Случайная война: Вторая мировая
Шрифт:
Из документов руководителя исполкома Коминтерна Отто Куусинена следует, что советские руководители в глубине души не возражали против раздела Чехословакии и присоединения Судет к Германии. Ненависть к западным державам, Англии и Франции, перевешивала доводы разума:
"Чехословакия является вассалом Франции и помощником ее в деле охраны Версальской системы в Центральной Европе. Эта роль Чехословакии угрожает народам Чехословакии тем, что они помимо своей воли могут быть втянуты французским империализмом в войну как против СССР, так и против Германии.
Мы
Немецкий посол в Москве граф Фридрих Вернер фон Шуленбург успокоил Берлин: мобилизационных приготовлений в Советском Союзе не наблюдается.
В Берлине заговорщики привлекли некоего Хайнца, человека с темным прошлым. Бывший солдат, он в двадцатых годах участвовал в убийствах, которые совершались ультраправыми организациями. После 1933 года поссорился с нацистами. Ему поручили собрать боевую группу, которая поедет в имперскую канцелярию арестовывать Гитлера. Хайнц собрал шестьдесят человек — участников запрещенного к тому времени "Стального шлема" (националистическая организация бывших фронтовиков).
Группа охраны в имперской канцелярии состояла из тридцати девяти эсэсовцев, которые несли службу в три смены. Так что заговорщикам противостояло бы человек пятнадцать. Один охранник стоял у главного входа в канцелярию на Вильгельмштрассе, дом номер 78, и еще один у резиденции Гитлера, дом номер 77. Ночью охранник ходил по территории с собакой. Сотрудники службы безопасности несли дежурство у комнаты адъютантов, у входа на кухню, в саду и у гаражей. Еще четыре охранника обычно присутствовали в приемной.
Хайнц уверенно сказал Хансу Остеру:
— Гитлера придется убить. Он один сильнее всех дивизий, вместе взятых.
Они договорились, что вне зависимости от того, станут ли сопротивляться сотрудники охраны имперской канцелярии, нужно затеять перестрелку и прикончить Гитлера.
Премьер-министр Чемберлен вместе с французами выработал план передачи Судетской области Германии. Чехи пришли в отчаяние. Но англичане объяснили, что в противном случае никто за них не заступится. Это подействовало на президента Бенеша.
Гитлер тем временем приказал Конраду Генлейну и его вооруженным формированиям захватить власть в нескольких городах Судетской области, что и было сделано. По просьбе англичан, испуганных тем, что в последний момент все сорвется, Бенеш даже не отдал приказа подавить мятеж судетских немцев.
Переговоры о судьбе Чехословакии между Гитлером и Чемберленом продолжились 22 сентября в курортном городке Бад-Годесберг. Польша и Венгрия под предлогом заботы о судьбе своих соотечественников, оказавшихся на территории Чехословакии, предъявили собственные территориальные требования.
Чемберлен предложил Гитлеру свой план, уверенный в успехе. Тот неожиданно для премьер-министра отверг
— Сожалею, но ваши идеи для меня неприемлемы.
Фюрер намеревался действовать иначе. 26 сентября немецкие войска вступают в Судетскую область. Плебисцит о судьбе области проводится в ноябре. После чего Германия готова подписать с Чехословакией договор о ненападении.
Чемберлен ответил, что это невозможно. Общественное мнение в Англии воспримет появление вермахта в Судетах как оккупацию. Гитлер удивился:
— Почему?
Он предложил спуститься вниз и продолжить обсуждение с географическими картами в руках. Гитлер устроил настоящее представление. Прямо во время встречи ему приносили сообщения о "новых выходках чехов против беззащитных судетских немцев". Фюрер изображал ангела, который из последних сил сдерживается, чтобы не дать волю праведному гневу.
Когда Чемберлен попросил Гитлера унять судетских немцев, тот разразился тирадой:
— Я не могу их сдерживать, потому что они неорганизованны, их лидер или арестован, или вынужден покинуть страну!
Гитлер согласился отодвинуть дату вступления немецких войск в Судеты до 1 октября. На другие компромиссы не шел.
23 сентября президент Эдуард Бенеш обратился к согражданам:
— Наступил час, когда каждый должен отдать все свои силы родине.
Президент Чехословакии уведомил французского посла в Праге:
— Мы намерены объявить мобилизацию, поскольку немецкие войска сосредотачиваются на наших границах.
24 сентября Чемберлен улетел в Лондон, чтобы сообщить правительству о ходе переговоров. Он полагал, что Гитлер заинтересован в сохранении с Англией дружеских отношений. Премьер-министр процитировал слова Гитлера, что его волнует "расовое единство", а "не доминирование в Европе".
— Мое мнение таково, — заключил Чемберлен, — что Гитлер не кривит душой. Подумайте, есть ли у нас оправдание для того, чтобы начать войну? Я думаю, нет. Этим утром я летел над Темзой над Лондоном и с ужасом представил себе, что в нашем небе может появиться немецкий бомбардировщик. У нас нет выбора. Нам придется позволить Германии оккупировать Судеты, потому что у нас нет сил этому помешать.
Постоянный заместитель министра иностранных дел Александр Кадоган полагал, что Гитлер просто загипнотизировал премьер-министра и тот капитулировал.
Даже лорд Галифакс сказал, что не доверяет Гитлеру:
— Пока существует нацизм, мир под угрозой. Может быть, мы в состоянии ускорить падение этого режима.
А ведь прежде именно Галифакс уговаривал чехов принять очередные требования Гитлера. Он сказал, что больше не станет этого делать:
— Если чехи откажутся, значит, так и будет. Французы их поддержат, а следовательно, и мы.
Удивленный Чемберлен написал Галифаксу записку:
"Вы полностью переменили свою точку зрения со вчерашнего вечера, когда мы разговаривали. Это сильнейший удар для меня. Но, разумеется, Вы вправе смотреть на происходящее своими глазами".