Слезы Эрии
Шрифт:
– Доказана, – тихо повторил Шейн, сквозь сжатые зубы. – Вся вина Лэнна заключается в том, что он оказался не в том месте и не в то время.
– И не под той юбкой, – тихо добавила Шеонна, усмехнувшись.
Шейн недовольно покосился на сестру, но ничего не ответил.
– Маркус знал, с кем связывается. Я надеюсь, тебе хватит благоразумия не лезть в это дело, мальчик мой. Лэнн тебе не друг, и ты ему ничем не обязан.
Шейн сжал челюсти, сдерживая рвущиеся наружу слова. Граф Эридир поспешил сменить тему.
Элья незаметно сновала между собравшимися,
Но внезапно обрывок фразы заставил меня вслушаться в беседу.
– Артур Моорэт вернулся? – шепотом спросила я у Шеонны.
Но мой вопрос достиг чуткого слуха графа, и он обворожительно улыбнулся.
– Буквально сегодня утром прибыл из Фенра, – подтвердил он. – Местная знать не дает ему прохода, желая узнать, какие диковины он принес из нового мира на этот раз. По этому случаю завтра Артур устраивает званый ужин. И ты тоже приглашена.
Месяцы ожидания подошли к концу. Сердце бешено заколотилось. Но я не могла понять, была ли это радость перед грядущим возвращением к Терри или страх перед расставанием с моим новым домом и его обитателями. Я убрала руки под стол, стараясь не выдать дрожь.
– Но самое главное – ты наконец сможешь покинуть дом, ничего не опасаясь. – Черные усы господина Омьена, плавно переходящие в аккуратно подстриженную бороду, дрогнули от легкой улыбки. – Посмотришь на наш город и замок, хоть узнаешь, где мы с Шеонной пропадаем каждый день. Кстати, дочь моя, как твои дела в Академии?
Ложка замерла у губ Шеонны. Подруга рассеянно улыбнулась, но быстро совладала с собой.
– Прекрасно, – коротко ответила она.
– Как твои успехи в руноведении? Как политология? – с нажимом продолжил он.
– Все хорошо, – продолжала свою ложь Шеонна. – Мистер Хорст говорит, что я схватываю всё на лету.
– О да, я слышал об этом, – кивнул господин Омьен. – Я понимаю, что руноведение трудно тебе дается, я и сам в твои годы не мог справиться с этим предметом, но в политологии ты очень способна. Многие великие люди пробивали себе путь шантажом и давлением, и ты ничуть не уступаешь в этом членам Коллегии.
– Что… – Шеонна потеряла все самообладание.
Холодный взгляд господина Омьена уперся в Шеонну. Мужчина нарочито медленно поставил бокал на стол. Его руки, все в мелких шрамах от ран и химических ожогов, напряглись. Шеонна умоляюще смотрела на собравшихся, но никто не мог прийти на помощь.
– Кстати, необязательно было давить на Хорста и копаться в его грязном белье, – отстраненно заметил Шейн, пригубив вина. – Старик был готов скрывать твое отсутствие по доброй воле, лишь бы ты еще дольше не объявлялась в его академическом крыле.
– Шейн! Ты влез в его голову? –
Она бросила возмущенный взгляд на отца, словно это не ее проделки стали причиной его недовольства, а вопиющее поведение Шейна. Но лицо господина Омьена оставалось таким же непроницаемо холодным.
– Ты не имел никакого права! – зарычала Шеонна на брата.
– Я имею полное право использовать свои Силы и полученную информацию как мне угодно, – пожал плечами Шейн.
Шеонна крепко сжала кулаки, костяшки пальцев побелели.
– Вот он, истинный Черный Пес Коллегии, – произнесла она, вложив в эти слова всю злость.
Шейн предупредительно воззрился на сестру; от меня не укрылось, как напряглись его пальцы, придерживающие стоявший возле тарелки бокал.
Никто не говорил об этом прямо, но из мимолетных разговоров домочадцев я знала, что оба ребенка господина Омьена были приемными. И каждый раз, когда семья собиралась вместе, я находила все больше различий в их внешности. Пухлые губы и круглое личико Шеонны сильно контрастировали с волевыми и резкими чертами господина Омьена. Шейн, в свою очередь, тоже разительно отличался от отца, но невольно перенял его острый взгляд и манеру хмурить брови. Ему едва исполнилось двадцать два, он был высок и крепко сложен и уже умел внушить страх одним своим видом, под стать старшему Омьену.
Неожиданно белоснежная салфетка рядом со мной вспыхнула ярким пламенем. И прежде, чем огонь набрал силу, а я успела испугаться, вовремя подоспевшая Элья опрокинула на салфетку воду из графина.
– Шеонна, хватит! – раскатистый бас господина Омьена пронесся по столовой.
В комнате воцарилась гнетущая тишина, все взгляды обратились к главе дома, и в каждом читался страх. Даже граф ссутулился и вжал голову в плечи, будто стараясь стать меньше.
– Отец, он… – начала было Шеонна, но умолкла под тяжелым взглядом.
– Он сделал то, что я ему велел, – отрезал господин Омьен.
– Но… Ему дали эти Силы, чтобы он использовал их против преступников, а не против близких людей!
– Порой мне кажется, что главный и единственный преступник в этом городе – моя дочь, – от его ледяного тона стыла кровь в жилах.
– К чему мне вообще посещать эту дурацкую Академию? – вспылила Шеонна. – Чему меня научат? Только и делают, что заставляют зубрить мертвые руны, значения которых Коллегия сама не понимает. Или безрезультатно пытаются научить заговаривать Слезы. Храни тебя Ольм! Отец, когда ты признаешь, что я не способна использовать магию?!
– Ты способна, – холодно возразил господин Омьен и мрачно добавил: – И не смей поминать мертвых богов за этим столом.
– Нет, не способна. – Шеонна хлопнула рукой по столу. – Это проклятие, а не магия, и никто не может научить меня управлять… этим.
Шеонна раздраженно махнула в сторону Эльи, держащей в руках наполовину обугленную салфетку. И будто в подтверждение ее слов маленький огонек вновь занялся на остатках кружевной ткани. Служанка бесстрастно опустила салфетку в графин с водой.