Словацкие сказки. Книга 1
Шрифт:
Долго плакала мать и любимый сын утешал ее. Может, все обойдется. Они увидят чужие края, а когда отца не станет, вернутся домой.
Прошло несколько дней, отец позвал сыновей и сказал им так:
— Дети, ваша мать занемогла, ей нужен покой. Отправляйтесь в другой замок, забавляйтесь там, играйте, пока королева не поправится. Тогда я позову вас обратно.
Сыновья послушались, забрали свое оружие, простились с родителями и уехали в другой замок. Там младший брат рассказал, что да как, и как дальше быть.
Стали они каждую ночь нести стражу на
Поскакали братья в чужие края. Долог был их путь, кончились все деньги, продали они коней, и королевское платье, и оружие. Оборванные, голодные, добрались они наконец до высоких лесистых гор. И решили, как переберутся через те горы, пойдут на службу к какому-нибудь королю. Там отцу их уж никак не найти.
Только лес этот дремучий все не кончался. Идут они три дня и три ночи, а лес становится все дремучее. Ни тропы, ни дороги, лишь звериные следы. И когда братья от голода и усталости совсем выбились из сил, встал перед ними на поляне старый покинутый замок.
В замке все двери нараспашку, но нигде ни души! В центре замка — палата, в ней — дубовый стол накрыт на двенадцать человек. Возле каждой тарелки лежит кусок черствого хлеба. Хотели братья за хлеб приняться, ведь от голода едва на ногах стояли, да младший брат уговорил чужого не трогать. А сначала найти того, кто на стол накрывал, и попросить.
Из палаты еще одна дверь ведет. Вошли братья, видят комнатушку, в ней постель, соломой застланная, стул, на стене бедная одежонка и оружие, все, будто для старшего брата приготовлено. За первой комнатушкой — вторая, за второй — третья и так до тринадцатой, и каждая не заперта, и в каждой постель, стул, одежка и оружие: только тринадцатая дверь заперта.
В замочную скважину братья увидали: стоит против двери золотой трон, у стены — золотая постель, а на стенах золотая женская одежда.
Стали братья ломиться в покои, думали найти там хозяйку, но так и не смогли двери ни отворить, ни выломать. Кричали, стучали, ни звука! Решили они поселиться в этом пустом замке. И комнатушки поделили: самый старший занял первую, второй — вторую, и так до самого меньшого. Ему досталась двенадцатая.
Вернулись к столу. Можно теперь и хлебушек съесть. А там уже в каждой тарелке немного супа налито. Когда братья съели все, что кто-то на стол поставил, подле окна вдруг появилось мясо. Удивились братья: откуда все берется, ведь кухни в замке нет? Да чего уж тут раздумывать. Скорее бы поесть, чтобы в животе не урчало! После ужина легли спать, порешив: будь, что будет!
Когда проснулись, солнышко уже высоко стояло. Надели новое платье, захватили оружие и вышли в палату поприветствовать друг друга. На дубовом столе уже лежали двенадцать кусков черствого хлеба и стояла
Так прожили они в замке несколько дней и все ждали, что кто-нибудь да покажется. Но кроме них в замке не было ни души. И решили братья остаться здесь; от отца далеко, оружие есть, никто им не страшен. Правда, им не очень-то пришлась по вкусу грубая пища, они к жареному-печеному привыкли, но дичи хватает, сами мяса добудут.
Собрались братья на охоту. В первый же день им повезло, кто птицу подстрелил, кто зайца, кто дикую козу. Заранее радовались, что вместо гороха да каши будет у них жаркое. Но наутро от настрелянной дичи не осталось и следа. Так и шло изо дня в день, из недели в неделю. Дичь ночью исчезала и желанное жаркое так и не появилось на столе.
Кой-кому из братьев это надоело: с чего это им, королевским сынам, терпеть такую нужду! — найдут себе другое пристанище и собрались уходить. Но младший брат не пустил:
— Подождем год-другой, пока отец про нас совсем позабудет и перестанет искать, — сказал он.
Так и прожили они целых двенадцать лет на грубой, убогой пище. Разве что изжарят в лесу птицу или зайца. А на свою незнакомую сестру затаили зло и грозились:
— Попадись только нам в руки, мы тебе покажем! — Ведь безо всякой вины приходилось им страдать и терпеть такую нужду.
А между тем сестра их подросла и была собой хороша, как маков цвет. До того она была мила отцу с матерью, что они стали забывать о сыновьях. Уж так она пела и щебетала, что родители от радости сияли. О том, что у нее были когда-то братья, никто в замке и заикнуться не смел.
Но когда щебетунья подросла и поумнела, стала она докучать родителям: правда ли, что нет у нее братца, скучно, мол, ей одной и поиграть не с кем. Особенно к матери приставала.
— Ну, матушка, скажите же мне, неужто у меня не было брата? Ведь у каждого есть братик или сестричка!
— Ах, доченька, не спрашивай, так уж получилось, что ты в семье у нас одна.
— Но не всегда так было? Правда?
— Может, и не всегда, да знать тебе об этом ни к чему. Легче не станет!
— Станет, матушка, станет, вы только не таите!
И до тех пор не давала матери покоя, пока та не рассказала ей все о двенадцати братьях: какие они были, что делали, как ушли и пропали, и как отец велел их искать по всему свету.
— И что же, матушка, так никто и не сумел отыскать их? — спрашивала девочка.
— Никто, доченька!
— Но я непременно их найду! Значит, плохо искали!
— Видно не так это просто, коли даже следов не нашли, а ведь сколько войска понагнали. Куда уж тебе, ведь ты еще мала!
— Ну нет, я уже большая. Пойду из деревни в деревню, от дома к дому и всюду буду спрашивать: «Не видали ли вы двенадцать моих братьев?» Добрые люди узнают, что я их сестра и мне помогут. Ведь не сквозь землю же они провалились, кто-то должен был их видеть.