Слова в истории. Великие личности и знаменательные события
Шрифт:
В 1598 г. Бен Джонсон написал пьесу, где каждое действующее лицо имело одну, только ему присущую черту, и назвал ее «Каждый человек в своем юморе». Поскольку такие пьесы (где у человека есть свой собственный «юмор») писались в основном, чтобы развлечь зрителя и вызвать у него смех (и они добивались этого), то слово «юмористический» стало синонимом слова «смешной» и остается таковым до сих пор.
Я
ЯНКИ
Изначально территория, которую сейчас занимают Соединенные Штаты, была колонизирована несколькими европейскими государствами.
Французы занимали Луизиану и долину реки Огайо, испанцы — Флориду и юго-запад, русские — северо-запад, шведы — Делавэр, голландцы — Нью-Йорк, англичане — Новую Англию и юго-восток. Ну конечно, там же присутствовали и индейцы.
Все эти народы внесли свой вклад в американскую историю и американский образ жизни. Даже шведы, которые внесли в формирование американской нации самый малый вклад, о которых все очень быстро забыли, тоже вложили свою лепту в образ Америки: это бревенчатый домик, который стал отличительной чертой походных лагерей пионеров-первопроходцев.
Естественно, различные национальные группы «награждали» друг друга прозвищами, которые далеко не всегда были безобидными. Да и сегодня мы с удовольствием делаем это. Очень часто эти прозвища появлялись от какого-то имени, популярного среди той или иной национальной группы. Например, одним из наиболее распространенных имен Испании является Диего. От него произошло оскорбительное обращение даго — так обращались к испанцам и другим выходцам из Южной Европы, например итальянцам.
Англичане в Коннектикуте сами пострадали от подобной же изобретательности голландцев, которые до 1644 г. занимали Нью-Амстердам (позже переименованный в Нью-Йорк). Наиболее распространенное английское имя — Джон, которое голландцы произносили как Йен или Ян. Ну что может быть естественнее? Однако, чтобы сделать это имя прозвищем, и к тому же оскорбительным, голландцы сделали из него фамилию Янки (нечто вроде Джонкинс в Англии).
Это прозвище, изначально употреблявшееся только по отношению к жителям Коннектикута (как в книге Марка Твена «Янки из Коннектикута при дворе короля Артура»), постепенно распространилось на всех жителей Новой Англии. Потом южане стали звать так всех северян, а иностранцы — всех американцев.
ЯРБОРО
Игроки в бридж хорошо знают, что такое ярборо. Это расклад из 13 карт на руках игрока, в котором нет ни одной карты (любой масти) старше девятки. В бридже туз — старшая карта, король — следующий по старшинству, а далее идет дама и т. д. Некоторую ценность представляет собой также десятка, а все карты ниже ее по достоинству не стоят ничего, за исключением совсем уже неординарных ситуаций.
Естественно, что игрок в бридж, у которого в руке нет ни одной карты старше девятки, имеет все основания быть недовольным, поскольку у него нет возможности влиять на игру, а можно только беспомощно наблюдать за ней.
Человеческая природа такова, что данный расклад оказывает очень глубокое впечатление на человека. После целого вечера, когда «карта не идет», человек обычно начинает думать, что карты у него были даже хуже, чем на самом деле, а расклад, в котором не было карт старше девятки, выпадал за вечер чаще, чем обычно.
В начале XIX в. некий игрок лорд Ярборо заключил пари 1000: 1 на то, что конкретный игрок не получит ноль при следующей раздаче карт. Это показалось очень привлекательным игроку, который обычно был убежден, что у него плохая карта идет чаще, чем у других. Как раз в тысячу раз. Именно из-за этих пари такой расклад называется ярборо.
Однако Ярборо не был дураком. В колоде 52 карты, и 32 из них — это девятки и карты младше ее. Поэтому шанс на то, что первой выпадет именно девятка, равняется 32: 52. Когда тебе выпадает младшая карта, остается в колоде 51, и только 31 — младших. 31: 51 за то, что следующей опять выпадет младшая карта. Ну и далее эти шансы равны 30: 50, 29: 49 и т. д.
Перемножьте эти дроби, и вы получите 1: 1860. Только один расклад из 1860 — это ярборо, так что шансы на это 1860: 1. В дальнейшем лорд Ярборо почти удвоил свое состояние, держа такие же пари.
«ЯСТРЕБЫ»
В 1810 г. молодое государство Соединенные Штаты Америки попало в очень тяжелую ситуацию. Французский император Наполеон I схлестнулся в смертельной схватке с Британской империей, и каждая сторона стремилась к победе любой ценой. Соединенные Штаты, соблюдавшие нейтралитет, пытались торговать и с теми и с другими, а в результате были отвергнуты обоими.
Великобритания, которая была морской державой, имела больше возможностей препятствовать походам американских торговых кораблей. Стоит также иметь в виду, что британские моряки, которым мало платили и с которыми обращались как со скотом, часто бежали со своих кораблей на американские, где условия были гораздо лучше. Великобритания, остро нуждавшаяся в хороших моряках, без колебаний останавливала американские корабли в высоких морях и обыскивала их в поисках дезертиров.
Это было вполне достаточной причиной для объявления войны, но руководители государства, слишком хорошо помнившие дни революции и последовавшую за ними слабость государства, не особенно стремились начать что-то, что они вполне могли бы не довести до логического конца. Однако в 1810 г. конгресс пополнился группой молодых людей, среди которых были Генри Клей, Джон Кэлхун и другие. Они жаждали войны со всем пылом своей молодости, и поэтому их прозвали «военными ястребами». Смысл этого прозвища вполне ясен, поскольку ястребы — это степные птицы, которые нападают на свою жертву неожиданно и без жалости, поэтому сравнение вполне подходит для тех, кто считает войну забавой.
«Ястребы» победили, и в 1812 г. США объявили войну Британии. Это была бесславная война, которая закончилась ничьей, да и сами «ястребы» не принимали участия в военных действиях. Они с усмешкой наблюдали за происходящим из окопов конгресса.
С тех пор это выражение («военные ястребы» или просто «ястребы») используется по отношению к общественным деятелям, которые во всеуслышание выступают за все новые и новые, более ожесточенные войны, хотя войны стали гораздо более разрушительными и ужасными, чем раньше. В случае с вьетнамской войной 1960-х гг. всех, выступавших за продолжение военных действий, стали называть просто «ястребами», без прилагательного военный.
Тех же, кто выступает против излишних и ненужных войн, называют «голубями».