Слова могут убивать
Шрифт:
– А что тебе не нравится? – полюбопытствовал он у Саула. — Твой сын теперь Избранный Пантеона. Первое лицо в Империи, даже сам Император не так влиятелен и могуч, как он!
Вместо ответа Саул пробормотал что-то совсем уж неразборчивое; Каин, однако, сумел уловить отдельные слова – «придурок», «обезьяна» и «граната». Он хмыкнул.
— Осторожнее, отец. Пантеон не только могуч, но и вездесущ. Ты сам говорил мне об этом ещё сегодня утром.
Теперь Каин точно не сомневался в том, что за ним следят не только смертные. Что
— Боги не спросили моего мнения, прежде чем избирать Авеля, – отец сердито поглядел на него. – Это их право – они же Боги, кто я такой по сравнению с ними. Ну, а моё право — высказать это мнение наедине с самим собой.
Каин пожал плечами. Его отец был умнейшим человеком, стратегом и лидером клана, но мысль о том, что Боги сделали это в политических целях, он бы никогда не смог понять и принять. Боги для него – сакральные сущности, а политика или интриги -- что-то слишком земное, приземлённое.
Сам Каин всё прекрасно понимал, но... понять бы, что именно задумали эти божественные ублюдки, и тогда...
В дверь постучали. Смеются, что ли? Они здесь гости, и хозяева могут заходить всегда, когда только заблагорассудится.
– Войдите, – вздохнул Каин. Дверь тут же отворилась, и внутрь скользнул молодой человек в белой робе послушника.
– Прошу прощения, – несколько растерянно обратился от к Каину. – Могу я попросить вас проследовать за мной? Нам нужно, эээ... Там увидите...
Мда. Наверное, ещё недавно работает (служит?) здесь и не привык приказывать, а не просить. Впрочем, с его мелким чином он и не должен, наверное...
– Конечно, – махнул рукой Каин. – Ведите.
Ну, а что ещё он мог ответить? «Нет?» Такой ответ не принимался; смешно даже представить...
Молодой человек в робе быстро шёл по коридору, осторожно оглядываясь. Странно... когда они шли сюда – здесь было полно народу, а сейчас ни души. Может быть, все собрались ещё где-то? Например, на церемонию поклонения новому Избранному, где он должен либо благословить и напутствовать мудрыми словами каждого из них?
При мысли о новом Избранном Каина брала злость. Чёрт... если и существовал на свете наиболее недостойный чего-то подобного человек, то это Крыса. Жалкий, лживый, трусливый, эгоцентричный кусок дерьма!
«Может, это его имел в виду я из будущего?» – спросил Каин сам себя. Но нет, едва ли. Крысу хотелось не убить, а макнуть носом в его собственное дерьмо, как нашкодившего кота.
А может, так даже верно? Ведь и Боги не лучше. Какой Пантеон – такой и Избранный! Вот только...
– Сюда, пожалуйста, – велел служка, распахивая перед Каином дверь. Тот машинально шагнул внутрь... И изумлённо замер. Перед ним находился... человек.
Если это, конечно, можно было назвать человеком. Переплетение трубок, банок, какие-то негромко жужжащие аппараты... Но голова, по крайней мере, была человеческой и смотрела на Каина – легко, спокойно и бесстрастно.
– А... вот и ты, – с присвистом заговорила голова, и ошарашенный Каин понял, что аппарат отключен непосредственно к обрубку шеи. – За тобой пришлось погоняться, Каин. Думали, это будет тихий разговор в Синаре, а дошли аж досюда.
– Вы кто? – Каин помотал головой, но картинка перед глазами не поменялась. Странная «голова профессора Доуэля» была реальной и живой – вопреки всем научным фактам.
– Запри дверь, – чётко велела голова, и Каину понадобилось три секунды, чтобы понять, что она это не ему, а служке. Тот подчинился, и лишь затем голова заговорила вновь.
– Я не уверен, скажет ли тебе кто-нибудь моё имя, но я готов назвать его, если ты пообещаешь выслушать меня – спокойно, до конца и не перебивая.
– Д-да, – кивнул Каин. – Обещаю.
– Что ж, – улыбнулся его собеседник. – Меня зовут Тэльм Релнок.
В иное время Каин, может быть, и не вспомнил бы, где слышал это имя. Но после всех сегодняшних событий его мозг работал чётко и связно, как огромная и сложная вычислительная машина.
– Вы – основатель Республики? – выпалил он. – Тот самый, что...
– Ты обещал не перебивать, – укорил его Тэльм. – Но да, я рад, что ты знаешь обо мне, и объяснять придётся чуть меньше.
– У нас мало времени, сэр, – «служка» (как теперь стало очевидно – мнимый) крайне нервно косился на дверь. – Помните, где мы находимся...
– Мальчик мой, – улыбнулся Тэльм. – Ты знаком с таким понятием, как хуцпа? Это наглость; наглость в крайней степени, настолько безумная, что противник никогда о ней не догадается.
«Служка» и Каин переглянулись.
– Враг может искать нас по конспиративным квартирам, в трущобах или в центре города... Но никто не предположит даже на миг, что мы обнаглели настолько. Никто не будет нас искать в Храме Небес в день, когда там ходят сами Боги.
А ведь он прав, сообразил Каин. Это по-прежнему не объясняло, откуда от тут взялся и для чего, но... он прав: искать их тут станут только психи.
– Как ты уже, наверное, понял, я тут по заданию Республики, – пояснил Тэльм. – А Республика задала мне это задание по личному приказу одного из Архонтов. Ты наш, Каин Амос, один из нас – и пора бы тебе вступить в дело.
Ага, вот оно что. Архонты решили побаловать его хоть какой-то информацией? Ладно, попробуем им подыграть.
– Чтобы я вступил в дело, – заметил Каин, – я должен знать, в чём оно состоит. Сейчас я действую наугад, и хотя я знаю, что именно Архонты даровали мне силы, но я понятия не имею, чем мне нужно за эти силы заплатить.
Старик засмеялся – тихо, насколько позволял вообще смеяться его аппарат жизнеобеспечения.
– Когда-то и я был таким же, – заметил он. – Молодым, ничего не понимающим. Выдернутым из привычной среды... Спорим, у тебя всё получится лучше, чем у меня, а?