Случайная последовательность
Шрифт:
Тогда он сделал усилие и оторвал взгляд от двух зубастых, широко разинутых ртов, которые знали теперь, что им надо, и повернул голову. Ковальский стоял рядом с ним, справа, прижавшись к скале. А слева зияло отверстие Туннеля.
Греков поймал руку Ковальского и потянул его за собой. Дракон протягивал к ним хищные шеи, он был уже в двадцати метрах, он торопился. Греков попятился.
Над ними был свод Туннеля, а чудовище, скалы и небо растворились в дрожании призрачной пелены. Спина Грекова наткнулась на упругую перегородку.
Не
Они стояли на пологом скате холма, покрытом ласковой изумрудной травой. Перед ними до самого горизонта простиралась волнистая равнина, и слева от холма, на котором они стояли, медленно извивалась река. Оправа, недалеко от них, темнели компактные группы деревьев, сливавшиеся ближе к горизонту в сплошной лиственный лес. Небо над их головами было спокойного голубого оттенка, на нем курчавились облака. Дул освежающий ветерок.
Ковальский сел на траву. Лицо у него было бледное.
– Это Альвион, – сказал Греков и не узнал своего голоса. – Я боялся, что мы попадем на Мирзу.
Было бы гораздо хуже, если бы мы оказались на Мирзе, подумал он. Мирза негостеприимна. Это мир вечной ночи, мир черного солнца, и жизнь там тоже темная и злая, ничем не лучше песчаных драконов Гаммы. Альвион – спокойная и безобидная планета. Своего рода рай.
Греков посмотрел на Ковальского и отвел глаза. Да, подумал он, но я ведь тоже здорово перепугался. Как глупо. Я же с самого начала знал, что мы уйдем в Туннель. Но потом я об этом забыл. Трудно было не забыть. Все-таки это было слишком страшно.
Он снова взглянул на Ковальского. Тот по-прежнему сидел на траве, глядя вверх, но его лицо уже приобрело нормальное выражение. Греков посмотрел по направлению его взгляда.
Стая больших белых птиц бесшумно прошла над их головами, перестраиваясь на лету. Они долго следили за птицами, пока те не исчезли в синеве неба.
– Все равно ситуация не из легких, – сказал потом Греков. – Альвион расположен в центральной области Галактики, очень далеко и от Солнца, и от Леги. Помощи нам ждать неоткуда. Через Туннель мы можем с равной вероятностью попасть или обратно на Гамму, или на Лигурию, откуда возврата практически не будет.
– А что такое эта Лигурия? – спросил Ковальский, и Греков с удовольствием услышал интерес в его голосе.
– Планета вроде Плутона, – сказал Греков. – Мертвая ледяная пустыня, лишенная следов биосферы.
Зато там есть кое-что другое, подумал он. И это может нам пригодиться.
– Вот как, – помедлив, сказал Ковальский. – Приятная альтернатива.
– Лучше некуда, – согласился Греков. – Все равно торопиться в Туннель необязательно. Даже если нам повезет и мы вернемся на Гамму, мы рискуем встретиться с одним нашим знакомым. К тому же мы очутились на планете, на которую еще не ступала нота человека. Почему бы не воспользоваться этой возможностью?
– И что мы будем делать?
– Я предлагаю спуститься вниз, –
– Заманчивое предложение, – сказал Ковальский, но с земли не встал. – Но вдруг в лесу нас ждет кто-то, кому мы тоже покажемся очень вкусными?
Греков засмеялся.
– Нет, – сказал он. – Альвион – исключительно безобидный мир. Здесь нет никаких хищников. Более того, здесь вообще отсутствуют сухопутные животные. По крайней мере, в этой части планеты.
Но Ковальский не торопился расстаться с насиженным местом.
– Зачем же тогда на деревьях растут съедобные плоды? Специально для инопланетных туристов?
– Я как-то об этом не размышлял, – признался Греков. – Впрочем, вот и ответ.
Он показал вверх. Большая стая беззвучных птиц снова показалась над ними, вынырнув из глубины неба.
– Пожалуй, вы правы, – согласился Ковальский.
Они опять долго следили за птицами, пока те не растворились в синеве. Потом Ковальский все-таки поднялся.
– Ваш гостеприимный Альвион, – сказал он недовольно. – Все руки порезал. Не трава, а осока.
Греков повернул голову. Ладони Ковальского были в крови. Он достал из кармана платок, вытер кровь и принялся отряхивать налипшую к комбинезону траву.
– Впредь надо быть осторожнее, – бодро сказал Греков. – Но это, в сущности, мелочь. Посмотрите лучше, какая здесь красота. Изысканный сельский пейзаж. Великолепный воздух. Стаи птиц, бороздящие небо. На какой еще планете вы найдете что-нибудь подобное?
Ковальский кончил отряхиваться, еще раз вытер руки платком и выжидательно посмотрел на Грекова.
– Двинулись, – сказал Греков. Ковальский кивнул, и они зашагали вниз по склону холма к темнеющей вдали роще.
Альвион, думал Греков. Какая прекрасная планета! Сколько моих роботов побывало здесь и вернулось? Не помню точно, но наверняка больше десяти. И на всех пленках одно и то же. Теплый чудесный мир. Ни одного хищника. И действительность ничем не отличается от пленок. А ведь находятся еще люди, утверждающие, что робот как исследователь не может заменить человека. Еще как может. Нужно только снабдить его полноценной программой, и он будет вам выдавать полноценную информацию. Иначе зачем было вообще изобретать робота?
До рощи, которая была целью их перехода, осталось каких-нибудь двести метров, и трава здесь была гуще, чем на вершине холма. Да и воздух, которым они дышали, был здесь густой, насыщенный ароматами.
– Нам повезло, что строители Туннеля были похожи на нас, – сказал Греков.
– Что вы имеете в виду?
– Все планеты, соединенные Туннелем, имеют кислородные атмосферы, – сказал Греков. – Все они пригодны для жизни человека. Кстати, и этот вывод содержится в документе, о котором мы говорили.