Слепой странник
Шрифт:
Марков ещё никогда не чувствовал себя так странно. Будто одна часть его сознания находилась в прежней реальности, а другая — влекла дальше, пытаясь подготовить к чему-то новому. Картинки накладывались одна на другую… Это уже случилось с ним однажды на планете Странников, когда у него по непонятной причине начал меняться Узор. Но тогда не было страха близкой разлуки, не было любимой, которую он терял, не успев обрести.
Лори стояла рядом, держа его за руку. Её длинные волосы, почти уже совсем седые, растрепал влажный ветер, бриллианты искр зажгло в них солнце. Капли воды
Ещё одна волна подкатила к их ногам.
«Это я во всём виноват! Если бы я раньше одумался и решил связать с ней свою жизнь, ничего бы этого не произошло. Почему ей пришлось пройти через подобное, чтобы я смог понять, как сильно люблю её?»
Чайка пролетела так близко, что едва не задела их белым крылом с серой отметиной.
«Прощайся! — говорил её надрывный, резкий крик. — Прощайся!»
Лори повернула к нему бледное лицо. Мокрое от воды или от слёз… Он никогда этого не узнает.
— Поцелуй меня. Конечно, если тебе по-прежнему хочется прикасаться ко мне…
— Как ты можешь! — он порывисто обнял её за плечи, целовал её лоб, глаза, волосы, повторяя. — Прости, любимая! Прости! Если б я только мог изменить свои поступки!
— Не надо, — она приложила ладонь к его губам. — Те ошибки, что мы делали… А мы все их делали! Пусть они остаются в прошлом. Я была счастлива. И я сама решила всё и насчёт трансформации, и насчёт путешествия в альтернативный мир. Кто знает, Узор Дженкинса был виноват, или всё случилось по иной причине? Может, и правда, где-то просто угасает звезда…
Марков крепче прижал её к себе, словно не желая выпускать до скончания века.
— Мне так много хочется успеть сказать тебе, — продолжала Лори, — но времени почти нет. Знай одно: кем бы я ни была — та-лоо, шепси, жителем Земли, я любила тебя и буду любить сильнее всех. В Священных Свитках говорится, что когда заканчивается Странствие, Узор не умирает, он только изменяется. Наше настоящее путешествие происходит на более высоком уровне, а здесь, в этом мире, мы оказываемся просто для того, чтобы там сократить свою дорогу между пунктами А и Б. Что-то вроде си-прибора, только куда более совершенного… Всегда приходится совершать переходы, Странник! И тебе, и мне. Но я обещаю, мы ещё однажды встретимся, — опять выражение её лица стало похоже на Вайссе, а Лори исчезла, но у спасателя сейчас не было ни сил, ни желания анализировать.
— Мы ещё встретимся, — она разжала объятия и шагнула в воду.
Только теперь Марков понял, зачем Вайссе так просила отвезти её к морю.
— Лори, нет!!! — он бросился за ней следом.
Она остановилась, обернулась назад и посмотрела на мужа умоляющим взглядом:
— Прошу, любимый! Позволь мне уйти.
— Я пойду за тобой! Я не хочу оставаться здесь один!
Прощальные лучи солнца скользили по воде, и море стало алым, будто пески Красных Хребтов. Ещё одна картинка… Где же настоящая реальность?! Разорвать, разорвать эту бумагу, на которой всё ненатуральное, нарисованное! Разнести в клочья обманчивые декорации! Что там, по другую сторону? Неужели опять пустыня?
Хранительница стояла по пояс в морских волнах. Судя по внешнему виду, ей уже было что-то около восьмидесяти. Целых пятнадцать лет для неё прошли за какие-то два часа.
— Ты должен остаться, — умоляюще проговорила она, обращаясь к Маркову, стараясь убедить его, как маленького, который не желает слушаться. — На меня Создатель не разгневается. Он уже и без того призывает меня к себе. Он только пожурит свою Дочь за то, что поторопилась ему навстречу. А если ты вдруг придёшь, когда тебя не звали? Создатель очень рассердится! Поэтому ты должен остаться здесь.
— Но я так не могу! Не могу!
— Не перечь Создателю, Странник, — сурово и бесстрастно промолвила вдруг Вайссе и добавила мягко с легким английским акцентом. — Прощай, любимый! Не иди за мной. Пожалуйста.
Он стоял по колени в солёной воде и беспомощно взирал на то, как она постепенно погружалась в эти алые, расступающиеся перед ней волны… по грудь… по плечи… по шею… Потом исчезла вся. Сверкающая поверхность вод сомкнулась над седыми волосами. Серебристое и алое. Красные Хребты.
— Нет! — Странник кинулся обратно на берег, рухнул на песок, молотя по нему кулаком, пока не разбил руку в кровь. — Будь оно всё проклято!!! Проклято!!! — потом он уронил голову на руки и затих.
Кромка солнца коснулась края горизонта, и кроваво-красная полоса, разделявшая небо и воду, прощально мигнув, угасла, чтобы родиться вновь следующим утром.
Он очнулся от того, что кто-то осторожно коснулся его плеча. Фигура в белом опустилась на колени с ним рядом.
— Лори?! — он рывком подскочил и с колотящимся сердцем схватил за руку подошедшую к нему женщину.
— Нет, — тихо ответил ему знакомый голос. — Это Си-А. Я испугалась за тебя и решила пойти следом. Я всё видела, Попутчик. Мне так жаль…
Марков отпустил её руку и снова тяжело упал на песок.
— Я не хочу больше жить, — сказал он бесцветным голосом. — Больше нет смысла жить.
— Неправда, есть! — упрямо перебила его Си-А, присаживаясь рядом. — Ты знаешь, многие жрецы Лоо совершали тот же обряд — хоронили себя в воде за несколько минут до смерти.
— Это просто обряд, — едва шевеля сухими губами, произнёс Марков, отстранённо глядя за горизонт. — Всего лишь обряд.
— Нет. В утерянной вами части Священных Свитков сказано, что вода, земля, огонь и воздух — это не только материя, но и энергия огромной силы. На Валле их в этом значении называют стихиями. Стихия убивает, но и даёт возможность родиться.
— Знаю. Валле больше соответствует стихия земли, Лоо — воды. Несмотря на различия верований, всё же чаще умерших хоронят соответственно принадлежности к той стихии, которая родственна Великой Матери данной планеты: в земле, воде… Есть поверье, — тут он запнулся, и к его бледным щекам прилила кровь. Голос перестал быть механическим и лишённым эмоций.