Слезы наяды
Шрифт:
Но он лишь безнадежно махнул рукой, оказывается, она неправильно угадала его мысли:
— Не спрашивай, Кара. Я знаю, что он бросил твою сестру. Но ведь я предупреждал, что Костас непостоянен в своих пристрастиях. Я тебе говорил. Хотя… даже от него я не ожидал подобного!
— А что случилось?
— Он начал говорить какие-то глупости, будто бы Лоролея оказалась какой-то нечистью, то ли морской ведьмой, то ли русалкой. Если хочешь уйти от девушки — придумай что-то получше, вместо того, чтобы поливать ее грязью.
Кара невесело усмехнулась.
— Да уж, — тихо сказала она. — Что может быть хуже, чем обозвать девушку русалкой!
Андрей
Наяда задумчиво стояла на причале, думая о судьбе Лоролеи и о Костасе. Ему не поверили, что ж хоть что-то в этой истории хорошо!
— Эй, Кара! — услышала она знакомый голос и почувствовала, что ее бросило в жар: они больше не встречались с того дня на яхте, неужели, это снова он!
Ник Канарис шагал к ней по причалу, небрежно перекинув пиджак через плечо.
— Привет. Хочешь отправиться в ночную прогулку на яхте? — спросил он, легонько коснувшись губами ее щеки.
— Пожалуй, — кивнула Кара. Если кто-то может приблизить ее к цели, то только он, ничего лучше и быть не могло, подумала Кара, поднимаясь вместе с ним на борт «Диаманты».
Матросы подняли якоря, и яхта медленно отчалила от берега, сначала кормой вперед, потом развернулась, заработали моторы, белая полоса прорезала черную шелковую поверхность. Кара и Ник стояли рядом у борта.
Они проплывали мимо высоких каменистых берегов, на которых белели небольшие виллы, они располагались так близко друг другу и так высоко поднимались над водой, что казались падающей каскадом рекой из домиков, спускавшейся к самому морю. И Кара думала, что если самые нижние сползут в воду, то за ними, возможно, потянутся и остальные, но пока эта застывшая река держалась крепко, а иногда к синему небу взлетали высокие шпили церквей и храмов, разбавлявших мозаику из белокаменных вилл. Им встречались и глубокие, уходящие далеко внутрь скал гроты, в которых волны ударяли с пушечным громом во время шторма, а во время отлива — купались местные жители. В некоторые из гротов можно было попасть только под водой, и не каждый знал секрет, как проникнуть в прохладные морские пещеры.
— Ты какая-то грустная, — Ник осторожно обнял Кару за плечи. — В чем дело?
— Я боюсь кракена, — честно ответила она. Он засмеялся и поцеловал ее куда-то в висок. Потом он исчез всего на несколько мгновений, а затем появился с бокалом шампанского в каждой руке, один из которых протянул Каре. Девушка осторожно сжала хрупкую ножку, с изумлением разглядывая ее. Кажется, кто-то из тритонов приносил ей в подарок похожий, с затонувшего старинного фрегата, но как же редки были под водой такие вещи! Наяда помнила слова Зоа: нельзя брать питье из рук человека. И потому просто держала бокал в руках, не пытаясь поднести к губам, и смотрела за бегущими вверх волшебными пузырьками.
Ник, между тем, осушил свой, и принялся рассказывать ей о путешествиях, о чудесах, которые он видел в море. Кара почти не слушала, что нового он может сказать ей о море? Девушку волновала судьба несчастной, которой скоро придется спуститься в ледяные гроты, и она ни на минуту не могла забыть о страшной участи, что ожидала Лоролею, подругу ее детских игр, милую своенравную родственницу, столь опрометчиво доверившуюся земному мужчине.
— Пойдем вниз? — предложил Ник, протянул ей руку, Кара воспользовалась случаем, чтобы поставить бокал, подумав, что едва яхту качнет — он упадет и разобьется, и последовала за хозяином судна в каюту. Но бокал тут же подхватил шустрый официант, который очевидно тоже знал это свойство хрусталя — разбиваться во время качки.
Внутренние помещения яхты отличались богатой отделкой, Кара осторожно провела рукой по отделанной деревом стене, оглядела стоящую на столике у кровати лампу из кристаллов, и коснулась мехового покрывала.
— Впечатляет? — улыбнулся Ник. — Присаживайся. Чувствуй себя как дома!
— У меня дома совсем иначе, — с легкой улыбкой ответила она.
— Ну, я думаю! — он произнес эти слова чуть высокомерно, сел на кровать и потянул девушку за руку. Кара осторожно присела рядом, чувствуя, как возрастает напряжение, почему этого никогда не было с Андреем? Они столько раз сидели рядом и говорили… Это и есть то самое, о чем говорила Лоролея? Когда чувства к земному мужчине затуманивают твой разум? Или же она просто боится Ника, не доверяет ему?
— Почему ты все время такая задумчивая и серьезная? Тебя что-то беспокоит? — он осторожно отвел рукой волосы, упавшие на лицо девушки. — Я никогда не встречал таких девушек, которые совсем не улыбаются!
— Я такой родилась. Всегда мало смеялась.
— Зря. Тебе идет улыбка. Ты очень красивая девушка, — с этими словами он вдруг наклонился к ней и попытался поцеловать. Кара испуганно отшатнулась, как если бы он ударил ее.
— Что ты делаешь? — спросила она растерянно.
— Как что? Пытаюсь тебя поцеловать, конечно, можно?
Она молчала. Ведь за этим она и пришла — показать деду, что не одна Лоролея способна на безумные поступки, но сейчас наяда испытывала сомнения, ведь она знает, что ждет ее, она помнит, чему учили ее с самого детства. Кара набрала побольше воздуха: только смелые, способные совершать безумные поступки, могут изменить жизнь свою и других. Она не должна отступать, не должна бояться и не должна слушать советы старших! Они прожили жизнь так, как считали нужным, но у нее своя дорога! И когда Ник снова коснулся ее губ, Кара не отстранилась, отвечая на его поцелуй. Сейчас поступки матери и Лоролеи начали обретать ясность, вероятно, любовь и правда может заставить забыть об опасности, потерять голову… Какие удивительные, чудесные ощущения, никогда прежде не случалось с ней ничего подобного! Девушка почувствовала, что сердце начало биться учащенно, незнакомое волнение заполнило все ее существо, мысли путались и уже не отличались ясностью… Но когда его рука коснулась ремня, скреплявшего ее джинсы, Кара резко вырвалась и оттолкнула Ника. При этом лицо девушки выражало такой неподдельный ужас, что ее спутник совершенно растерялся.
— Никогда не смей так делать! — воскликнула она, вскакивая. О боже, еще немного и он увидел бы ее хвосты, понял, что она наяда…. Какой кошмар, что может быть хуже! Ее тайна была бы раскрыта! Она почувствовала, что сердце ее выпрыгивает из груди от пережитого испуга. На миг ей представилось отвращение на его лице при виде ее плавников. Человек никогда не поймет этого! Женщина с рыбьим хвостом… да еще с двумя! Нет, им не место на суше, люди чужие для русалок, они никогда не смогут ни понять, ни принять! Так говорила ей мама…