Слезы наяды
Шрифт:
Кара взяла графин с прикроватной тумбочки, вылила немного воды на ладонь, протерла лицо и шею. И в это время в дверь постучали.
— Одну минуточку! — подскочила она, чертыхаясь, натянула свои протезы, застегнула сапоги, подбежала к двери, повернула ключ и увидела стоящего на пороге Ника, сжимавшего бутылку шампанского. Он переоделся и теперь был в белой футболке с короткими рукавами, которая ему удивительно шла.
— Мне удалось отделаться от Виолетты — она не выдержала бессонной ночи и все-таки отправилась спать. И я пришел к тебе, — он очаровательно улыбнулся. — Можно?
— Почему ты спрашиваешь, это же твоя яхта? — Кара пожала плечами. — Заходи.
— У тебя очень красивые плечи, тебе говорили?
— Нет.
— Неужели?! — изумился он. — Ни разу?
— Ни разу.
Он переступил порог, вошел в каюту и с изумлением взглянул на Кару.
— Ты что лежишь в постели в сапогах? — спросил он удивленно.
Девушка развела руками:
— У нас дома так делают все.
— Я уже понял, что у тебя странная семья, — с этими словами Ник как был, в ботинках, рухнул на кровать. — Иди сюда. Выпей со мной.
— Ник, я же сказала…
— Я прошу тебя просто выпить со мной пару глотков, — он потянул ее за руку, и Кара, которой надоели бесконечные сложности и переживания, покорно легла на кровать рядом с ним и взяла протянутый бокал. Шампанское оказалось холодным и очень приятным на вкус. Она не ожидала ничего подобного — горьковатое и сладкое одновременно. Ничуть не похоже на морскую воду! Она положила голову на его руку, а он обнял ее за плечи и поцеловал в лоб.
— Эта Виолетта — твоя невеста? — поинтересовалась Кара.
— У меня нет невесты. По крайней мере, пока не было. Я никогда не стремился связать свою жизнь, всегда желал свободы и независимости. Но как знать, ты мне нравишься, Кара. Хочешь стать невестой первого жениха в стране? — шутливо спросил он.
Кара улыбнулась и промолчала. Она и сама первая невеста в стране. Теперь, когда она стала повелительницей кракена — уже никто не замечает ее второго хвоста! Вот только страны у них разные, и им никогда не быть вместе.
Он вдруг повернул к себе ее лицо, наклонился и поцеловал девушку. Этот поцелуй был совсем другим, куда более настойчивым и требовательным, Кара почувствовала волнение, которого не знала прежде, ей стало жарко, сердце билось с перебоями, и еще сильнее была нужна вода. Она вздрогнула и отстранилась, испугавшись неведомого.
— В чем дело? — он отстранился. — Тебе нехорошо?
— Да, что-то я плохо себя чувствую. Наверное, качка…
— Капитан сказал, что на море поднимается волнение. Но, думаю, прорвемся. Каких-то часа три-четыре и мы нагоним твоих друзей.
— Хорошо, — Кара снова опустила голову ему на плечо и сделала глоток шампанского. — Мне уже лучше.
— Мне казалось, что я нравлюсь тебе? Или же нет? Почему ты все время отталкиваешь меня? Ты не ответила на вопрос про невесту, а я говорил серьезно.
— Нравишься, — Кара улыбнулась. — Ты же знаешь.
— А тот парень? Что у вас с ним?
— Андрей? Он мой хороший друг. У нас ничего не может быть, поверь. Тебе не нужно ревновать к нему.
— Отлично. Еще не хватало, чтобы ты променяла меня на бедного рыбака, — Ник удовлетворенно вздохнул. — Кара, ты ведь знаешь, что я самый богатый парень на островах, да и далеко за их пределами? Знаешь, что я могу подарить тебе столько жемчугов и бриллиантов, сколько не сможет никто другой?
— Знаю.
— И все равно постоянно отталкиваешь меня.
Кара поднялась на локте, поставила пустой бокал на тумбочку и улыбнулась.
— Мне не нужны жемчуга. Не нужно бриллиантов и золота. У меня достаточно своих.
— Неужели? — в глазах Ника мелькнули лукавые огоньки. — И насколько же много?
Кара посмотрела сквозь окошко на бескрайнюю, взволнованную поверхность черного моря.
— Больше, чем ты можешь себе вообразить, — тихо и серьезно ответила она.
Словно наяву видела она перед глазами, лежащие на дне разбитые галеоны, раскрытые сундуки, с рассыпавшимися по морскому дну сокровищами людей, постепенно уходящими в песок. Гигантские пещеры ее деда, короля Тирса, доверху заполненные драгоценными предметами, монетами и украшениями, старинным оружием и другими роскошными вещами, которым не нашлось применения под водой. Что уж говорить о бесчисленных морских моллюсках, в раковинах которых спрятаны жемчуга. Вот только русалочье племя не вскрывает раковины и не извлекает жемчужины. Зачем они? Под водой довольно иной красоты.
Сокровища затонувших кораблей веками притягивали людей, отважных ныряльщиков и вдохновенных безумцев, кладоискателей и морских бродяг, подчиняли себе их мысли и желания, становились главным смыслом их жизни и поисков, но оставляли совершенно равнодушными жителей моря, которые не замечали красоты металлов и камней, удивляясь иногда лишь умелой работе — среди русалок не было мастеров и ювелиров, их жизнь принадлежала стихии, а не ремеслам.
— Ты очень странная девушка, — заметил Ник, снова обнимая ее. — Я немного устал. День был длинным, а ночь предстоит непростая. Спи.
Он закрыл глаза, а Кара, лежала рядом и смотрела в потолок, думая о сестре и пропавшем идоле. Спать она не могла. Иногда она разглядывала спящего рядом Ника, он довольно смешно посапывал во сне, и этот звук почему-то вызвал в ней странную нежность. Кара осторожно коснулась губами его щеки, он, не просыпаясь, обнял ее покрепче. Как хорошо, что он не знает, что рядом с ним — морская наяда, а не земная девушка! Иначе, возможно, приказал бы выбросить ее в море! И, черт побери, это было бы лучшее, что он мог бы для нее сделать! Как же нужна вода!
Примерно через час дверь, которую Кара забыла запереть, распахнулась, и вошел Андрей. Он окинул взглядом лежащую в объятиях Ника девушку, Кара быстро закрыла глаза, чтобы не встретиться с ним взглядом. После чего, Андрей, закрыл дверь и тихо удалился. Он еще долго стоял на палубе, размышляя, что Кара в принципе имеет право поступать, как ей вздумается. Ведь сам он все равно ничего не мог бы ей предложить. Да и где ему равняться с Ником Канарисом, богачом, красавцем и известным сердцеедом! Он всего лишь простой рыбак, который понятия не имеет, как общаться с девушками. Но зачем было говорить, что она любит его? Разве можно бросаться подобными словами? Андрей тяжело вздохнул. Родители были правы, когда говорили, что красивые девушки ветрены, непостоянны и всегда ищут мужчину побогаче. Но с другой стороны — они же учили его быть верным долгу — и что теперь? Где его долг? Где реликвии, которые он должен был охранять? Это его испытание и его вина, нечего сваливать ее на Кару!