Сломанные вещи. Часть 3 из 4

Орлова Марина

Тем временем пальцы Сина осторожно поднимаются выше, стягивают бретельку и проводят по груди вдоль края ткани, словно спрашивая разрешения. Изо всех сил сдерживаюсь, чтобы не отстраниться, – пускай я далека от идеала и выгляжу не особо привлекательно, но я не хочу, чтобы он прекращал. И Син всё-таки цепляет ткань лифчика и стягивает вниз – по голой коже пробегает холодок, сосок твердеет ещё больше, и прикосновение к нему настолько чувствительно, что хочется застонать. Но я, конечно, сдерживаюсь. Приличные девушки не ведут себя как шлюхи.

Пока я погрузилась

в ощущение того, как палец кружит по ареоле, то и дело задевая сосок – от резко-приятного возбуждения даже вздрагиваю, так хочется большего, однако палец снова убегает, дразня, – Син, почувствовав, что я окончательно перестала сопротивляться, уже торопливо стягивает зубами вторую бретельку и ткань чашечки и засасывает второй сосок во влажное тепло. Ощущения настолько сладкие, что я даже замираю в растерянности, не понимая, что делать. Теперь уже и не думаю отстраняться, наоборот, держу Сина за шею и запястье, прижимая к себе, лишь бы он не прекращал.

Но он и не собирается: дышит прерывисто, щиплет губами влажный от слюны сосок, вновь засасывает – сильнее, настойчивее, потирая его языком, – а затем тянет меня к себе, чтобы прижалась ближе и легла на бок, накрывает ртом другую грудь, а пальцами спускается к застёжке джинсов.

– Подожди, – шепчу, перехватив его руку и возвращая её на грудь. – Я лучше сама.

Теперь, раз обе руки свободны, Син симметрично ласкает пальцами соски, а сам поднимается выше, целует мои губы. Кажется, не обиделся на отказ.

Поколебавшись, расстёгиваю джинсы и забираюсь рукой в трусы, но я уже настолько возбуждена, что почти сразу останавливаюсь. Хочется ещё немного оттянуть момент оргазма, ещё немного насладиться ощущениями на грани…

– Сильнее… Ещё…

Син охотно усиливает напор, покусывает мои губы и щиплет соски, а я не могу даже двинуть пальцем – чтобы не сорваться в оргазм, – и лишь ритмично нажимаю на скользко-мокрый клитор, совсем слабо… Наконец всё же провожу по сладко-чувствительной головке – и тут же оргазм начинает разворачиваться, нарастая… Нарастая… И на пике выгибает меня дугой, словно от электрической вспышки.

Обмякнув, понемногу осознаю, что всё ещё нахожусь в собственной спальне. И рядом со мной Син. Мягко гладит грудь, целует щеки. Неужели это действительно произошло? За все эти годы я почти смирилась, что секс не для меня, – и вот пожалуйста. Да ещё не с кем-то, а с ним. Недоверчиво прислушиваюсь к ощущениям. Оргазм ещё отдаётся теплом между ног. Потрясающе приятная пустота в голове. И я помню ощущения от каждого прикосновения. Теперь, когда дурманящий туман возбуждения схлынул, даже не верится, что они были по-настоящему, – неужели я и правда позволяла ему делать это со мной, смотреть мне в лицо, пока я кончала? Раньше бы постеснялась даже фантазировать о таком.

Однако Син… словно бы смотрит насторожено? Я улыбаюсь в ответ – показать, что всё хорошо. Да и вообще, хочется улыбаться. С длинными волосами он выглядит более мягко, более… интимно? Как будто по-домашнему, только для меня. От этой мысли сердце переполняет нежность. У него правда

никого раньше не было? Очень надеюсь, что так, ведь, говорят, первый раз запоминается. Может, хотя бы в этом качестве я буду что-то значить для него.

Я обнимаю его за шею, глажу по волосам, прижимаюсь к лицу, целую щёку – и его губы находят мои. Как же хорошо целоваться и ни о чём не думать… Особенно когда Син обнимает меня вот так, крепко прижимая к себе. Боги милостивые, как бы я хотела умереть прямо здесь и сейчас, потому что вряд ли в моей жизни будет что-то лучше.

Однако с нежно-романтического настроя меня сбивает торопливый стук его сердца и та жадность, с которой он целует мои губы.

– Ты… Эм. Может?.. То есть я-то кончила, а ты…

Но Син не отвечает, лишь увлечённо гладит меня по плечам, по декольте и шее, взглядом следуя за своей ладонью.

– Ты… – собравшись с духом, выговариваю: – Хотел бы ещё раз?

Он останавливается. Обдумывает.

– А ты? Я не чувствую признаков возбуждения.

– Ну да, их нет, – нервно хихикаю. – Мне хватило. Но если ты хочешь… Надо же что-то сделать?

– Мм, обойдусь.

– Так! – от возмущения я привстаю. – Не надо «обходиться»! Что за… Я хочу, чтобы тебе было хорошо.

– Всё в порядке.

Тон уверенный, а в ответ на мой взгляд Син и вовсе отворачивается к тумбочке, уверенными движениями собирает волосы в хвост – словно отстранился, показывая, что всё закончено. И настаивать я не решаюсь, лишь разочарованно слежу за его действиями. Может, в другой раз. Не всё сразу.

71.

Журнального столика в гостиной еле хватает, чтобы разместить всю заказанную еду – пицца, салаты, тако… Ух, как я проголодалась, и Сину тоже нужно восстановить силы после секса. «Со мной» – улыбаюсь под нос. Конечно, было не что-то супер, но всё равно, это было со мной и ему понравилось. От срывающей голову радости я даже уверена в этой мысли.

Мне кажется, или он подозрительно задерживается в душе? Наверняка предпочёл кончить там, а не со мной. Немного обидно.

Стоит Сину выйти в гостиную – штаны вновь чёрные, а футболка на этот раз серо-камуфляжная, – я подхожу и обвиваю его руками. Просто не могу обходиться без его тепла, запаха, ощущения крепкого тела под руками. Как будто его сила поддерживает и меня. Да уж, образ унылый: чахлая лиана цепляется за здоровое дерево, чтобы дотянуться до света, а может, и высосать чуточку энергии.

Голос-в-голове бормочет: Долбаная паразитка. Он не будет терпеть это долго. Ты ничего не можешь ему дать, только берёшь.

Стараясь отвлечься от этих мыслей, прижимаюсь к груди Сина, закрываю глаза и глажу тёплую спину. Не хочу думать об этом. И не буду.

Его руки тоже гладят меня, но лишь по плечам – словно держат деловую дистанцию, – а вскоре над моей головой звучит:

– Я должен рассказать тебе об этом якобы ограблении.

Но я не открываю глаз.

– Может, ну его? Почему всё не может быть просто? Забудем и всё.