Сложности паучьей жизни
Шрифт:
– Мой король, ваша супруга, она просит вас навестить её,- осторожно сказал слуга, низко склонив голову.
– Королева в своих покоях , которые в запад н ом крыле дворца ?- уточнил, седовласый мужчина, надевая тяжелую корону, покоящуюся на каменном постаменте практически в центре залы. Избавившись от непонятного наваждения, король расправил плечи и требовательно поднял взгляд на слугу. Этот гордый и статный человек был совсем не похож на уставшего мужчину всего минуту назад стоявшего на балконе. Слуга замер под взглядом короля, стараясь не выказать удивления столь разительным превращением. Нетерпеливо
– Да мой король.
Отвернувшись от оплошавшего слуги, король быстрым шагом направился в покои сво ей супруги. В своем замке ему были не нужны сопровождающие. Мерно шагая по освещаемым факелами коридорам, мужчина размышлял. Править людьми - это никогда не было простой работой. Король готов был признаться себе, что он уже стар и становится всё сложнее и сложнее управлять королевством. Сколько еще он сможет достойно выполнять свои обязанности? Десять, пятнадцать лет, или всего год? Корона давно уже перестала быть символом гордости и величия, теперь она стала тяжким бременем, которое некому передать. Возможно, Лианна даст надежду и развеет мрачные мысли. Она была младше его на тридцать лет. Их брак был необходимостью, и теплые чувства между ними появились не сразу. Навстречу королю выскочил взволнованный невысокий толстый мужчина в белых одеяниях, сбив того с мысли.
Быстро поклонившись, тот начал говорить, постоянно жестикулируя руками и непрестанно улыбаясь.
– Мой король, радостная весть. У вас родился наследник. Здоровый , крепкий мальчик.
Больше не слушая толстяка , король быстрым шагом вошел в покои своей жены, усилием воли, не давая себе перейти на бег. Лианна держала младенца у груди и счастливо улыбалась. Король не мог сдержать ответной улыбки, да и не пытался. Его надежда, его наследник. Он усилием воли одернул руки, потянувшиеся к сыну. Это может подождать, не стоит беспокоить малыша понапрасну.
– Как мы назовём его Теренас,- спросила женщина, не переставая счастливо улыбаться.
На секунду задумавшись, мужчина вспомнил слово , которое шептали древесные великаны и , больше не сомневаясь , ответил.
– Артас. Артас Менетил.
Глава 10.
Манящее волшебство.
Спокойно реагировать на попытки взрослых нерубов изолировать меня от сородичей я так и не научился. После всех часов, бесполезно потраченных за время ничем не обоснованных заключений, я стал инстинктивно напрягаться, встречая незнакомых пауков. Расценивать направляемые на меня заклинания, иначе, чем попытки причинить ущерб моему здоровью, причин не было. Первые пару раз это еще вызывало удивление, но потом я начал опасаться, что какой-нибудь неруб ударит заклинанием, опасным для жизни. Пока что после применения разнообразных заклинаний в моем самочувствии не наблюдалось никаких негативных изменений. Но это пока. Затерроризированный Хет-Ван уверил меня, что использовались только безопасные заклинания. Оставалось только поверить ему на слово.
Нам стали доверять более сложную работу. Самым удивительным и трудным было задание сплести опорную сеть на потолке по представленному куратором образцу. Такой бесценный опыт был получен в большой пещере с высоким потолком, бывать в которой раньше не приходилось. Необычным в этом месте было наличие большого количества освещающих кристаллов и практически идеальная шарообразная форма пещеры. Завладев всеобщим вниманием, Хет-Ван показал весьма сложную трехмерную паутинку, натянутую между когтями его трехпалых рук. Он старался не шевелить руками, чтобы паутинка не подрагивала. Эта конструкция
– Запоминайте структуру очень внимательно,- строго сказал куратор, обводя нашу группу взглядом, в поисках недостаточно ответственных лиц,- Вы должны сплести паутину строго по этому шаблону. Никакой отсебятины, эта работа должна быть выполнена правильно. И я дам вам стимул. Если всё будет сделано правильно, то все получат сегодня большого вкусного жука.
Слово "вкусного", он выделил особой интонацией. Сородичи сконцентрировали всё внимание на паутинке в руках Хет-Вана. Как бы они своими напряженными взглядами не разрезали хрупкую конструкцию на части.
– Это работа для всей группы. Раньше вы редко плели паутины совместно, но сейчас ошибок быть не должно. Времени вам на это восемь скарабеев. Приступайте.
Когда нам впервые объяснили, как измеряют время нерубы, я был несказанно удивлен. Я осознаю, что традиции бывают важны, но такой анахронизм за пределами моего понимания. Что такое скарабей? Скарабей - это небольшой чёрный жук, размером с коготь на пальце взрослого неруба, с удивительно неприятным вкусом. Одним скарабеем нерубы называли время, за которое этот жук выберется из нерубского кокона толщиной в одну обычную липкую нить паутины. Любому пауку интересно наблюдать, как мучается жук, выбираясь из кокона, но использовать это, как эталон? Я осознал, что до конца нерубов мне никогда не понять. Нам всем предложили провести эксперимент с этим скарабеем и убедиться в действенности данного метода. Мой скепсис был объясним. Любому нормальному человеку понятно, что подобный способ измерения времени не может быть точным. Для проверки нам дали маленькие песочные часы из прозрачной паутины, с ходом времени в один скарабей и мы начали действовать. Мой скепсис развеивался с каждым проведенным опытом. Этот жук был точным, как швейцарские часы. Я менялся жуками и песочными часами с сородичами и никак не мог поверить в такое чудо. Хет-Ван рассказал, что этот способ определения времени очень древний и был выбран по нескольким причинам. Первая причина - это исключительная точность скарабея, что бы ни происходило с коконом - жук всегда выбирался за одинаковое время. Можно было вертеть, подкидывать, хоть жонглировать коконом, скарабею было все равно. Вторая причина - это вездесущность и неприхотливость этих жуков. Они выживали там, где не мог выжить никто. В Азжол-Нерубе этих насекомых было очень много. Третья причина - скарабей не менялся. Он вообще не менялся. Шли тысячелетия, а этот вид оставался неизменным даже в мельчайших деталях. У нерубов это насекомое стало символом стабильности и незыблемости. Я бы даже сказал символом вечности, но в понятие вечности нерубы не верили. В нынешние времена, таким способом время обычно не меряли, это было просто эталонное значение. Я, конечно, не стал лезть со своим уставом в чужой монастырь, но для себя пересчитывал в привычные часы и минуты. По моим подсчетам, один скарабей был равен примерно сорока минутам. Но вернемся к нашей задаче, восемь скарабеев - это не так уж много времени.
Никто не кинулся штурмовать стены в попытке единым порывом сплести нужную конструкцию. Совет из представительниц отнюдь не слабого пола начал распределять задачи между всеми членами группы. И делалось это весьма профессионально. Сначала разделили будущую паутину на сектора, затем распределили участки между молодыми нерубами. Сами же самки взяли на себя управляющие функции. И это не было желанием взять работу попроще. Им постоянно приходилось координировать собратьев и поправлять огрехи. Не смотря на предупреждение Хет-Вана, некоторые работники пытались упростить конструкцию, не понимая её предназначения. Так что работы у паучих было в достатке.
Мне достался не особо сложный участок, так что ошибок удалось избежать. Постоянно мешали соседи, дергая опорные нити в самые ответственные моменты. Судя по недовольным взглядам, я своими действиями тоже мешал нерубам, ткущим рядом расположенные участки. Мужская часть нашей группы, недовольно шипя друг на друга, ткала паутину на потолке, а женская умело дирижировала внизу, направляя несознательных самцов. В отведенное куратором время уложились с небольшим запасом, несмотря на то, что пришлось переделывать запоротый участок в самом центре. Сравнивая созданную конструкцию с запомненным образцом, отличий я не нашел. Паучихи влезли на паутину и стали тщательно её обследовать. Не найдя никаких недочетов, они удовлетворённые направились к Хет-Вану сдавать объект. Куратор в этот раз остался в пещере и внимательно наблюдал за нашей работой. Как ни странно работой он остался доволен.