Шрифт:
Все персонажи, а также предприятия и организации, упомянутые в романе, вымышлены.
Всякие совпадения с реально живущими или жившими людьми, а также существующими или существовавшими фирмами и учреждениями – случайны.
Плодом фантазии авторов являются также города Сольск, Черногрязск и коттеджный поселок Суворино.
Павел Синичкин.
Наши дни
Мужчина –
Нет, не так, как в женской консультации. Но все же прекрасный пол среди моих клиентов преобладает. Особенно если приходят без рекомендации, без предварительного звонка. А тут вдруг явился, этакий хлыщ.
Моя секретарша и помощница во всем Римка – девушка тренированная. Хотя в тот момент никаких дел, кроме как играть в шахматы с компьютером, у меня не было, она помариновала гостя в приемной минут семь. Наконец ввела – успев сделать за спиной у мужика гримаску, адресованную мне. Гримаска означала: не поняла я, мол, кто он такой и чего ему нужно.
На первый взгляд тип мне не понравился. Впрочем, если бы я принимал только лично симпатичных заказчиков, давно бы сосал лапу. Частному детективу (как, впрочем, любому исполнителю) выбирать обычно не приходится. Надо иметь дело с той человеческой массой, каковая имеется в наличии. К тому же одежда и часы гражданина свидетельствовали о его платежеспособности, а сей факт для потенциального клиента является немалым плюсом. Товарищ на вид был лет сорока с хвостиком, с залысинами и маленькими бегающими глазками.
– Присаживайтесь, – широко и фальшиво улыбнулся я. – Чай, кофе? Чего покрепче?
Для создания доверительной атмосферы я встал из-за рабочего стола и пересел за столик для заседаний, напротив мужчины.
– Пить я ничего не буду, – мужик выразительно посмотрел на часы. Часами в последнее, весьма богатое (для отдельных личностей) время мало кого можно удивить. Тип носил «Таг хоэр», модель «Каррера», выпущенную где-то в восьмом или девятом году. Стоили они в ту пору около ста тысяч рублей. Я же говорю, хронометр – хорошая рекомендация для потенциального заказчика.
– Давайте к делу, – распорядился он, словно стал в моем кабинете главным.
Я широко развел руками, будто бы желал обнять гостя: «Милости прошу!»
– Мне к вам посоветовал обратиться Серябин. Вы ему как-то помогли, года четыре назад. – Убей бог, не помнил я никакого Серябина. Надо будет потом попросить Римку, чтобы подняла архив.
– Что вас привело ко мне?
– У меня пропала любовница, – бухнул он.
– И?..
– И я хочу, чтоб вы ее нашли.
– Любовница, вы говорите? Значит, у нее муж имеется?
– К сожалению, да.
– А он? Он ее ищет?
– Да мне нас*ать, ищет он или нет. Главное, ее разыскиваю – я. Ясно?
Быковатая манера моего гостя слегка не вязалась с его дорогим костюмом – похоже, сшитым на заказ – и галстуком от «Этро». (Помимо всего прочего моя секретарша и помощница Римка принесла неоспоримую пользу тем, что научила меня разбираться в фирмах, марках и моделях одежды, как мужской, так и женской.) Вдобавок пальчики незнакомца были тонкими, холеными – явно не сильно знакомыми с огнестрельным
– Скажите, а как давно пропала ваша девушка?
– Три дня назад.
– В полицию заявляли?
– Я тебе третий раз, русским языком говорю: я – ее – любовник. – Он выделил голосом все три слова. – Я не знаю, муж ее, может, и заявлял. Я официально не могу об ее исчезновении заявить. Но она мне нужна, въезжаешь? И мне нас*ать на мужа!
Выглядеть в глазах клиента чуть тупее, чем ты есть на самом деле, – полезный прием. Заказчик начинает нервничать, сердиться и невольно выдает в возбужденном эмоциональном состоянии больше сведений, чем хотел изначально.
Я не стал знакомить визитера со своими правилами и расценками – почему-то создалось впечатление, что они его не испугают. Попросил представиться и рассказать о пропаже. В ответ товарищ никакой визитной карточки мне не протянул, а только буркнул: «Зови меня Вячеславом» – и стал рассказывать.
Итак, его любовница звалась Аленой, фамилия – Румянцева.
– По паспорту, наверное, Елена. Но она себя назвала Аленой. И все ее так именовали.
Трудилась Алена маникюрщицей в салоне «Кейт и Лео», расположенном в самом центре столицы, на Чистопрудном бульваре. Проживала вдвоем с мужем в замечательном московском районе Марьино. Однокомнатная квартира, восьмой этаж, платила ипотеку. Детей не имела. И вот третий день, как ее мобильный телефон не отвечает.
– Может, она просто решила с вами расстаться, оттого и трубу не берет? – слегка подначил я.
– Я тебе говорю: телефон у нее отключен или находится вне зоны.
– Может, эту трубу она специально для связи с вами держала? И теперь решила эту связь оборвать?
– Нет, умник. Ее и дома нет. Муж взволнован. И на работу она не выходила.
– Как фамилия мужа, чем занимается?
– А я знаю?
– Муж догадывался, что вы с ней встречаетесь?
– Откуда мне знать?
Как всякий нормальный человек, параллельно разговору я оценивал собеседника и выстраивал версии, как и что могло случиться. Насчет озабоченного мужа и невыхода на работу Вячеслав, похоже, не врал, поэтому оставалось предположить следующее.
Версия первая.
Специалисты-криминологи утверждают, что в случае убийств на бытовой почве в девяти случаях из десяти виноват половой партнер. И вот мне представилось: однушка на восьмом этаже в Марьине. Муж третьего дня получает известие, что Алена ему неверна. Неважно, кто оказался доброхотом и кто настучал: соседка, подруга, добрая приятельница по работе. Вечером муж встречает неверную супругу дома. Выступает с обвинениями. Разражается скандал. А если Алена в ответ начинает лезть в бутылку и озвучивать собственные претензии к благоверному – тогда вообще труба. Слово за слово. Страсти накаляются. Он хватает, что подвернулось под руку: нож. Молоток. Табуретку. Наносит тупым (или острым) предметом удар по голове (или в туловище). Она мертва.