как никогда в жизни.
— Создатель и Великая Мать! — кричал он с утра пораньше, получив на свой домашний монитор очередной «шедевр» жёлтой прессы. — Любимая! Это просто умопомрачительная галиматья!
Лори с удовлетворением отмечала, что словарный запас её супруга заметно обогатился, благодаря их совместному проживанию в течение этого месяца.
— Ты, оказывается, владеешь тайнами древнего клана вселенских ведьм, умеешь вызывать стихийные бедствия, мор и эпидемии, кроме того, участвуешь в ритуалах жертвоприношения во имя какого-то экзотического божества Лу-Тту, которому поклоняются на планете Призраков.
— Фу, какая гадость! — морщилась Лори. — Неужели им доставляет удовольствие писать подобное?
— Они отрабатывают свой гонорар. Радуйся, что прошли те времена, когда по обвинению в колдовстве сжигали на кострах. Кроме того, явный идиотизм этих статей убеждает меня в том, что ни один здравомыслящий человек в них не поверит. Нет, любимая, как только вытащим оставшегося члена экипажа «Астры», Си-А сделает нам карточки без «обратной связи», и мы отправимся в какое-нибудь красивое местечко. Например, на север. Я так соскучился по ослепительно белому снегу и кристаллам льда…Ох, прости! — прервал он самого себя с неловкой улыбкой. — Привычка! Тебе бы, наверное, куда больше хотелось провести медовый месяц, которого у нас пока ещё не было, возле моря или в горах?
— Всё верно, — сказала Лори и полушутливо добавила. — Как мы с тобой находим общий язык при столь разных вкусах?
Марков ласково притянул её к себе.
— Наверное, эта разница кажется значительной лишь на первый взгляд, — он не успел закончить фразу.
Их губы соприкоснулись, и утренний кофе опять остался остывать на столике рядом с кроватью…
Что им было за дело до недалёких журналистов, у которых не хватало фантазии дальше «ведьминской» темы? До всего мира? Спасатель иногда жалел только об одном: что он не понял раньше, какое чудо эта девушка, полюбившая его столь трепетно и преданно, и что столько времени она страдала из-за его собственных глупых страхов.
Сентябрь был в самом разгаре. Бархатный сезон… За окном тёмной позолотой блестела листва берёз.
— Всё-таки вначале необходимо сосредоточиться на работе, — Лори откинулась на подушки, делая вид, что пытается остудить неуёмный пыл мужа. — О развлечениях подумаем позже. Не сбивай мой настрой. Сегодня мне предстоит в последний раз попутешествовать до «Астры» и извлечь оттуда самый тяжёлый и нервный груз — второго пилота.
Груз и в самом деле был тяжёлым и нервным. Вайссе уже несколько раз пробовала провести себя в сознание этого мужчины, но её попытки до сих пор не увенчались успехом. Второй пилот Дженкинс был экземпляром в высшей степени мнительным и подозрительным, а, соответственно, его сознание напоминало захлопнутый ящик. Девушка всерьёз опасалась, что этого последнего субъекта ей извлечь не удастся. Однако у Дженкинса тоже имелась куча родственников, которые с нетерпением ожидали его возвращения. Обмануть их ожидания Лори не могла.
— Теперь я понимаю тебя, — сказала она, — почему ты не бросил это дело. Хотя тебе много раз хотелось, не так ли?
— Да, это правда, — признался Марков, опуская голову и погружаясь в воспоминания. — После первого рейда на Солёный Берег — не самую страшную планету в моей практике, как выяснилось впоследствии, — я проклял всё. Я решил, что ещё раз такого напряжения не вынесу. Я терпеть не мог этих нахальных, самоуверенных землян. Я не хотел работать с одними из них и спасать других. Но там, — тут голос его стал тише и мягче, — была одна женщина. Я вытащил с Солёного Берега её двадцатилетнего сына. А мне самому тогда было что-то около двадцати трёх… Когда мы вернулись, мать того парня бросилась к моему тогдашнему командиру, Вячеславу Пахоменкову, и спросила: «Кто из ваших ребят спас моего сына?» Это никого не удивляло. Те же вопросы задавали и остальные родители. Но одно дело знать про других и совсем другое, когда лично к тебе подбегает взволнованная женщина с мокрым от слёз, раскрасневшимся лицом и бросается перед тобой на колени, повторяя: «Спасибо, спасибо!» Я так и не смог подать прошение об отставке, хотя по дороге на Землю почти был уверен, что сделаю это. Не буду отрицать, я думал также и о том, что в подобных экспедициях однажды наткнусь на планету, где окажутся другие та-лоо… Но, с другой стороны, я всё время вспоминал ту женщину и её сына. Ребята из команды, которую мы отправились тогда спасать, умудрились заснуть на Солёном Береге, удалившись от своего аппарата на значительное расстояние, да ещё зачем-то сняв защитные костюмы! Весь экипаж поголовно решил почему-то, что планета абсолютно безопасна для людей, наверное, потому что там находилась вода в жидком состоянии и состав воздуха напоминал земной… Проснувшись, ребята обнаружили, что их тела начали закристаллизовываться в соль. Сколько они там проспали, неизвестно. Может, не одни сутки… Скорее всего, сама планета устроила им это путешествие в страну Морфея и, вероятно, она же внушила мысль о безопасности. Тот из ребят, кто пострадал меньше всех, ухитрился на руках проползти до корабля и подать сигнал SOS. Когда мы туда прибыли, многие из экипажа были по шею обёрнуты в соляные кристаллы, а тот юноша, о котором я говорю, лежал на берегу озера. Он не мог двигаться и уже начинал задыхаться. Спасатели его не заметили в спешке, а те, кого извлекали из соляного панциря, были слишком обеспокоены собственной персоной, чтобы вспомнить о товарище. Я уловил его мысленный крик: «Помогите!» и нашёл его. Я подумал, имею ли право уходить из спасателей? Ведь тот юноша наверняка погиб бы! Никто другой из нашей команды не умел читать мысли. Пусть в те дни я ничего не знал про цветок и звезду, но вдруг подумал: смогу ли потом убедить себя в том, что неповинен в чьей-то смерти? Заставить свою совесть замолчать?
Лори накрыла его руку своей.
— У меня так же, — сказала она. — Именно поэтому я должна вернуть Дженкинса семье.
Марков улыбнулся.
— Удачи тебе, милая Хранительница!
— Удачи нам обоим, — поправила его Лори, крепче сжимая ладонь любимого.
Она опять шла в межпространстве, чувствуя мир, который покинула, только по тянущейся позади трепетной ниточке, соединявшей её с сознанием мужа.
Те же ощущения, что и обычно, то же нежелание поддаться страху и сомнениям…
Салон корабля… Но она не чувствует себя единым целым со вторым пилотом. Дженкинс паникует. Он не хочет впускать внутрь себя нечто, настойчиво желающее пробиться туда. Он, несомненно, ощущает её присутствие и боится. Ох, уж эти земляне с повышенной сенситивностью и мнительностью!
Отвлечь его — вот решение. Когда человек растерян, он безоружен. Как и та-лоо, впрочем. Каким же образом? Лори внутри сознания Вайссе лукаво улыбнулась, подкинув удачный вариант решения своему второму «я»: «Попробуй внушить помощнице мысль поцеловать своего босса».
Нехорошо. Внушение никогда не одобрялось учителем Вай-То-Ли. Он всегда говорил: «Нельзя никого лишать свободы выбора». Тем более, в сфере личных чувств. Но у неё нет другого выхода.
«Поцелуй его, тебе же этого безумно хочется, — шепнула она француженке, будто змей-искуситель. — Ты ведь считаешь его очень обаятельным мужчиной. Ну, давай, смелее!»
Девушка легко поддалась. Недаром она была первой, кто раскрыл свой Узор для Вайссе.
Француженка склонилась ближе к Дженкинсу и страстно поцеловала его в губы. Тот вздрогнул от неожиданности и изумлённо уставился на свою помощницу. Очевидно, спятившую. Может, уже неизлечимо.