Слипер и Дример

Черт Илья

6

— Ну вот, вы тут посидите, а я улажу всё с документами, — заверила тётка и ушла наверх по

лестнице.

А Загрибука с Башкирским Котом сели на тахту и стали ждать. Вскоре веки их отяжелели, а

затем и закрылись, и они дружно засопели.

Нагло продирающийся сквозь веки свет заставил Слипера открыть глаза. Только вместо

пассажирского салона перед ним предстала большая комната с низким потолком и камином в

углу. Слипер аккуратно повернул

голову и с облегчением увидел, что лежит в уже знакомой

комнате Моры, на матраце, а рядом сопит Дример.

— Фу-у-у, — выдохнул Слипер.

— Шо? — приоткрыл глаза Дример.

— Да эдакая жуть приснилась, что ни в сказке сказать, ни психиатру пожаловаться!

— Такая же фигня, — мрачно изрёк Дример.

— Солнышко тут у них вполне приемлемого цвета, кстати, — взглянул в окошко Слипер.

— А это вторая звезда! — раздался снизу весёлый голос Моры. — У нас тут две звезды

крутятся в ритмичном танго. Вчера светила жёлто-голубая, Соляр. А сегодня маленькая тёмно-

жёлтенькая, Тасол. Поэтому сегодня прохладно будет. Надо вас шмотками обмотать для

утепления.

Братья встали с тяжёлой головой и спустились вниз. А там уже восседал за столом Загрибука с

Башкирским Котом. Они пили чай с травкой-пыжмой.

— Как себя чуем? — спросил Дример.

— Сам знаешь, — ответил мрачно кот, уронив голову ухом на лапу. — Всю ночь обоим

снилась такая абракадабррра, что с утра этот, — он покосился на Загрибуку, — чуть меня не

задушил. Как глаза открыл, так сразу заорал, словно ишак при запоре, и на меня прыгнул.

— Я от радости, — смутился Загрибука. — Я таких кошмаров навидался, что думал уж и вовсе

не проснусь. А тут глаза открываю, а всё на месте, и вы вот тоже!

— И что? Поэтому душить надо? — кот болезненно поморщился. — Это ты потом бы

прокурору рассказывал, с каких таких радостей на тот свет отправил соседа по коммуналке. Не

галди. Голова ррраскалывается.

— Садитесь, чайку жахнем, — суетнул на стол пару чашек Мора, — да и полетим в город.

Мора переоделся в полнометражный лётный комбинезон защитного цвета и тяжёлые ботинки.

— Можно и в город, — Дример сел за стол и взял нахлобученную чаем кружку. — Только, как

я петрю, нам в Пургопетрик надо попасть.

— В Пургопетрик — только через две ночи, — ответил Мора, ставя на стол большую миску с

плюшками. — Я уже всё узнал. У меня ж тут радиоприёмник есть. Прогноз погоды передавали,

как рассвело. Говорят, что завтра ожидается снег с метелью до завтрака и моросящий дождь после

23

7

обеда, ночью будет душно и жарко, а вот опосля как раз задует ветер дум-дум. Это то, что нам

нужно.

— А при чём тут ветер, — набитым плюшкой ртом спросил Слипер, —

если ты говорил, что

пешкодраловым надо чапать?

— Да ты чё, — усмехнулся Мора, — я просто поэтично выразился. Не, я вас

легкоплавательным средством отправлю.

— Каким? — с испугом спросил Загрибука.

— Легким и плавным! — отрезал Мора и тоже кинул в рот плюшку, захлюпнув её чаем.

— А почему ты — Мора? — спросил Дример.

— Ну… — начал было тот.

— Он и есть Мора, — отозвался Башкирский Кот и, видя недоумённые лица друзей, объяснил:

— Когда здесь зима наступает, он в спячку впадает. А как впадёт — в Морру превращается. В

натуральную, которая всех морррозит.

Все в ужасе посмотрели на вихрастого приятеля.

— Ну я не стал говорить сразу, подумал, испугаетесь впустую, — как ни в чём не бывало

прожевал тот.

— Он человекоподобный только в период поступательного вращения двойной звезды, которая

тут светит, — нехотя продолжил кот. — А потом звёзды останавливаются и раскручиваются в

обратном направлении, и всё меняется. И все меняются. Зима — штука суррровая. Все тёмные

стороны каждого вылезают наружу и материализуются. Кали-юга, дружок. И тогда Мора

становится настоящей Моррой, морозит всё задницей, аки и положено, и веснушек у него,

прррямо скажем, поменьше.

— Ёлки-отмоталки! — только и буркнул Дример. — И как ты с этим справляешься? — спросил

он Мору.

— Да никак, — ответил тот. — Для меня ж это естественно. Я тогда совсем другой становлюсь.

И видом фасадным, и внутренним убранством, и даже половой принадлежностью. Тут в целом у

всех так. Типа, летом я Добрым Волшебником работаю, а зимой Кащеем Бессмертным.

— Так, может, вот почему нас Мокропопик Падучий сюда занёс? — подпрыгнул Загрибука.

— А наверняка, — не смутившись, кивнул Мора. — Места родные почуял близко. Они,

Мокропопкинсы, от меня зимой валятся, что мухи по осени. Почкуюсь я ими, аки инфузория

туфлями.

— А что с ними потом происходит-то? — спросил включивший научный интерес Загрибука.

— Как что? — хлюпнул чаем лётчик. — Проходят много стадий перевоплощений, и становятся

Моррами.

— Слушай, Мора, а у тебя где-нить в заначках Мокропопика такого Падучего не осталось? —

невзначай подал голос Башкирский Кот.

— Вачепто есть один, — согласился тот. — Они все обычно разбегаются сразу кто куда…

— Хе, есть от кого, — ухмыльнулся Дример, глядя на него.

23

8

— Да ладно, — засмеялся Мора. — Я ж не злобарь какой. Я ж и в Морру когда натуральную

превращаюсь, то не грызлюсь по ночам, что твой грызлоящур. Просто тоска смертная заедает.