Слепой в зоне
Шрифт:
Всего секунд пять понадобилось ему на то, чтобы сбросить в колодец мертвого надзирателя и его портфель, в котором лежал радиотелефон. Крышка быстро встала на прежнее место. После этого Владимир Петрович коротко махнул жене банкира ладонью, позволяя вернуться.
Анжелика села в машину, на этот раз спереди. Она опасалась посмотреть на заднее сиденье, в салоне ей чудился запах крови. Владимир Петрович оставался все так же бесстрастен, как и тогда, когда глядел на обнаженную грудь женщины, как и во время игры в карты, независимо от того, выигрывал
Устроившись за рулем, он стащил с рук перчатки, включил зажигание.
– Все отличное-ободряюще подмигнул он Анжелике, – Все сегодня получится, это я обещаю.
– Обещать можно все, что угодно, – через силу улыбнулась она подрагивающими губами.
– Нет, как я обещаю, так и будет.
– Да, дороги у нас назад нет, – пробормотала Анжелика, – поехали, – она посмотрела на часы. – У нас в запасе еще три часа, ровно три часа.
– Куда?
– Я покажу.
Машина проехала один квартал, второй, третий… Глядя на Анжелику, Владимир Петрович догадался: она еще не знает толком, куда ехать, просто что-то высматривает. Но это не его дело, свое дело он сделал. У него тоже оставалось три часа до самого основного, самого главного…
– Езжай в конец улицы и развернись.
Владимир Петрович, прилежно соблюдая правила, проехал перекресток, включил указатель поворота и развернулся на широкой улице, там, где сплошная линия разметки переходила в прерывистую, и медленно поехал в обратном направлении.
– Останови возле парикмахерской.
Владимир Петрович затормозил.
– Я вернусь не очень скоро, жди здесь.
Анжелика вышла из машины.
Когда-то, лет семь назад, эта парикмахерская выглядела вполне прилично.
Дорогой по тем временам ремонт, чешская сантехника, большие зеркала. Но теперь, после тех парикмахерских салонов, в которых бывала Анжелика, эта показалась ей ободранным сараем. Страх, охвативший женщину после убийства надзирателя, уже прошел. Она вдохнула в себя знакомые с ранней юности запахи лака для ногтей, шампуней. Убийство произошло так быстро, так быстро исчез труп, что почти ничего не осталось в памяти.
Парикмахерская была разделена на две части. Налево – женский зал, очередь в него человек пять, и полупустой мужской – направо. Анжелика бросила беглый взгляд на свое отражение в большом зеркале, провела рукой по длинным волосам и шагнула направо – в мужской зал.
Старый парикмахер близоруко сощурился и бросил:
– Женский зал налево, – Нет, мне именно в мужской, – сказала Анжелика, садясь без приглашения в кресло.
Парикмахер пожал плечами:
– Я, конечно, могу сделать и женскую стрижку, но у меня получится не так хорошо.
– Мне нужна мужская стрижка, – Анжелика указала на одну из цветных фотографий, укрепленных над зеркалом, – вот такая.
Парикмахер с удивлением уставился на фотографию: коротко стриженный затылок и шапочка из более длинных волос, подстриженных по одной линии. Бритые виски. Прическа для тинэйджера.
– Вот такая?!..
– Такая.
Анжелика
– Но зачем, девушка? У вас такие красивые волосы! – парикмахер перебирал в пальцах упругие пряди. – Вы враг сама себе.
– Я решила.
– Но зачем? Кому это понадобилось?
– Моему мужу, – не моргнув глазом соврала Анжелика.
– Он что, заставил вас пойти и постричься? Бросать такого надо!
– Нет, – Анжелика входила во вкус вранья, – он завел себе любовницу.
– И поэтому вы решили изуродовать себя? – парикмахер хоть и колебался, но все же завязал вокруг шеи женщины белую простыню, самую чистую из тех, что нашлись в его ободранном шкафчике.
– Да нет, просто у его шлюшки точно такая прическа, как у парня на фотографии.
– И вы думаете, что понравитесь мужу такой?
– Если ему понравилась она, то почему мне не постричься? Вдруг повезет, и он вернется?
Парикмахер замер с разведенными ножницами.
– Не могу, девушка, рука не поднимается.
– Если я замужем, то уж по крайней мере называйте меня женщиной, – непринужденно рассмеялась Анжелика.
– Не могу, – парикмахер опустил руку, а затем высвободил пальцы из колечек ножниц, положил инструмент на зеркальную полку. Затем умоляюще произнес:
– Может, вы походите по улице, подумаете?
– Вам не нужны деньги? – усмехнулась Анжелика.
– Да я вас могу и бесплатно постричь.
– Все что бесплатно – плохо.
– Даже любовь?
– Даже она…
Женщина, продолжая усмехаться, взяла ножницы, зацепила левой рукой толстый пучок волос и хладнокровно щелкнула лезвиями. После чего бросила отрезанные волосы на пол.
– Все, дело начато. Не пойду же я теперь такой на улицу?
Старый мастер тяжело вздохнул . и, топнув ногой, воскликнул:
– Была не была!
– Давно бы так, одно спасение – я никуда не спешу и не опаздываю.
Щелкали ножницы, гудела машинка. Анжелика с интересом наблюдала свое преображение. Она еще никогда в жизни не носила короткой стрижки и с трудом узнавала себя в зеркале. Наконец парикмахер повесил машинку на крючок, опустил ножницы в банку с дезинфицирующим раствором.
– Вы знаете, мне даже нравится, – признался он, – Вы теперь на мальчишку похожи.
– Ну, если моего мужа, как и вас, тянет на мальчиков… – продолжала шутить Анжелика в то время, пока парикмахер обходил ее с зеркалом в руках, так, чтобы она могла увидеть и свой коротко стриженный затылок.
– Мой вам совет: приведите в порядок семью и снова отращивайте волосы.
– Хороший совет.
– Это два совета.
Весь пол возле парикмахерского кресла был засыпан золотистыми, как медная проволока, волосами Анжелики. Парикмахер ходил, стараясь не наступать на них.