Слово тролля. Дилогия
Шрифт:
— Не-а, только этих, — рассматривал я щербатое лезвие ахаста. — Погудим, значит?
Чего ждали орки, я не знаю! Видят же, сейчас их просто порубят на кусочки, а потом скажут, что так все и было! Сколько их там осталось, голов семь? Совсем разум по лесам растеряли!
— Ну, поехали потихоньку… — двинулся первым эльф.
— Матовар, благослови нас! — шепнул Рака. — И да пребудет благословение твое на наших клинках!
— Ты чего, мужик? — я было одернул его. — Их всего-то ничего, а ты уже…
—
Как меня достали эти заумные слова и поучения!
Это было удивительно, но под лопаткой у Само почти не болело. Конечно, если начинал двигать правой рукой, то боль немилосердно давала о себе знать, отдаваясь во всем боку. Лежа за занавеской, вор вслушивался в свое тело, пытаясь понять, сколько ему еще здесь валяться и насколько рана в будущем испоганит ему жизнь.
В наступающих сумерках чуть слышно хлопнула дверь хижины. Само, отвернувшись к стене и прикрыв глаза, навострил слух.
— Вечер добрый, хозяин, — проскрипел старушечий голос.
— И вам тоже, — ответствовал Калина, — по делу али ноги мимо несут?
— Ой, да и не знаю, как сказать-то…
— Так присядь да скажи. Чего молчать, если языку неймется.
— Тут это… Дед мой поутру с мужиками на рыблю ходил. — Само внутренне напрягся. — Так домой пришел, усю медовуху попожрал, кровопийца. Даже на праздник не оставил!
— Бывает… Замерзли али что еще?
— Э, Калина, думай, что говоришь. Замерзли! Если бы! Вместо рыб они людей половили.
— Каких людей?
— Мертвяков. Аж целых четыре. Все ножами поистыканы да к шеям камнями попривязаны. Ужас сплошной! А один-то вообще и без носа, и без ушей, и без глаз, поди! Все поотрезали, лиходеи! Наизгалялись над сердешным да утопили потом!
— А я вам что? Как нашли, так и закопайте. Если родные отыщутся — поблагодарят. Власти тоже ругать не будут.
— Ты бы посмотрел на них, а? Мож, не просто так их усех потопили, мож, нечистые какие, а мы их на своей земле положим. А как встанут на шестую седмицу! Что тогда делать? Ты б сходил, а? А мы тебе вот яичек принесли да молока, да медку и мясца кусочек. Пойди глянь, успокой народ. Все одно бобылем сидишь, паутину считаешь, а люди спасибо скажут.
Скрипнули половицы: видно, старый ведун, поднявшись, начал собираться.
— За такое, матушка, спасибо не говорят. Ты корзину-то у порога поставь да сама выходи потихоньку. Я счас соберусь…
Утихомирив этих семерых, мы быстро вернулись на место побоища. Первым навстречу кое-как поднялся братец Дуди.
— Живой?! — еле разжал он половинки забрала. — Хорошо! Я думал, ты сбежать хотел. Думал, тебя искать идти надо.
— И тебе не болеть, — устало буркнул в ответ.
— Лукка,
— Спрашивали уже, — уселся я на камень, с наслаждением вытягивая ноги. — А Заика нашелся?
— Да… Все здесь, кроме Резака с Вакарой.
— ЧТО?!! — подскочил я. — ТРЕВОГА! ПОДЪЕМ! Рота в копье!!! Пленные есть? Допросить немедля! Костер и железо сюда. Они у меня быстро скажут, кто где, и вообще!
— Много, — зажмурив глазик, констатировал эльф. — У тебя в последней фразе двусмысленное местоимение «они».
— Чего? — честно опешил я. — Куп, ты чего несешь? Разговариваю я так и по-другому не умею. И пока не хочу!
— Ладно. Я вижу, ты остыл. Никого пытать не надо, потому что некого. Или ты умеешь с мертвыми говорить?
Я молчал, тяжело дыша.
— Вы же не хотите бросить наших товарищей?
— Ты чего, Лукка, по голове получил? — подошел Жгут. — Сейчас Заика следы разберет, и мы двинемся. Только боюсь, по темноте мы много не найдем.
— Что, утра ждать прикажешь?
— Отчего же, — учитель Айдо, как всегда, заложив руки за спину, рассматривал закат, — некоторое время у нас есть. Полагаю, если наши друзья в плену, то они смогут оставить знак, где их искать. А если они просто… затерялись, то к утру сами объявятся.
Вместо ответа я уселся обратно на место и, достав из котомки точильный камень, принялся с некоторым остервенением выравнивать лезвия ахаста. Меня больше всего раздражало не то, что Рысь с Резаком пропали без вести или попали в плен, а то, что они сейчас находились вдвоем и я не знал, чем это может закончиться для меня… Слева истошно заныло, и я начал присматривать, на чем бы сорвать злость.
— Делимся, — поднял народ Айдо. — Рака, Ильд-Ми идут по южной стороне склона. Синекура вместе с братьями — на запад. Барон Зунига, Лукка, Куп — на восток. Жгут идет со мной осматривать северную сторону.
— А я? — обиженно выкинул руку Дуди.
— А ты остаешься здесь.
— Вы там воевать будете, — пустил слезу братец троллик, — а меня тута… одного… на погибель оставляете!..
Наемники переглянулись.
— Остаешься на связи. Будешь держать оборону лагеря, — сухо отрезал бор-От.
— Ну тогда лады, — вытер нос Дуди. — Только вы там это… только недолго… угу?
Время от времени Куп низко пригибался к земле, изучая следы. Я топтался следом за бароном, напряженно всматриваясь в сумерки. Нам с эльфом еще повезло — в отличие от Зуниги, мы более-менее прилично видели в темноте. Именно поэтому, а не из-за своей нетерпеливости я то и дело наступал на пятки медленно идущего Кристофа.
Мы вышли к небольшой горной гряде — вроде той, какой был истыкан Заблудший Лес. Здесь мы остановились немного посоветоваться и перевести дух.