Случайный билет в детство
Шрифт:
За все время пребывания тут мы загорели так, что по цвету почти сравнились с аборигенами, даже стали похожи на своих «опекунов». И сейчас пойди и отличи кто из нас кто.
Едем. Оружие наготове. Кубинцы внимательно вглядываются в заросли. Мы тоже следим за проплывающим пейзажем.
Впереди колонны взрыкивая дизелем идет танк — наш Т-34. В нем Антон Михайлов экипажем командует и за мехводом присматривает. Ангольцы ребята упорные и покладистые, но это не учебный выход — проводка колонны снабжения. Поэтому за рычагами тяжелой машины сейчас более опытный кубинец. Не завидую экипажам — в танке вообще как
А места тут невероятно красивые. Колоритные. Намешано всего, как в салате. Есть джунгли, болота и пустыни, степи и горы. Но в основном парковая саванна. В двадцати километрах от базы есть скальный выступ. Камни там черные, как уголь. Мимо постоянно проезжаем. Как раз перед ними развилка двух дорог. До нее совсем немного осталось.
Спереди доносится лязг, а потом грузовик начало мелко трясти, это колонна пересекает сплошную гранитную плиту с множеством трещин. Густая растительность осталась позади, а до края плиты метров двести. Этот каменное плато немного выше равнины, и мы любуемся великолепным видом ангольской саванны.
— Аркадьевич, — пихнул он меня локтем Григорьев, — как у тебя с водой?
Сашка свою флягу Михайлову отдал. Ему нужнее.
— С водой у меня в порядке. — Отцепил, флягу и передал её Сашке. Тот закинул в рот таблетку угля и сделал несколько глотков. Вернул.
— Спасибо.
Наши эскулапы советуют много пить воды. Однако пить, что попало нельзя. Аборигенам хоть бы хны, пьют воду даже из болотных луж и ничего, а наши избалованные организмы без последствий принимают только кипяченую воду. И при этом таблетку активированного угля хорошо бы заглотить. Иначе можно подхватить такую заразу, по сравнению с которой дизентерия покажется легкой простудой со сморканием из… другого места. Ладно, если прихватило на базе, но если приспичит на выходе, то вся группа занимает оборону, а в центре… в характерной позе находится человек и… держа наготове автомат, тоже за окрестностями наблюдает. Комично, но никто не улыбается, каждый через это прошел.
— На базе нас наверно почта дожидается, — произнес Яневич. — Говорили вертолетом доставили.
Лица ребят просветлели. Мы как глоток чистой воды, ждем вестей из дома. Пусть цензурой обнюханное, и с сухим номером полевой почты, но не менее желанное.
Как там мои родные? Дочь выросла наверно…
— Вспомнил дом? — Напротив сидит Рамон. Наверно лицо у меня печальное стало. Но ответить не успел, его окликнули. Парни по правому борту что-то усмотрели. Азуро приподнялся, чтобы тряска не мешала, принялся рассматривать саванну в бинокль. В двадцати километрах, чуть в стороне от дороги, по которой должна пройти колонна, поднималось еле заметное облачко пыли. Это могло быть что угодно. Четвероногая крупная живность, или двуногая, то бишь люди, в больших количествах. Но наши кубинские товарищи зря поднимать тревогу не будут. Специфика у них такая. Сами мастаки устраивать диверсии на вражеской территории.
— Думаешь по нашу душу? — Спросил я командира.
— Все может быть. — Свиридов достал планшетку, развернул и мы склонились над картой.
— Так, мы тут. — Карандаш ткнулся в точку на карте. — Пыль заметили здесь. Наших подразделений тут точно нет.
— Рамон, — окликнул кубинца Антон, — твоё мнение. Что там?
— Это точно не животные. — Ответил тот. — Они бы двигались от нас.
Тут он прав. Чуткость местной фауны очень удивляет. Если к пылевому облаку присмотреться внимательней, то можно заметить его отчетливое движение к черным скалам, почти навстречу нам.
Командир в раздумье по карте карандашом постукивает, аккурат по месту, где окончание скальной гряды обозначено.
— Рамон, где бы ты засаду сделал?
— В двух местах. — И Азуро показал на карте. — Здесь, где дорога проходит в низине, и здесь, между скал и холмом.
— Я тоже так думаю, — кивнул Свиридов и обернулся к нашему спецу-связисту. — Паша, связь.
Яневич поколдовал над рацией и подал гарнитуру командиру.
— «Змей», ответь «зеленому». — Антон держал гарнитуру на весу, и ответ нам был слышен хорошо:
— «Змей» на связи.
— У тебя не вся еще брага выходилась? (Сколько горючего в баках?)
— Пока нет. Если что, хватит на всю толпу. (До базы с лихвой хватит.)
— Опохмелиться треба. Присядь на краю камушка. (Остановка у края каменного плато.)
— Понял.
Мы прятали улыбки, а кубинцы посмеивались в открытую. Некоторые учились в союзе, включая Рамона Азуро, командира группы, но по-русски говорят все. И почти все наши шутки понимают правильно. Если эфир прослушивают, то пусть недруги поломают голову — что вся эта галиматья означает.
Головной Т-34 остановился у среза каменного плато и повернул башню, давая сигнал остановки последующим машинам. Вся колонна удачно скрылась в ложбине, не выезжая на грунтовку. Пока у нашей машины собрались все командиры, Свиридов, Азуро, командир кубинского батальона Рамирес и ангольского Пауло, совещались в сторонке. Потом к ним присоединился наш военспец Серега Павлов, то бишь «змей». Он на своей Т-54 замыкал колонну. Этот танк приписали к нам в последнюю очередь. Экипаж полностью наш, советский.
Совещались недолго, затем собрали всех командиров вокруг себя. Григорьев приготовился переводить.
— На нашем пути находится вражеское подразделение, — сказал Свиридов, — и если бы не большое пройденное расстояние, то снабженцев я бы рекомендовал отправить обратно от греха. До нашей базы осталось шестьдесят километров. Поэтому, делаем так. Одна ангольская и три кубинских роты при поддержке танка и двух БМП идут по прежнему маршруту. С колонной остаётся одна ангольская рота и рота ангольских товарищей. Мы пойдем северней, в обход черных камней. Головной машиной Т-34, за ним три с людьми, затем продуктовые, за ними наливняк с ГСМ. Замыкающие машины — боеприпасы и остальной личный состав.
Свиридов подождал, когда Григорьев закончит перевод, затем продолжил:
— Точка встречи — развилка дорог в третьем квадрате. Колонна пройдет точку без остановки. Рамирес, если поспеете туда первыми, то дожидаетесь нас. При огневом контакте сразу радио нам и дубляж двумя красными ракетами.
Вновь подождав перевода, спросил:
— Вопросы есть?
Вопросов не возникло.
— Значит по машинам. — Звучит глухо, постепенно отдаляясь, зато нарастает тяжесть в теле. Понимаю, что проснулся. Чужой сон еще не закончился, но уверен — стоит мне заснуть…