Слесарь 4
Шрифт:
Что еще надо сделать? Может, забрать лошадей, тем более они спокойно пасутся у дороги, потеряв своих всадников, они — мой законный трофей.
Попробую собрать их, чем я и оказался занят на ближайшие пять минут.
После нескольких подходов далась в руки только одна лошадь, более спокойная, остальные отбегали и не давались.
Ну и черт с ними! Проезжающие поймают.
Привязал лошадку на длинный повод и, запрыгнув в седло, поехал со своей нечаянной поляны смерти в сторону графства Вестерплитц, снова разглядывая рекламный щит и переживая
Мне опять повезло. Попал в подготовленную засаду опытных воинов, не рассчитавших мою магическую силу и даже кольчуги снявших, чтобы удобнее было ждать гостя. Увидев меня одного, торопиться надевать не стали, чего одного то бояться, тем более, что не рассмотрели, что я дворянин.
Что за судьба у меня такая, ведь год назад был нормальным парнем, никого не убил и не пробовал даже думать про такой ужас.
А теперь надо на чем-то счет вести, чтобы не сбиться.
И ведь ни разу не виноват, откровенно говоря:
— Первые две-три Крысы, скорее все же три, Понс тогда только помешал. Потом те двое, киллер и главарь кучи, который его нанял, их я не убивал, но умерли они из-за меня. Двое Рыжих, которые ждали меня в засаде возле трактира, еще двое умерли в домике мытни в порту, явно пытались убить вашего покорного слугу. У следующих двоих Рыжих это получилось, хоть и умерли они вместе со мной. Тут больше всего лошадку жалко, Криту.
— Если бы знал, куда заведет меня моя спесь, молчал бы, улыбался и кланялся этим уродам, Клану Разноцветных камней. Только содеянное не вернуть.
— Совместно с приятелями гвардейскими, но не лично, еще троих уркаганов в Асторе, те сами с ножами полезли. Полезное дело для города, ничего не скажешь.
— Лично убил иудушку этого, Клиса Верного, о чем не жалею совсем.
Итог, в Черноземье отправил на тот свет троих Крыс, шестерых Рыжих уродов и Клиса Верного, ту еще мразь, чуть не сдавшую меня.
В Сатуме все сразу пошло веселее и это веселье продолжается:
— После горного поселения мужа Изауры, ну, тот сам меня хотел убить. В караване один вор погиб после моего удара под колесами и копытами, потом двоих смертников на арене убил, деваться там оказалось не куда. Барона с баронетом и двоих их охранников в горах, тоже без выбора, или-или. Потом перерыв случился на пять месяцев почти, без кровопролития. Ни с Кроном и его парнями, ни с контрабандистами — все на тоненького прошло, но без смертей. Ведь могу же и так жить, как нормальный человек.
— Ну и, обоих баронов, убил, считай — благое дело сделал, женщин спас от доли ужасной. Про тех, кого разметал около башни и узнавать не хочу. Думал, все уже, из графства почти уехал и попал в засаду, здесь еще трое холодных и один покалеченный. Иерих еще от моего приказа умрет, еще одно благое дело, которое спишет все мои грехи на этом свете.
Итого, тринадцать на этой стороне Сиреневых гор покойников, если никто у башни не погиб.
Всего двадцать три по списку нелюдей, существ и людей, и никого не жалко.
С такими мыслями я
Глава 31 ЕДУ И СКРЫВАЮСЬ
Отъехал от места сражения рысью пару километров, я повстречал обоз из трех телег, управляемых крестьянами. На телегах лежат остатки непроданного товара, в основном, овощи и поделки из дерева, лавки и табуреты. Кто-то из сельских жителей наладил, видимо, производство мебели и теперь торгует в городе, заодно с дарами полей и огородов.
Сидевшие на передках телег возчики внимательно изучили меня, особенно ведомую на поводу вторую лошадь, переглянулись между собой, и я понял, что времени у меня не так и много, как я себе представлял, комфортной поезди не будет.
Не ожидал я, что вести об избиении патруля на краю графских земель теперь так быстро дойдут до наследников графа, раз он сам — при смерти. Но, это почти неизбежно, через полчаса селяне доберутся до придавленного всадника, освободят его, переловят лошадей и найдут в кустах может, даже, и своих знакомых, уже в прошлом, стражников. Снарядят гонца в замок и через пару-тройку часов из замка вынесется погоня за мной, подробно рассмотренным и детально описанным злодеем.
— Чьи люди будете? — решил я все же узнать, насколько быстро мне надо ждать погоню, понимая, что и придавленного кнехта можно было заколоть, оправдав себя словами, что это из гуманизма и для того, чтобы человек не мучился.
Тогда, может, весть, что именно колдун прорвался сквозь засаду и перебил ее, не настолько оказалась бы достоверна.
— Графа Бельвица мы, ваша милость, — с немалым достоинством ответил мужик с первой телеги, внимательно посматривая на, почему-то заинтересовавшуюся этим вопросом, их милость.
— Пошто спрашиваете, ваша милость? — поинтересовался второй, моложе первого.
— Думал, что вы люди графа Тирпица можете быть, — ответил я, махнул рукой, и поскакал дальше.
Да, и лошадь вторая под седлом, стопроцентная улика, успел подумать я, пока сам не посмеялся над собой, через полчаса улик будет столько, что могут и не поверить, что один человек может такое сотворить с матерыми и опытными в убийстве людьми. Но, как только пострадавший сможет говорить, сразу все станет на свои места.
Чертов колдун силой своей адской, убил всех доблестных стражников, известных своим гуманизмом и набожностью и только одного не приметил, что живой остался.
И погоня очень возможна, а, скорее всего, просто будет обязательно. Скрывшись за поворотом, я достал карту и рассмотрел, что ждет меня по пути. Через примерно двадцать километров на карте обозначен крупный графский город, куда мне теперь нельзя. Если я, конечно, не брошу лошадей, поделю груз и бросив большую его часть, смиренно зайду в город, как простой путник.