Слепой стреляет без промаха
Шрифт:
Затем кто-то выстрелил, и тут же послышались другие выстрелы. Беспорядочная стрельба разорвала тишину. Послышались истерические женские крики. Глеб, продолжая сжимать в руках винтовку, бросился к беседке. Лада даже не поняла, откуда он появился, и, ни о чем не спрашивая, послушалась приказа:
– Беги впереди меня! К морю!
Глеб злорадно ухмыльнулся, заслышав стрельбу на дороге, ведущей к шоссе.
На ходу он выстрелил в охранника, который привстал на судейском сиденье и вертел своим автоматом то влево, то вправо. Тот выронил оружие и полетел с вышки вниз головой.
– Быстрее! – прикрикнул Глеб, потому
Глеб первым вскочил в лодку, а затем, нагнувшись, подхватил Ладу под мышки и втянул ее наверх. Он тут же отсоединил трос, и тележка понеслась по наклонным рельсам к морю. Волны уже успели подняться не на шутку, и Глеб молил Бога, который, если, конечно, существует, должен помочь запустить ему двигатели прежде, чем нос катера войдет в воду.
Чихнул один мотор, затем другой. Бешено завертелись лопасти винтов. Глеб наклонил оба двигателя. Нос скрылся под водой, ветровое стекло залила пена.
Винты плавно вошли в воду, и катер, медленно набирая скорость, принялся взбираться на гребень волны.
Глеб схватил штурвал и обернулся. По бетонной дорожке к морю бежали люди, слышались выстрелы. Конечно же, с такого расстояния никто не мог попасть в две маленькие фигурки на гребне волны. Катер перевалил через вал, и преследователи на какое-то время потеряли из виду беглецов. Но впереди возникла вторая волна, и вновь катер оказался в поле зрения. На этот раз стреляли уже с более близкого расстояния. И Глеб понял: единственное его спасение – это как можно скорее миновать гребень, а затем попытаться, двигаясь между валов, разогнаться до скорости глиссирования. Тогда он вновь покажется уже в стороне, там, где его никто не ожидает.
– Лодку спускай! – раздались крики. Глеб, обернувшись, увидел, как спускают моторную лодку с борта катамарана, С кормы опускали вторую. «Ничего, я должен успеть уйти!»
Глеб наконец-то почувствовал, как катер подбросило, и он заскользил по поверхности воды.
«Лишь бы не выбросило на берег!»
Вал уже начинал закипать белым буруном, и тогда Сиверов резко вывернул катер навстречу волнам. Брызги окатили их с ног до головы, и с вершины волны Глеб увидел, что две моторные лодки уже отчаливают от корабля, увидел людей, бегущих по пирсу, стреляющих в него на ходу.
Развить большую скорость не давали волны, но все равно Глеб каждый раз брался за рукоятку газа, проверяя, опущена ли она до конца. А затем поняв, что этим ничего не добиться, придави тросик коленом, рискуя его оборвать. Двигатели взвыли чуть громче, на пределе своих возможностей. Берег в точках огней то возникал, то исчезал, наклонялся и, как казалось Ладе, вот-вот готов был перевернуться.
Она вцепилась руками в плечо Глеба и только коротко вскрикивала каждый раз, когда нос лодки зарывался в волны Лодки преследователей легко ориентировались по белой полосе, оставленной винтами. Вновь зазвучали выстрелы. Глеб, не выпуская штурвала из рук, обернулся. Он увидел метрах в трехстах от себя бешено мчащиеся лодки. В одной из них он различил Валентина. Тот держался рукой за раненое плечо и зло скалил зубы. Над его головой полыхнула вспышка, и Глеб ясно услышал, как пуля вонзилась в обшивку катера.
Около четверти часа расстояние между беглецами и преследователями не сокращалось. Глеб отстреливался наугад, надеясь лишь только испугать преследователей, а затем бросил это безнадежное занятие, весь сосредоточившись на управлении лодкой. Он даже не обращал внимания на причитавшую Ладу.
Та ухватилась руками за ветровое стекло, и казалось, ничто на свете не может оторвать ее от него. И вдруг ощутимо запахло бензином. Глеб обернулся.
– Черт! Прострелили бак.
Тонкой струйкой топливо вытекало в море. А тем временем лодки преследователей приблизились уже метров на сто. Нужно было срочно что-то предпринимать.
– Бери канистру! – скомандовал Глеб. – Вылей половину в море!
– Зачем? – слабо пролепетала Лада.
– Не время рассуждать!
Женщина на четвереньках пробралась к корме, к бешено ревущим моторам и, открыв канистру, стала выливать бензин.
– Готово! – крикнула она, закрывая крышку.
– Держи штурвал!
Глеб, не дожидаясь, пока Лада доберется до носа, сам перебрался на корму, схватил вторую канистру и тоже вылил половину бензина в море. А затем обе канистры полетели в море и замаячили удаляющимися черными прямоугольниками на вспененной поверхности воды. Глеб выхватил из карманов пистолеты и с двух рук принялся стрелять. Четыре пули прошли мимо, все-таки лодку сильно качало. А затем раздались оглушительные взрывы.
Канистры разнесло на куски, бензин вспыхнул. Теперь лодки было прекрасно видно в вспышках огня, который ковром стелился по морю. Глеб стал стрелять по лодкам, стараясь попасть в двигатели.
Обе лодки легли в галс, пытаясь обогнуть огонь, тем самым подставив свои борта под выстрелы. Глеб считал, сколько патронов осталось в обоймах. Из простреленных баков полился бензин. Еще секунда – и огонь охватил лодки.
Послышались крики. Кто-то прыгал в воду. Еще прозвучало несколько выстрелов. Глеб отчетливо увидел охваченного огнем Валентина, пытающегося выбраться из горящей лодки.
«Как там Лада?»
Женщина сидела, забившись в угол, прижимая руки к груди. Никем не удерживаемый штурвал крутился сам по себе. Глеб, держась за борт, добрался до него и как раз вовремя: лодку уже разворачивало боком к волнам. В последний момент он успел ее выровнять. А когда миновал еще несколько валов, то обернулся.
Догорали остовы лодок. Сиверов скользнул взглядом по морю, пытаясь отыскать спасшихся, но никого так и не увидел.
Он гнал свой катер вперед и вперед. Вскоре чихнул и заглох один двигатель, за ним другой. Наступила зловещая тишина. Глеб огляделся. Берега не было видно. Они находились в открытом море. Ни весел, ни бензина. На востоке небо уже успело слегка порозоветь, волны немного улеглись. Он еще раз крутанул бесполезный теперь штурвал и устало опустился на сиденье, обтянутое красной искусственной кожей.
– Лада, – негромко позвал он.
Женщина с трудом подняла голову и посмотрела на него глазами, полными слез и страдания.
– Лада, все в порядке, – ласково проговорил Глеб, протягивая руку и прикасаясь к ее волосам.
Она чуть подалась вперед. И тут Глеб с ужасом увидел, что из-под пальцев руки, которую она прижимала к груди, сочится кровь. Он схватил Ладу за запястье. Та через силу отвела руку в сторону, и он увидел набрякшую от крови рубашку и маленькую дырочку в ней чуть пониже левой ключицы.