Слово Говорящего [Авторский сборник]
Шрифт:
— Нет, что-то с тобой не так! Ну почему ты сопротивляешься?
— Наверное, потому что не хочу быть чудовищем. Тебе, похоже, это нравится, а я не хочу.
— Нужно быть зверем, чтобы выжить среди людей. Посмотри на эти постоянные войны, люди рвут друг другу глотки непонятно за что. Мы не выше этого, мы вне этого, живем собственной жизнью. У нас свои законы. Мы не убиваем друг друга.
— Значит, я буду первым.
…Амако. Кагэро разрывался на части. Откуда взялась эта внезапная привязанность к незнакомой девочке без судьбы? Почему он так боится
— Кагэро, нельзя убить Говорящего, — медленно проговорил Мудзюру.
— Почему?
— Потому что нельзя. Смерть за смерть. Жизнь Говорящего очень высоко ценится… — Он запнулся. — Мы не принадлежим этому миру. В нашем мире все находится в четком равновесии. Впрочем, все во Вселенной связано. Чтобы смог родится Говорящий, должны умереть сотни людей.
— Это значит, что со смертью Говорящего, эти же сотни смогут родиться?
— Нет, это значит, что Говорящий, который убил Говорящего, должен расплатиться и за его смерть, и за смерти всех этих людей.
Глаза Мудзюру напоминали два изумрудных уголька. И Кагэро понял, что он боится.
— Ты врешь! — сказал он с торжеством в голосе. Мудзюру пожал плечами.
— Проверь.
Кагэро решительно двинулся вперед. И отчетливо услышал, как зазвенела струна. Да, туман превратился в тонкую струну, один ее конец держал Мудзюру, а другой петлей охватывал тонкую шею Амако. Она сдавленно захрипела и проснулась.
Вскрик. Короткий, но вместивший в себя целое море страха. Амако схватилась руками за струну и тут же раскинула руки в стороны — с порезанных ладоней капала кровь.
— Не делай этого, — сказал Мудзюру. — Тебе же хуже будет.
В лицо Кагэро дохнуло холодом. Он зажмурился, но холод все равно добрался до глаз, и хлынули слезы. Впрочем, это ему бы уже не помешало. Кагэро знал, что надо делать и что он сделает.
Полыхнул яркий свет, который отогнал холод. Мудзюру засмеялся:
— О, мститель с сияющим мечом! Как романтично! Неужели ты хочешь произвести впечатление на эту девчонку? Кагэро, она не подходит тебе по возрасту.
Кагэро размахнулся, тяжело опустил меч на струну. Та лишь зазвенела. Говорящий покачал головой.
— Не так-то просто это оказалось, да? — Он издевался как мог. — Вроде, все на месте: в сердце — благородная ярость, в руке — меч из чистого света. Но не все так легко!
Еще раз, еще — скорбно звенит струна, страшно кричит Амако, льется кровь…
— Так не должно было случиться, — в растерянности говорит Кагэро и опускает меч. Но что-то заставляет его снова поднять оружие и…
Струна лопнула.
Мудзюру раскинул руки в стороны, упал на землю. Меч почернел и рассыпался.
Неожиданно быстро взошло солнце.
Кагэро сел на землю рядом с мертвым. Бледное тело с дряблой старческой кожей… Разве это похоже на Говорящего? Смотреть на мертвое тело было противно до тошноты, и Кагэро встал, хотя от усталости подкашивались ноги.
Он пошел на восток.
— Солнце, помоги мне…
Книга вторая
Когда все в Поднебесной узнают, что прекрасное является прекрасным, появляется и безобразное. Когда все узнают, что доброе является добром, возникает и зло. Поэтому бытие и небытие порождают друг друга, трудное и легкое создают друг друга, длинное и короткое взаимно соотносятся, высокое и низкое взаимно определяются…
Глава первая
— Страны Туманов не существует. Вообще. Если бы она когда-то существовала, мы бы слышали мифы о ней. Ты слышал когда-нибудь миф о Стране Туманов, друг Кагэро?
Кагэро пожал плечами.
Слишком много прошло времени, чтобы верить или не верить. Слишком много и для того, чтобы рассуждать… Так много, что осталась только цель. Кагэро посмотрел в окно. Там, над вершинами гор, колыхались облака. Он никогда раньше не видел таких облаков и когда увидел впервые, то очень удивился. Даже испугался. Облака или плывут по небу, или заслоняют его сплошной стеной. А это… Эту живую, постоянно движущуюся массу никак нельзя было назвать облаками.
— Странный ты, Кагэро-кун, — сказал Бэнисато и лукаво глянул сквозь растопыренные пальцы. — Почему молчишь все время?
Кагэро перевел взгляд на навязчивого, но доброго и надежного товарища.
— Затем, что слово — враг мысли.
— А какой был бы смысл в мыслях, если бы люди не умели их передавать друг другу? — все тем же ехидным тоном спросил Бэнисато. — Вот ты сейчас сказал умную вещь. А не умел бы говорить — так и не узнал бы я о вреде слов. Замкнутый круг.
Кагэро развел руками.
— Мудрость стремится к вечности, вечность к бесконечности, а круг — разве это не бесконечность?
Бэнисато потер лоб ладонью. Он, видимо, думал над тем, как понимать ответ Кагэро и ответ ли это вообще. Если не думать о содержании, все сказанное кажется вполне разумным. Но стоит глянуть чуть глубже поверхности — и все рассыпается, вся логика…
— Нет, Кагэро-кун, — сказал он наконец. — Нечего тебе делать среди нас. Ты мудрец.
— Ну так что мне, уйти в горы и никогда больше не показываться? И на что мне там мудрость?
— Н-ну… ты можешь завести себе слугу-мальчика, которому будешь понемногу передавать свои знания, а он будет бегать вниз и рассказывать людям о том, какие мысли и изречения ты рождаешь.
Кагэро снова отвернулся. В памяти всплыло белое, с зелеными глазами лицо Мудзюру-Говорящего. Следом за ним — ряды призраков. Их потухшие взоры несут холод и тяжесть. Как если бы Кагэро приставили к стенке, уткнули бы в него копья и медленно давили.
Он пришел давно и издалека. Пришел в места, о которых никто никогда ничего не знал. Оказалось, что там тоже живут люди, именно ЛЮДИ. Первое время на него оглядывались, да он и сам старался не показываться на улицах. Очень редко он покупал кое-какую еду или инструменты.