Случайный многоженец ч.2

Зайцев Виктор Викторович

Бросить раненого зверя недобитым, особенно хищника, не могло прийти в голову никому из охотников, как угров, так и булгар или славян. Такие размышления навели сыщика на два предположения, завтра неизвестный стрелок может пойти по следам подранка и обнаружить следы Белова. Либо барс был ранен самострелом, насторожённым на другого зверя, поэтому его никто не преследовал. Хотя, самострел, по здравому размышлению, можно было отбросить. Железные наконечники были достаточно дорогими, никто не будет рисковать такой стрелой, устанавливая её на самострел.

Думай не думай, сто рублей не деньги, Белов взвалил раненого барса на плечи и пошёл обратно на Выселки. Самец весил больше семидесяти килограммов, несмотря

на свои возросшие физические способности, уралец отдыхал через каждую версту. Он тщательно осматривал ближайшие заросли, опасаясь засады. Собственно, отдыхал он больше из опасения потерять осторожность, а не от усталости. На дорогу домой ушло больше трёх часов, на Выселках сыщик отправился к старосте Дюбе, отцу Влады. Он был одним из немногих, лично заинтересованных в поддержке уральцев, с их исчезновением старосту могли не только сместить, но и убить. Тем более, что он не обзавёлся, в отличие от Окорока, новой лошадью, стайка пустовала, как раз место для лечения Снежка.

Белов устроил барса в сарае, накормил зверя мясом из запасов старосты Выселков, и устроился ночевать рядом, на охапках сена. Погода стояла не морозная, градусов пятнадцать холода, не больше. Укрывшись полушубком, сыщик спокойно провёл остаток ночи, которого вполне хватило, чтобы выспаться. Утром он попытался установить контакт со Снежком, выглядевшим достаточно бодрым. Полчаса ушло на то, чтобы зверь пустил его в свои воспоминания, на которые сыщик так надеялся. К сожалению, молодой самец так увлёкся охотой, что не заметил стрелявшего в него человека, а после удара стрелы растерялся и бросился бежать. Единственное, что успел разглядеть сыщик в воспоминаниях ирбиса, два человеческих силуэта с луками в руках, да место ранения, опушку леса у Камы.

Утром, наказав Дюбе, старосте Выселков, никому о спасении барса не говорить, Белов прошёлся по Выселкам, поговорил с нужными людьми, настроил многих на собирание слухов о приезжих и приходящих уграх, на разговоры об ирбисе, помогшем справиться с шаманом. Сам он вызвал по рации из Бражинска пару опытных следопытов, с ними пошёл на берег Камы, где сутки назад был ранен барс. Снег за это время не шёл, следы двух человек отлично сохранились, более того, Белову удалось сделать слепок с двух разных следов глиняным раствором с добавлением фиксирующих веществ, в ожидании замерзания раствора, он ждал возвращения следопытов.

Оба вернулись уже в сумерках, подтвердив предположения о жителе Выселков и его приятеле угре. Оба следа дружно вели на дорогу к Выселкам, где расходились. Один шёл на Выселки, где терялся на утоптанном снегу у ворот, другой доходил до Камы, дальше терялся, заметённый сильными ветрами. Следопыты высказали предположение, что оба человека невысокого роста, этим тут никого не удивишь, Белов редко встречал аборигена выше своих ста восьмидесяти сантиметров. Но, по словам следопытов, они были не молодыми, ближе к сорока годам, что называется, дедушки. Внуки здесь появлялись у тридцатилетних, после сорока лет у многих были уже правнуки. К сожалению, никаких дополнительных примет следопыты не обнаружили.

– Эх, где бы Шерлока Холмса взять, - помечтал сыщик, - чтобы тот рассказал, у кого из злодеев злая тёща, а кто раньше работал плотником или болеет трахомой.

– Какой такой Шерлок, - удивился Ойдо, по старой памяти помогавший Белову, - его я не знаю, но угр, который ушёл на Каму, бывал раньше в Бражинске. Один раз он привозил тушу лося, я запомнил его походку.

– А сапоги он не поменяет?
– задумался уралец, обставляя предстоящее доказывание вины угра для Топора.

– Нет, эти сапоги он недавно стал носить, совсем не разношенные, - равнодушно ответил давний приятель, - не будет менять.

Вернувшись к Дюбе, сыщик занялся составлением списка подозреваемых

выселковцев, куда включили всех близких родичей бывшего старосты и его трёх закадычных дружков, одного из которых, очень некстати ранил в ногу при захвате Выселков несколько лет назад.

С рассветом, взяв в помощники Окорока и его приятеля Елагу, Белов направился по домам подозреваемых. Пока все трое проходил в гости и официально расспрашивали о ранении барса, о посещении подозреваемым леса два дня назад, Ойдо проверял следы хозяйских сапог на дворе. Приходилось на каждого проверяемого тратить не менее получаса, после третьего двора за кампанией сыщиков уже вовсю бежала детвора, громогласно интересуясь, что дяденьки делают и кого ищут. Белов охотно рассказывал, что ищут человека, ранившего его любимого барса позавчера у Камы. Слухи ввиду зимнего безделья разлетелись моментально, уже третий проверяемый сразу начал объяснять, где был и что делал позавчера. При таких обстоятельствах, проверка обуви ничего не дала, на неё сыщик особо и не рассчитывал.

После обеда, уже в наступающих сумерках, он отправился по Выселкам, разговаривая не только со своими знакомыми, но и со всеми встречными ребятами. К наступлению полной темноты были известны два выселковца, посещавших два дня назад лес возле Камы. Один из них действительно оказался бывшим другом Слада, другим неожиданно для Окорока стал его приятель Будила. Но, только к одному из них приходил несколько раз угр-охотник, в том числе и третьего дня, как ни странно, к Будиле. Пока Белов шёл к дому браконьера, Окорок вспомнил, что Будила племянник Слада, доказательств было предостаточно. А обнаруженные на сеновале старые сапоги, с характерными швами на подошве, совпали со слепком. При виде слепка своего следа и сравнения его с сапогом, Будила, так испугался колдовства, которым ему представился слепок со следа, что упал на колени и умолял не заколдовывать его.

Весь вечер он не переставал рассказывать о своём грехопадении, подробно и обстоятельно, чисто по-деревенски, каялся в грехах. Рассказал о мелких пакостях, о своём дяде, втором брате Слада, стоявшем за всеми неприятностями последнего года. Именно он, Плавуня, мечтал расквитаться с Беловым и выселковцами, предавшими Слада. Полгода назад он встретился с шаманом угров, о чём Будила узнал совершенно случайно, заметив дядю в лесу, с обоими уграми за день до пропажи скота. Даже неискушенному хитростями парню после смерти обоих угров хватило ума догадаться о роли своего дяди. В силу родственных отношений, Будила скрыл участие Плавуни в кражах скота, чем тот не преминул воспользоваться. Он так обставил дело, что через месяц парень был у него на посылках, а напуганный расправой с шаманом Плавуня не делал ничего своими руками. Он же велел Будиле найти среди угров-охотников брата погибшего шамана и привести его на встречу, на берегу Камы.

Там Плавуня разговаривал с угром наедине, отправив племянника караулить от посторонних. Два дня назад дядька отправил Будилу в лес, наказав встретиться с угром у реки и убить выслеженного зверя. Угр действительно ждал парня и повёл на поляну, где указал на охотившегося барса. Будила, от неожиданности промахнулся, и чуть не убежал, ожидая нападения раненого зверя. На прямой вопрос, почему не стали добивать барса, парень ничего внятного не ответил. Белов по опыту знал, что в преступлениях всегда остаются непонятные эпизоды, которые не поддаются логическому объяснению и не помнят сами преступники. Это в книгах и фильмах каждый шаг преступника логичен и каждое действие имеет своё объяснение. В жизни подавляющее большинство преступлений алогичны и совершаются без всякого смысла, даже вор, вдруг берёт из чужой квартиры абсолютно ненужные ему предметы, которые не пытается продать, хранит их у себя, словно поставив цель помочь своему розыску.