Слишком много кошмаров
Шрифт:
– Самое замечательное, что я как раз шёл и думал, как здорово было бы увидеть в толпе тебя, – сказал Малдо. – Не позвать куда-нибудь специально, не пригласить на обед, а случайно встретить и как бы между делом, на бегу похвастаться: «Представляешь, у меня всё получается! Вообще всё, прикинь!» Мне это просто позарез нужно – похвастаться, а потом добавить: «Слушай, даже страшно». Никому больше такую глупость не скажу, даже наедине с собой постараюсь об этом не думать – что значит «страшно»?! Как можно быть таким дураком? А тебе можно проговориться, потому что ты и сам, готов спорить, знаешь, как это бывает, когда тебя вдруг подхватывает и несёт. Просто отлично несёт, в нужном, заранее выбранном направлении,
– Но при этом ты отдаёшь себе отчёт, что вряд ли сам управляешь этим прекрасным полётом?
– Что-то в этом роде.
– Да, так бывает. Иногда мне кажется, что только так и бывает, когда впускаешь магию в свою жизнь. Сперва кажется: ты такой молодец, приручил весь Мир, как большую дружелюбную собаку, и теперь нет у него иных забот, кроме как приносить тебе домашние туфли и плясать на задних лапах ради твоего удовольствия. Но пока ты развлекаешься, отдавая команды, жизнь понемногу выходит из берегов, и вдруг оказывается настолько больше тебя, вернее, твоих представлений о собственных масштабах, что перестаёшь понимать, что ты такое, да и есть ли вообще. Не примерещился ли? Не приснился ли какому-нибудь настоящему могущественному колдуну, который вот-вот проснётся, помотает отяжелевшей головой, навсегда отряхнёт смутные воспоминания о тебе и пойдёт пить кофе.
– Что?
– Камру он пойдёт пить. Камру. Или компот. Неважно. Важно, что никто не проснётся и никуда не пойдёт, потому что мы с тобой всё-таки есть. Я точно знаю.
Малдо с досадой дёрнул плечом. Не то этот жест следовало понимать как «я вообще не о том», не то «повтори ещё раз, так, чтобы я поверил».
Подозреваю, последнее. По крайней мере, я всегда хотел именно этого. Но учиться верить в ту версию, которая устраивает меня больше прочих, всё равно пришлось самому.
Собственно, до сих пор учусь.
В отличие от меня, Малдо, похоже, справился с этой задачей влёт. По крайней мере, он снова заулыбался и сказал:
– Так вот, что касается хвастовства. Меня разорвёт на месте, если не расскажу тебе подробности. Во-первых, ребята только что закончили строить на Удивительной улице дом господина Чемпаркароке.
– Ого! – присвистнул я. – Хорошая у вас пошла клиентура. Надеюсь, расплачиваться он будет не супом Отдохновения? А то трындец этой вашей Новой Древней архитектуре. Зачем что-то строить, когда всё и так хорошо?
– Да при чём тут какой-то суп, – отмахнулся Малдо. – Дело вообще не в оплате, а в том, что ребята всего минуту назад закончили строить новый дом на Удивительной улице, а я стою здесь, с тобой.
– Хочешь сказать, они работали без тебя?
– Именно! Заказ, конечно, довольно простой. Двухэтажный особняк из камня и дерева, на муримахский манер, только раскрашен во все цвета радуги и крыша плоская, поскольку владелец намерен развести там огород. Но слушай, лиха беда начало! Главное, что ребята справились сами. И не с учебной работой, а с настоящим заказом. Своей волей овеществили дом, в который можно въезжать хоть сейчас, не внося никаких исправлений. Понимаешь, что это значит? Я им больше не нужен! Ну как, нужен, конечно, но уже не обязателен. В любой момент могу уехать, исчезнуть, да хоть лечь и умереть, они не пропадут. И работа не остановится, дома будут строиться, всё пойдёт по плану, как задумано. То есть теоретически моя воля может пережить меня самого. И от этого ощущение удивительной свободы. Как будто я стал бессмертным. Хотя, конечно, не стал. Но всё равно.
– Если это только «во-первых», ума не приложу, какое у тебя припасено «во-вторых».
– А. Во-вторых, я полностью завершил наваждение Куманского павильона. Звучит не очень впечатляюще, понимаю. Но штука в том, что я сделал его совсем не так, как задумывал. А гораздо лучше! И самое главное,
Я открыл было рот, чтобы сказать: «Прости, я, к сожалению, занят». Был готов даже объяснить, чем именно. Вряд ли вся эта наша возня со спящими такая уж страшная государственная тайна, а Малдо будет не так обидно. Но в последний момент я сообразил, что, согласно договору, заключённому с судьбой, мне следует откликаться на любые предложения, в том числе, сбивающие с намеченного пути. Если уж взялся играть в фаталиста, будь последователен, доверяй судьбе. Или хотя бы делай вид, что доверяешь. А значит, иди туда, куда зовут, делай всё, о чём попросят, внимательно слушай, что тебе говорят. С этой точки зрения, случайная встреча с приятелем на Большом Королевском мосту – просто способ развернуть тебя в нужном судьбе направлении. Как, впрочем, и любое другое событие.
А судьба, так уж мы договорились, всегда права. То есть сегодня, до полуночи, точно права. А там – посмотрим на её поведение.
Поэтому я сказал:
– Ладно. Только пешком отсюда слишком долго. Ты Тёмным путём ходишь? Хотя бы чужим?
Малдо непроизвольно дёрнулся, словно я залепил ему пощёчину. Ответил коротко:
– Нет.
И отвернулся.
Я почувствовал себя самой бестактной свиньёй в Мире. Никогда не угадаешь, с кем о чём лучше молчать. Никогда.
Впрочем, он почти сразу улыбнулся и добавил:
– Вместо чужого Тёмного пути я пользуюсь чужими амобилерами. В смысле арендованными, так удобней всего. И один из них как раз ждёт меня за мостом.
– Тем лучше. Сейчас я тебя прокачу.
– Таким тоном обычно грозят сжить со света.
– Что-то вроде того. Ты наверное наслышан, как лихо я езжу? Так вот, не верь сплетникам. Всё гораздо хуже. Они даже не представляют, на что я способен, когда действительно тороплюсь.
На самом деле, я конечно преувеличивал – просто чтобы его насмешить. Но усаживаясь рядом со мной, Малдо Йоз выглядел не на шутку озабоченным.
– Рассказывают, что амобилеры, которыми ты управляешь, обычно рассыпаются в пыль, – сказал он. – Хотелось бы, по возможности, этого избежать. Опасаюсь прослыть нежелательным клиентом во всех прокатных конторах. Тогда придётся покупать свой, а я не люблю владеть имуществом. Собственность требует внимания, а его мне гораздо жальче, чем любых денег.
– Так было всего один раз, – утешил я Малдо. – Причём в амобилере, который рассыпался, я ехал аж из Кеттари [22] . К тому же на Левом берегу особо не разгонишься, дороги не те. Поедем медленно, не переживай.
22
Такое происшествие действительно имело место и описано в повести «Путешествие в Кеттари».
Я сдержал слово. Поэтому до Дворца Ста Чудес мы добирались почти четверть часа. Малдо однако всю дорогу напряжённо молчал и обеими руками держался за сидение.
Надо же, какие трепетные бывают натуры.
– «Медленно», значит, – хмыкнул он, когда я остановился. – Ладно, буду знать, что означает «не переживай» в твоём исполнении… Слушай, ты это нарочно устроил?
– В смысле – «нарочно»?
– Чтобы меня проучить? Чтобы не зазнавался?
– А ты что, зазнался? – удивился я. – А теперь снова стал скромным? Причём только потому, что я езжу немного быстрее, чем ты привык? Ну надо же! Боюсь, это чересчур сложная концепция для моей бедной головы. Я в такие глубины психологии не ныряю и другим не советую. Ну их в пень.