Случайная симфония
Шрифт:
Она и привела меня впоследствии к личной трагедии под названием «первая любовь». Но перед этим я прошел волейбол.
Глава 23. Под трибунами большого спорта
Вспомнив этот весомый кусок жизни, я в очередной раз задумался о том, какую роль в моей жизни играл и играет в спорт. Я был одним из слабаков класса и всегда больше любил читать, чем тренироваться. Но именно через спорт, через совместные занятия и вырабатывалась та самая искренняя, скрепленная совместными играми в одной команде, мужская дружба. А еще где-то
Это началось как-то само собой. Старые школьные и дворовые друзья отца стали собираться для того, чтобы поиграть в футбол. Постепенно они стали подтягивать к этому делу и сыновей, то есть нас. Попутно жены и дочери ходили в баню, в которую после напряженных и затяжных матчей направлялись и мы (уже без женщин, разумеется). Я был самым мелким и слабым, и мне было нелегко.
Потом мы сменили зал и стали играть уже в волейбол. Эта игра оказалась и вовсе диковинной. В первую же игру я проехался новыми штанами по полу и протер их. Дырка до сих пор напоминает о том славном дебюте, в котором вещизм уступил жажде победы.
Играть даже с явно превосходящими соперниками было интересно. У меня были проблемы с подачами – мяч грустно шмякался, не перелетая сетку. Я с трудом блокировал пушечные удары, несколько раз мяч въезжал в меня с такой силой, что я чуть не отлетал к противоположному краю поля. Но постепенно что-то иногда получалось.
Потом была банька. Сейчас я в баню не хожу – потому что тогда в свое время находился до упора, выгнав все шлаки на 50 лет вперед.
Глава 24. Первые раны, первые драмы…
Она не была какой-то сверхъестественной, суперкрасивой или необычной. Однако ее образ я словно постоянно носил в сердце примерно год до нашей встречи. Едва я ее увидел, мое сердце остановилось, мое сердце замерло. Она была легка, как весенний рассвет, воздушна, как французская бригантина, она несла в себе солнце, теплые дожди, а ее улыбка была лучезарна.
Я смотрел на нее и мечтал, мечтал, мечтал. У нас все было прекрасно, она была просто лучшей, мы поженились, нарожали кучу счастливых детей. У меня была любимая работа, у нее был я, и этого было достаточно, чтобы Вселенная вращалась по мановению волшебной палочки.
Я совсем не умею писать о любви, тем более любви минувшей, любви погасшей и любви затонувшей. Наверное, стоит упомянуть, что спустя полгода после того, как я впервые ее увидел, мы наконец познакомились. Два месяца общались, два раза встречались, а затем радужное лето развело нас по углам.
Мы с мамой уехали в Трускавец - мирный городок, что лежит у подножия Карпат, богат дешевой минеральной водой и настоящими украинцами. Эту девчонку я видел в своих снах, пока бегал на процедуры, горе я заливал крепкой соленой минералкой и дышал глубже, вдыхая благословенный воздух карпатских гор.
А потом увидел совсем маленькую девочку и она так напомнила мне мою первую любовь, что я стал мысленно приближать момент свидания с родиной. Я тянул состав через всю Украину, а затем ускорялся на перегоне от Бреста до Минска. Я был несчастлив.
По прибытии я просто брал и уходил к дому, где она жила, сидел там часами и пребывал в непоколебимой прострации. Иногда забирался на дерево и сидел там, незамеченный и незнакомый. Это чувство (прострации), впервые зародившееся в те дне на излете кривого лета, потом часто сопровождало меня.
Однажды мы пересеклись, поговорили, но ничего хорошего из этого не вышло. Так я был в первый, но далеко не в последний раз, послан подальше. Именно эта «морская» девушка и подтолкнула меня впервые к тому, что свои чувства нужно излагать на бумаге. Что я и сделал в девятом классе, написав свой первый предельно документальный рассказ. Много лет спустя я отправил ей свой первый рассказ (о нас). Файл она так и не приняла…
А потом я узнал, что есть еще и суррогатная любовь – перед Новым 2001-ым годом мы с другом впервые попробовали пиво.
Глава 25. Восемнадцать первых глотков
Вы когда-нибудь считали, за сколько глотков можно осушить пол-литра пива? Я – никогда, хотя регулярно пью уже очень давно. Думается, если не спешить, то примерно за 18.
Я прекрасно помню свои волнительные ощущения от того, когда впервые попробовал пенный напиток. Это была «Балтика-1» и стоила она 400 деноминированных белорусских рублей. Мы с товарищем ждали, что прямо сейчас нам «ударит по голове», обрубит и Новый год мы будем встречать как герои кинофильма «Ирония судьбы». Мы пили аккуратно, подсмеиваясь друг над другом и нежно вдыхая мягкий зимний воздух (последние порции воздуха старого года). Шел мелкий мокрый снежок, истинно рождественский и даже какой-то теплый.
Незаметно пол-литра кончились у нас обоих. Никакого особенного прихода мы не ощутили. Пиво и пиво – прогорклое, легкое и бурлящее в животе. Организм отреагировал на него абсолютно спокойно. Грустные, мы разбрелись по домам встречать Новый год.
У каждого рано или поздно происходит что-то в первый раз. Одни вещи, события, люди запоминаются, другие проносятся мимо, не оставляя следов.
Пить пиво мне понравилось. После него наступала невыносимая легкость бытия, полная заторможенной реакции от гибели нейронов головного мозга. По сути, абсолютно постоянными в моей жизни оставались лишь две вещи: мой тихий малый уголок на улице вблизи метро «Пушкинская» и порция алкоголя.
Я хотел бы написать вам в стиле Чарльза Буковски: «Когда случается плохое, пьешь в попытках забыться; когда случается хорошее, пьешь, чтобы отпраздновать; когда ничего не случается, пьешь, чтобы что-нибудь случилось». Но не могу, потому что это неправда.
А потом мы, вместо того чтобы гоняться за девочками, стали бегать друг за другом с ножами. Нет, не по-настоящему, как в Америке, а в компьютерной игре Counter-Strike.
Глава 26. Клубная культура