Слеза ангела
Шрифт:
От зажатого в зубах «макарова» успокаивающе пахло смазкой. Эх, тут бы не пистолет, а «калаш», да еще чтобы пули были серебряными, для надежности…
Сабурину повезло: пирс никто не охранял. На всякий случай минут десять пришлось посидеть под склизким от постоянной сырости настилом и понаблюдать за домом. Все спокойно, можно выдвигаться.
Земля мягко пружинила под босыми ногами, скрадывая звук шагов. Сейчас главное – добежать вон до того сарайчика, спрятаться в спасительной темноте, снова осмотреться, а дальше уж
Ползти было неприятно: холодно и колко, зато относительно безопасно. До спасительного укрытия, которое при ближайшем рассмотрении оказалось лодочным ангаром, Сабурин добрался без происшествий. Прижался мокрой спиной к стене, отдышался, хотел уже двигаться дальше, когда услышал голоса.
– Лодка готова, хозяин, – голос молодой, уверенный и самую малость подобострастный.
– Гости? – А вот этот сиплый, неприятный.
– Все собрались, ждут вас.
– Взрывчатку проверил?
– Проверил, осечки не будет. Ровно через полчаса все здесь взлетит на воздух.
– А ставни?
– Уже опустил, остались только двери.
– Рем, ты должен еще кое-что для меня сделать, – в сиплом голосе никаких эмоций, разве что легкое недовольство. – Эти олухи ждут обряда посвящения. Девочка готова. К тому моменту, когда дом взлетит на воздух, она должна быть уже мертва. Я обещал ей легкую смерть, ты уж постарайся.
– Сделаю, хозяин. А что с теми двумя?
– Их тоже нужно убрать, чтобы не подняли паники раньше времени. Все, иди, Рем. Встретимся в городе.
Вода с волос тонкими ручейками стекала на лоб и щеки. Сабурин вытер лицо и осторожно выглянул из-за ангара. На пирсе стояли двое: высокий мужик в костюме с «дипломатом» в руке и какое-то недоразумение в черном балахоне. Поверх балахона в лунном свете что-то поблескивало. Эх, жаль, что эти двое далеко, лиц не рассмотреть.
– Поторопись, Рем, – мужик в костюме развернулся и быстрым шагом пошел в сторону моторной лодки, а тот, что в балахоне, постоял немного и направился к дому – убивать Белоснежку…
Вот и пришло время для решительных действий. Тут уже не до анализа, тут главное – не опоздать.
Сабурин двигался бесшумно, как кот, но Балахон все равно почувствовал его приближение. Почувствовать-то почувствовал, но среагировать не успел. Легкий тычок рукояткой «макарова» в затылок сбил его с ног. Хорошо, если только оглушил, а не отключил окончательно. Балахон нужен ему в здравом уме и твердой памяти, без этого урода на поиски Белоснежки может уйти уйма времени, а его-то как раз и нет.
Мужик оказался тяжелым, чтобы перекатить его тушу с живота на спину, пришлось поднапрячься. Зато удар Сабурин рассчитал верно: жив Балахон, вон как глазюками зыркает.
– Кто ты такой? – еще и вопросы задает. А глазюки-то
– Будешь орать – убью, – сейчас не до церемоний, там Белоснежка одна с этими упырями.
– Смотри… – Голос у Балахона изменился, стал тягучим, как сироп. – В глаза мне смотри…
Сабурин посмотрел: глаза как глаза, только черные.
– Опусти пистолет… медленно, – это ему что ли? Ой, какой затейник этот вампирский прихвостень! – В глаза смотри, пистолет опусти… Черт!
От удара кулаком в челюсть голова Балахона откинулась назад, изо рта вырвался стон боли и, кажется, удивления.
– Загипнотизировать меня решил? – Сабурин сжал пальцы на бычьей шее, посильнее надавил на кадык. – Так тебе не повезло – не гипнабельный я.
Их проверяли на гипнабельность еще во время учебы в академии. Тщедушный мужичок с просвечивающей сквозь редкие волосенки лысиной вырубил практически всех сабуринских однокурсников. Самых стойких осталось всего пять человек, и с каждым мужичок работал индивидуально. Двое из пятерых оказались стопроцентно нечувствительны к гипнотическому внушению. Сабурин был одним из этих двоих. А теперь, пожалуйста, – Балахон пытается превратить его в зомби, так же, как совсем недавно Белоснежку. Вот кто был на той аллейке…
– Где она? – Сабурин с силой тряхнул мужика, тот испуганно моргнул. – Слушай, упырь недоделанный, я с тобой шутки шутить не буду, – ствол «макарова» уперся Балахону в подбородок. – Где девушка?
– В подвале.
– Как туда попасть?
– В холле слева от входа есть дверь, за ней лестница.
– Зачем закрывать ставни?
– Чтобы, когда придет время, из дома никто не смог выйти.
– От свидетелей решили избавиться? – Сабурин понимающе усмехнулся. – Лихо, одним махом семерых убивахом.
Упырь ничего не ответил, лишь скривил губы в презрительной улыбке.
– Взрывчатка где?
– Везде, – черные глазюки сверкнули злым огнем.
– Значит, взрывчатка везде, а взрыватель? – Сабурин надавил на рукоять пистолета чуть сильнее. – Лучше скажи сам, потому что времени на церемонии у меня нет, бить буду больно и жестоко, могу и убить ненароком.
– В кармане.
Взрыватель оказался похож на мобильный телефон, на экране которого красным мигали цифры. Обратный отсчет начался, и времени, если верить цифрам, оставалось в обрез.
– Отключай! – Сабурин сунул взрыватель упырю. – И смотри мне без сюрпризов.
Палец с похожим на коготь перстнем ткнул в какую-то кнопку, и цифры на экране «мобильника» погасли. Сабурин вздохнул с облегчением, хоть одной проблемой меньше.
– А это что? – Он сдернул с шеи упыря медальон и поднес к глазам, чтобы рассмотреть получше. Ничего особенного, обычная побрякушка с какими-то каббалистическими символами.
– Украшение.
– Не ври!
– Знак отличия. Я – правая рука Князя.