Слишком идеально

Ортолон Джулия

Она прикусила губу, раздумывая, что делать.

– Если я задам тебе один вопрос, обещаешь дать мне честный ответ?

– Нет, – усмехнулся он.

– Ну вот видишь: только что ответил вполне честно. – Эйми попыталась изобразить улыбку, но у нее это получилось весьма неубедительно. – Честнее некуда.

– Это было легко. Единственное, что было легко во всей этой заварухе.

«Заварухе»? Он считает это заварухой? Эйми поборола боль, закравшуюся в сердце.

– Ты действительно хочешь, чтобы я уехала? Скажи честно. Не говори «да», если просто хочешь казаться благородным и считаешь, что, оставшись, я буду

страдать. Я сильнее, чем ты думаешь. Я хочу остаться, хочу быть с тобой, пусть даже совсем недолго. Не важно, что будет потом, когда все кончится. Я ни в чем не буду тебя винить. Это мой выбор, я сама иду на риск. Я прошу тебя лишь набраться смелости и рискнуть вместе со мной. А теперь скажи: ты хочешь, чтобы я осталась, или мне уехать?

Байрон повернулся к ней, прижался лицом к ее шее и всхлипнул.

– Останься. Я хочу, чтобы ты осталась.

Она заключила его в объятия и поцеловала в макушку.

– Тогда я остаюсь.

Мир Эйми раскололся надвое: ночью она вела одну жизнь, а днем – другую. Эмоции она тоже испытывала двойственные: с одной стороны, она была влюблена, а с другой – знала, что это ненадолго.

Она и Гай ужинали точно так же, как в течение первой недели, только теперь дверь в башню была открыта. Эйми нравилось есть при свете, поэтому она сидела за столом Ланса до конца ужина, а затем поднималась в спальню к Гаю, где они занимались любовью и болтали часами.

Днем она по-прежнему занималась стряпней – ради удовольствия, а не ради платы. Но теперь у Эйми появилась новая обязанность, которая доставляла ей даже еще больше удовольствия, чем готовка. Во время второй ночи, проведенной с Гаем, она сказала, что пустые комнаты нагоняют на нее тоску. На следующее же утро Ланс объявил, что собирается покупать мебель, и спросил, не желает ли она пойти вместе с ним. Эйми подпрыгнула от радости.

Вместе они обшарили все лавки на Сент-Бартсе, скупая плетеные диваны и кресла, чтобы потом обставить гостиную, а также приставные и журнальные столики, лампы и вазы. Каждый день Эйми с нетерпением ждала ночи, чтобы рассказать Гаю о своем дне и о том, что им с Лансом удалось приобрести.

– Похоже, тебе нравится ходить по магазинам вместе с Лансом, – заметил Гай, когда подходила к концу вторая неделя Эйми на острове. Они, совсем голые, лежали на покрывале из сатина: Эйми на животе, опершись на локти, а Гай на боку, повернувшись к ней.

– Нравится. – Эйми согнула колени и принялась болтать ногами. Подвеска на ножном браслете при каждом движении бряцала. – Было очень весело.

– Он тебя больше не нервирует?

– Нет, уже не нервирует, – ответила она и поняла, что это действительно так. – Может, я к нему просто привыкла. Со временем перестаешь замечать даже феноменальную красоту.

Она задумалась. Тем временем Гай лениво водил пальцем по ее татуировке. Сейчас темное пятнышко на ее белоснежной ягодице было едва различимо, но оно, казалось, обладало способностью вводить Гая в транс. Эйми много раз твердила, что если включить свет, то он сможет разглядеть татуировку как следует. Гай, конечно же, не соглашался.

– Но мне кажется, что дело не только в этом, – продолжила она. – Теперь я воспринимаю себя по-другому, и за это нужно сказать спасибо тебе. – Эйми склонилась над Гаем и поцеловала его в губы. – Ты заставил меня почувствовать себя сексапильной.

– Ты и есть сексапильная.

Байрон провел пальцем по ее позвоночнику, снова заставив Эйми затрепетать от желания. Совсем недавно они лихорадочно занимались любовью, катаясь по постели, смеясь и задыхаясь от удовольствия. Эйми никогда не надоедало прикасаться к Гаю и чувствовать его прикосновения. Он заставил ее позабыть о своей закрепощенности, из-за которой она прежде не могла получать удовольствие от занятий любовью. Весь последующий день она краснела, вспоминая о страстной ночи.

Это была любовь. Даже когда они не говорили ни слова любовь чувствовалась в каждом их прикосновении. Они исследовали тела друг друга, пытаясь доставить другому как можно больше удовольствия. Эйми перевернулась на спину и Гай начал рисовать круги у нее на животе. Она по-прежнему не могла понять, чем ему нравится ее живот, но уже перестала его втягивать – иначе Гай ворчал.

– Никогда не думала, что могу быть голой рядом с мужчиной и при этом совсем не стесняться.

– Я рад, что ты не стесняешься. – Он поцеловал ее в пупок. – Я обожаю твое тело.

– Я тоже учусь его любить. Он умолк.

– Это означает… – Гай запнулся. Когда он продолжил, Эйми по голосу почувствовала, что он хмурится. – Это означает, что ты передумала никогда не выходить замуж? Теперь, когда поняла, что можешь получать удовольствие от близости с мужчиной? Когда ты вернешься домой, ты… найдешь мужчину, о котором когда-то мечтала? Такого, с кем можно путешествовать и заводить детей?

Господи, что за вопрос! Он что, хочет, чтобы она ответила: «Да»?

– Нет, – произнесла она наконец. – Я обещала Мим, что никогда ее не покину, а я не могу нарушить слово. Муж и дети просто не поместятся в мой крошечный вагон, переоборудованный под дом.

– Но это же просто смешно! Для того чтобы заботиться о бабушке, вовсе не обязательно жить вместе с ней!

– Я же тебе рассказывала, какая она, – вздохнула Эйми. – Стоит мне только заикнуться о том, что я хочу жить отдельно, как ее самочувствие резко ухудшается.

– Потому что она боится тебя потерять.

– Ну и что же! Ведь у нее действительно проблемы с сердцем, артрит и куча других вполне реальных заболеваний. Если я уеду, а она умрет, как я потом смогу жить?

– Это говорит твой страх, – подколол ее Гай. – А я-то думал, ты решила от него избавиться. Не стоит позволять страху определять свою жизнь.

Она не нашла, что ответить.

– Эйми… – Судя по всему, он тщательно обдумывал слова. – Если у тебя хватило смелости преодолеть свои страхи, почему бы твоей бабушке не преодолеть свои и дать тебе наконец пожить нормальной жизнью?

– Я никогда не рассматривала этот вопрос с такой точки зрения. Честно говоря, – она погладила его по щеке, – я думаю, ни с одним мужчиной мне не будет так хорошо, как с тобой.

Гай перевернулся на спину и уставился в потолок. – А ты все же попробуй. Она удивленно захлопала глазами:

– Ты что, хочешь, чтобы я нашла себе другого мужчину?

– Нет. Когда я думаю, что к тебе будет прикасаться другой мужчина, мне хочется его убить. Но… – Он шумно вздохнул. – Я хочу, чтобы ты была счастлива. – Гай взял ее лицо в ладони. – Мне бы очень хотелось заставить тебя поверить, что ты можешь быть счастлива, пусть даже с другим мужчиной.