Слезы печали
Шрифт:
— Ты о чем?
— Ты что, уснула? Я говорю, что Ромео должен сыграть Эдвин.
— О да… думаю, это будет правильно.
— А кто же еще? Неужели Чарльз Конди? У него нет и половины необходимого обаяния. Лукас слишком уж молод.
— Но и Ромео не был стариком, правда?
— Он был опытным любовником. Да, остается только Эдвин.
Я молчала, и она продолжила:
— Что ты думаешь о нем?
— О ком?
— Да проснись же, Арабелла! Об Эдвине, конечно.
— О, я думаю, он очень… приятный.
— Приятный! —
— Здесь — словечко, там — намек, а я просто сложила все это вместе.
— Весьма остроумно.
— Ничуть. Просто немножко логики. Кстати, Чарльз Конди тоже не бедняк.
— Ты проделала большую работу.
— Я всего лишь не закрывала глаза и не затыкала уши. У Карлотты роман с Конди. Я думаю, вскоре следует ждать их помолвки. Помнишь, нам сказали, что сегодня мы собираемся по-семейному? Это примечательно, тебе не кажется?
— Возможно.
— Бедная Карлотта, ее никак нельзя назвать очень привлекательной женщиной, верно?
— Да как же она может оказаться таковой, если этот титул ты присвоила себе?
— Какая ты проницательная!
— Не слишком. Мне показалось, что именно это ты и доказывала за обедом и после него.
— Ты несколько раздражена, Арабелла. Отчего?
— Наверное, я устала. Знаешь, мне хочется поспать. Сегодня был тяжелый день.
Харриет замолчала.
Раздражена? Верно ли это? Возможно, я просто хотела, чтобы Эдвин заинтересовался мной, чтобы я понравилась ему; и мне казалось, что вряд ли такое случится, когда рядом находится столь блистательное существо, как Харриет!
На следующий день все разговоры опять вращались вокруг предполагаемой постановки пьесы. Утром Харриет собрала всех за столом, и началось обсуждение планов.
Как ни странно, у нее была с собой рукопись пьесы.
— Я всегда прихватываю с собой несколько пьес, на случай, если вдруг присутствующие проявят интерес к постановке спектакля, — объяснила она.
Значит, все было задумано заранее. Теперь это стало мне совершенно ясно. Она должным образом направила разговор за столом; она приехала сюда подготовленной. Да, иногда она поражала даже меня.
Разумеется, она сумела заразить всех своим энтузиазмом. Леди Эверсли была довольна: ведь Харриет снимала с ее плеч бремя необходимости развлекать гостей.
Остальные гости должны были съехаться в течение нескольких ближайших дней, и мы намеревались обращаться к каждому из них с предложением принять участие в постановке; если бы кто-то согласился, он был бы тут же включен в работу.
«Ромео и Джульетта» — трудная пьеса, это признавала и сама Харриет, однако она считала, что, если мы справимся с Шекспиром, это поможет нам, беженцам, ощутить атмосферу родного дома и в наших условиях эта пьеса гораздо уместнее, чем какой-нибудь французский фарс. Придется, конечно, хорошенько поработать. Всем надо выучить свои роли, но, так как наша версия существенно сокращена, это будет не слишком трудно, исключая, конечно, главных героев.
Она улыбнулась Эдвину.
— Вы должны играть Ромео, — сказала она, бросив на него взгляд, полный восхищения.
— О, Ромео, Ромео, ну почему же ты Ромео! — сказал он. — Это все, что я помню из пьесы.
— Тогда вам предстоит большая работа, — заметила я.
— У нас будет суфлер, — успокоила всех Харриет.
— Суфлером могу быть я, — вызвалась Карлотта. Харриет невозмутимо взглянула на нее.
— Возможно, это хорошая идея. Хотя нам и нужно побольше актеров, женских ролей в пьесе почти нет.
— Бесс Тредегер примет участие, — сказал Эдвин. — Она захочет сыграть главную роль. А кроме того, приедут Джон Мессенджер и Джеймс и Эллен Фарли. Они будут просто счастливы участвовать.
— Ну что ж, — сказала Харриет, обращаясь к Карлотте, — видимо, вы действительно понадобитесь нам в качестве суфлера. Это неплохое предложение, поскольку женских ролей действительно очень немного. Впрочем, некоторые женщины могут сыграть мужские роли. Так будет даже веселее. Из женских ролей имеются только леди Капулетти и Монтекки, ну, и кормилица, конечно.
Она взглянула на меня, как мне показалось, с некоторой злостью, словно хотела бы от меня избавиться.
— Нам предстоит много поработать вдвоем, — сказала она Э двину.
— Я уверен в том, что это будет не работа, а удовольствие, — ответил он.
— У вас хорошая память на текст?
— У меня вообще не слишком хорошая память, — легкомысленно ответил он. Лучше всего я справился бы с ролью рабочего сцены.
— Ах, еще и оборудование сцены! Придется что-то придумывать. Но вы, конечно, будете Ромео. Это роль для вас.
— Тогда вся надежда на Карлотту. И, надеюсь, вы не откажете мне в помощи.
— Можете быть уверены в том, что я сделаю все, чтобы вам помочь, заверила его Харриет.
В разговор вмешалась леди Эверсли, сообщив, что на чердаке есть несколько сундуков со старой одеждой и стоит посмотреть, не найдется ли там чего-либо подходящего для нас. Мы обрадовались и немедленно отправились на чердак.
Что за веселое выдалось утро! В сундуках была одежда, лежавшая там с незапамятных времен. Сколько было смеха, когда мы выуживали оттуда очередную древность! И все же Харриет удалось отобрать много вещей, которые можно было приспособить для наших надобностей. В особенности мне понравилась небольшая черная шляпа, пришедшаяся мне впору Она была украшена камнями, похожими на кораллы и бирюзу; поля шляпы наполовину прикрывали лоб. Я сама нашла ее, повертела в руках и надела.