Слезы Тесс
Шрифт:
Зверь, готовый кинуться на всех, кто только прикоснется к ней.
Наклоняясь вниз, я стянул белые стринги зубами, провел языком по спине, по линии ребер.
Кожа на ее животе, ребрах, боках была идеальной, на ней не было татуировок, как на моей. У меня заняло четыре года, чтобы татуировка стала такой, как сейчас, я добавлял все больше птиц по мере того, как спасал все новых и новых рабынь.
Тот факт, что Тесс пометила себя птицей, показал, насколько далеко она зашла со мной. Насколько сильно она желала меня. Всего
Вкус шампанского, который перемешался с ее собственным вкусом, был поразительно восхитительным и затмил мой рассудок. Мне нужно было больше.
Опустившись на колени, я развел ее ноги в стороны. Она плавно расставила их, держась руками за столешницу.
— Кью... Боже, да...
Ее голос прошел сквозь меня, посылая по венам поток похоти. Я поднялся на ноги, сорвал с себя галстук. Ее глаза расширились.
— Нет, пожалуйста, не используй его как кляп. Я буду молчать.
Я склонил голову на бок, посмотрел на нее пронзительным взглядом.
— Ob'eis, эсклава
Подчинись. Ее веки подрагивали от волнения, она закрыла глаза, приоткрыла рот и позволила мне протянуть материал между ее разомкнутых губ. Получилось нечто похожее на вожжи, я мог держаться за два поводка, контролируя ее действия. Я был готов к неистовому сексу.
Завязывая галстук на затылке, я расположился между ее ног. Ее готовая горячая киска была покрыта влагой и капельками шампанского. Соблазнительное удовольствие.
Склонившись на колени, я простонал, проводя языком по внутренней стороне бедра, слизывая пузырьки игривого напитка.
Она толкнулась назад, раздвигая ноги шире.
Черт, у нее был идеальный вкус. Мягкий и немного цветочный, с тонким оттенком орхидеи и мороза.
Когда я обрушил язык на ее клитор, ударяя по нему, она дернулась, слезы потекли сильнее, стоны усилились. Я впился пальцами в ее бедра, заставляя стоять смирно. Мой член изнывал от боли, возбужденный до предела, он упирался в материал брюк. Я хотел вонзиться в нее.
Но сначала я хотел распробовать ее. Без предупреждения я погрузил язык в тугую киску. Она вскрикнула, давясь плотно затянутым галстуком. Алкоголь перемешался с ее изысканным вкусом. Словно нектар, созданный специально для меня. Сводящий с ума афродизиак.
Я хотел укусить, пометить, взять ее силой.
Я потерял счет времени, пока вылизывал ее розовую плоть. Кого волновало время, когда все, что мне было необходимо, было со мной. Я никогда не захочу есть пищу, если она не будет ощущаться на языке как Тесс.
Мой член изнывал от необходимости заменить мой язык, жестко войти в нее. Игры можно оставить и на другой день. Когда бы я не собирался кончить в штаны как школьник.
Я встал, тяжело дыша, вытирая ее сладкий нектар с моих губ и подбородка. Пока я возился с пряжкой ремня, в сознании вспыхнули предполагаемые образы того, как Тесс отдается другому, и глаза наполнились гневом. Я вытянул ремень с петель, вкладывая его в руку.
С глазами, полными похоти, Тесс взглянула на меня
Я сложил ремень вдвое, вкладывая в ладонь металлическую пряжку. Поднимая руку, я ударил ее хлестким ударом, упиваясь криками.
И характерно приподнял бровь.
— А это для тебя достаточное наказание за секс с другим?
На мгновение, она замерла. Я ожидал ответа «нет». Всхлипа, стона, хныканья. Вместо этого она посмотрела на меня резким взглядом серо-голубых глаз, немного смущаясь, и отрицательно покачала головой. Она сжала челюсть, все в ее жестах выдавало безмолвную просьбу убрать галстук, вытащить его.
Я с неохотой потянулся к узлу.
Когда я развязал галстук, она сразу втянула воздух, продолжая лежать в том же положении. На протяжении доли секунды, она молчала, опьяняя меня своим неровным дыханием. Затем посмотрела на меня сексуальным, опасным взглядом и фыркнула:
— Даже не думай, что посмеешь шлепнуть меня еще раз. Ты монстр. Я говорила тебе, что не хочу этого. Отпусти меня.
О. Мой. Гребанный. Бог. Отказ. Ярость. Насилие. Сладкое забытье.
Мои глаза прикрылись и животное вырвалось.
— Черт, эсклава. Я говорил тебе, не дразни меня.
Мои руки сжали ее идеальную кожу. Сначала я отшлепаю эту восхитительную женщину, а затем жестко трахну.
Она позволила мне делать с собой невообразимые вещи. Она дала мне все, в чем я нуждаюсь и даже больше. Она попала в мою клетку, и я никогда не открою ей дверцу. Она — мой ключ. Ключ к счастью.
Поглаживая ее попку, я вскинул руку. Мы дрожали от нетерпения.
Я ударил ее.
Ремень рассек воздух, опускаясь на ее влажную от шампанского кожу.
Она застонала и прикусила губу, крепко закрывая глаза.
Мои бедра дрожали, пока я рассекал воздух ремнем снова и снова. Я никогда не ударял по месту предыдущего удара. Я украшал ее кожу красными отметинами. Мне не хватало кислорода в легких; моя грудь вздымалась и опадала.
Я потерял контроль и ударил слишком сильно, на ее коже выступила кровь. Она громко вскрикнула, отодвигаясь от меня, но я схватил ее за бедро, чтобы она стояла смирно.
— Я еще не закончил с тобой, Тесс. Десять ударов за побег. Десять ударов за то, что покинула меня. И десять ударов за то, что вернулась в обитель монстра, который тебя отпустил. — Я с трудом узнавал свой голос, полный желания.
— Слишком много. Я не смогу выдержать столько. — Слезы струились по ее лицу.
— Ты здесь единственная, кто хочет моей темноты. Я даю ее тебе.
Тридцать ударов восхитительного искушения, которые озарили мою жизнь неземным светом, отодвигая темноту и серость, в которой я жил до этого.
Тесс кричала и всхлипывала, но я прекрасно знал, что под этими страданиями, она истекает сексуальным желанием. Ее влажное возбуждение покрывало внутреннюю часть бедер. Она могла ненавидеть то, что я сейчас с ней делаю, но это ее возбуждало.