Словарь-справочник по психоанализу

Лейбин Валерий Моисеевич

Становление идентичности не всегда сопровождается, как считал Э. Эриксон, приобретением индивидом позитивных образов о самом себе. Культурное и социальное влияние может быть таковым, что уже в раннем детстве у ребенка появляются представления, под воздействием которых образуется «порочная» идентичность. Например, идентификация темнокожего ребенка с представителями низшей расы, что происходит под воздействием расхожих стереотипов и расовых предрассудков, может породить «порочную», «черную» идентичность грязного, анально-садистского, фаллического насильника – «ниггера».

Э. Эриксон проводил различие между «позитивной» и «негативной» идентичностью. Психосоциальная идентичность любого человека представляет собой, на его взгляд, иерархию позитивных и негативных элементов. Негативные элементы появляются потому, что на протяжении всего детства ребенку

указывают как на идеальные ценности, так и на отрицательные прототипы. Ребенка предостерегают против того, чтобы он не стал тем-то или кем-то, чтобы он научился опасаться того, чего следует избегать. Поэтому позитивная идентичность находится постоянно «в состоянии конфликта с прошлым, которое надо изжить, и с будущим, которое надо предотвратить». Конфликты же могут находить такое выражение, когда человек не отказывается от личной идентичности, но выбирает негативную идентификацию, то есть «идентичность, извращенно основанную на всех тех идентификациях и ролях, которые на критических стадиях развития представлялись им наиболее нежелательными или опасными и в то же время наиболее реальными». Например, мать, бессознательно испытывающая двойственные чувства по отношению к своему брату-алкоголику, избирательно обращается только к тем чертам своего сына, которые, как ей представляется, указывают на повторение судьбы ее брата. В результате этого «негативная» идентичность может казаться сыну более реальной, чем его естественные попытки быть хорошим и он станет прикладывать усилия к тому, чтобы стать пьяницей.

Исследуя стадии развития человека, Э. Эриксон высказал мысль, что в отрочестве и ранней юности все предшествующие тождества психологического развития ребенка подвергаются сомнению вследствие его интенсивного физического роста, полового созревания и необходимости решать взрослые задачи. Подростков заботит прежде всего, как они выглядят в глазах других, по сравнению с их собственными представлениями о себе, как связать ранее приобретенные навыки с новыми для них жизненными проблемами. Интеграция в форме идентичности Я оказывается больше суммы детских идентификаций. В связи с этим Э. Эриксон подчеркивал: «Она [идентичность. – В.Л.] представляет собой накопленный опыт способности эго интегрировать все идентификации со злоключениями либидо, со способностями, предлагаемыми социальными ролями. В таком случае чувство идентичности эго есть накопленная уверенность в том, что внутренняя тождественность и непрерывность, подготовленная прошлым индивидуума, сочетается с тождественностью и непрерывностью значения индивидуума для других, выявляемого в реальной перспективе карьеры». Но именно на этой стадии развития возникает опасность того, что у подростка происходит смешение ролей, в результате чего он может пережить «кризис идентичности».

В терапевтической практике подчас приходится сталкиваться с тем, что Э. Эриксон назвал «сопротивляемостью идентичности», являющейся универсальной формой сопротивления, но часто нераспознаваемой в психоанализе. В обычной форме «сопротивляемость идентичности» проявляется в страхе пациента, что аналитик может случайно или преднамеренно разрушить слабое ядро его идентичности и навязать ему свое собственное. Некоторые неразрешимые неврозы переноса у пациентов являются, по мнению Э. Эриксона, прямым результатом того, что «сопротивляемость идентичности» или не подвергается анализу вообще, или подвергается анализу, но не в достаточной степени. «В таких случаях пациент может на протяжении всего курса психоанализа сопротивляться возможному вторжению в его идентичность ценностей психоаналитика, хотя сдается во всем остальном; или впитать из идентичности психоаналитика больше, чем он может переработать; или он может прекратить посещать сеансы психоанализа и на всю жизнь остаться с чувством, что он не обрел чего-то существенного – того, что обязан был дать ему психоаналитик».

В некоторых случаях «сопротивляемость идентичности» становится, по словам Э. Эриксона, основной проблемой «психотерапевтической дуэли». Пациент настаивает на том, чтобы аналитик принял его «негативную идентичность» как реальную и необходимую, но в то же время не считал ее единственной, исчерпывающей все то, что в нем есть. Аналитик, способный выполнить эти оба требования, «должен терпеливо, переживая множество суровых кризисов, доказывать, что он может понимать пациента, сохранять привязанность к нему, не поглощая его и не предлагая себя в качестве жертвенной пищи».

В

целом Э. Эриксон придавал важное значение необходимости изучения проблемы идентичности. Как писал он в своей работе «Детство и общество», «исследование идентичности в наше время становится такой же стратегической задачей, какой во времена Фрейда было изучение сексуальности».

ИЗМЕНЕНИЕ Я – психические проявления, возникающие в результате действия защитных механизмов в борьбе с конфликтами и характеризующиеся искажением, нарушением функций Я.

В психоанализе изменения Я рассматриваются как с точки зрения выявления его искаженности и суженности, так и в плане раскрытия препятствий, стоящих на пути аналитического лечения.

Представления об изменении Я содержались в различных работах З. Фрейда. Однако наиболее подробно этот вопрос был рассмотрен им в работе «Конечный и бесконечный анализ» (1937). Основатель психоанализа признавал, что нечто, названное им как «изменение Я», представляется чем-то неопределенным. Вместе с тем ясно одно: в процессе психоаналитической терапии аналитик должен вступить в союз с пациентом, Я которого не совсем нормально. Нормальное Я, как и нормальность в целом, – это «идеальная фикция», в то время как ненормальное Я пациента – реальность. «Каждый нормальный человек нормален лишь в среднем, его Я приближается к Я психотика в той или иной части, в большей или меньшей мере». Исходя из подобного понимания нормальности, З. Фрейд предложил считать мерой изменения Я «степень удаления от одного конца ряда и приближения к другому».

Разнообразные виды и степени изменения Я – результат действия защитных механизмов, благодаря которым Я стремится избежать опасности, страха, неудовольствия. Если различные опасности являются внешними, то защитные механизмы Я помогают избежать нежелательной, вызывающей тревогу ситуации. Если опасности внутренние, то, поскольку от самого себя никуда не убежишь, защитные механизмы Я призваны, по мнению З. Фрейда искажать внутреннее восприятие и давать нам лишь неполные и искаженные сведения о бессознательных влечениях и желаниях. «В таком случае Я оказывается парализованным своими ограничениями или ослепленным своими заблуждениями в отношении к Оно, а результат психического события будет таким же, как если бы кто-то, кто не силен в ходьбе, отправился гулять по незнакомой местности». При этом З. Фрейд исходил из того, что изменения Я приобретаются в защитной борьбе в раннем детстве и что каждое отдельное Я с самого начало наделено индивидуальными тенденциями, восходящими к «архаическому наследию».

В конечном счете, как полагал З. Фрейд, служащие цели предотвращения опасности защитные механизмы сами могут обернуться опасностью, так как они фокусируются на Я, становятся постоянными способами реагирования, превращаются в своего рода инфантилизмы и сохраняют себя после того, как истек их срок пригодности. В процессе аналитической терапии пациент повторяет те же самые способы реагирования и ранее использованные им защитные механизмы воспроизводятся в виде сопротивления исцелению.

Рассматривая данный вопрос, основатель психоанализа подчеркнул, что действие защит в Я можно обозначить как «изменение Я», если понимать под этим дистанцию от фиктивного нормального Я, которое обеспечивает союз в аналитической работе. Очевидным становится то, что «там, где речь идет об исходе аналитического лечения, многое зависит от того, насколько прочно и глубоко укоренены эти сопротивления изменению Я».

ИЗОЛЯЦИЯ – один из механизмов защиты, используемый человеком с целью недопущения обострения внутрипсихического конфликта или патологического его разрешения.

Понятие изоляции использовалось З. Фрейдом в статье «Защитные невропсихозы» (1894), где говорилось об отделении представления, вызывающего мучительные переживания, от связанного с ним аффекта. По мере становления и развития психоанализа размышления об изоляции как защите сменились обстоятельным исследованием процессов вытеснения. Однако в 1920-е годы, когда З. Фрейд предложил структурное понимание психики и сосредоточил свое внимание не только на бессознательном Оно, но и на функциях Я и Сверх-Я, он вновь про явил интерес к проблеме изоляции.